Попутчик - Лорен Биел
Он выглядит нерешительным, может быть, потому, что я моложе его. Если ему за сорок, то мне в два раза меньше. Может быть, ему не нравится идея сесть в машину с кем-то таким юным.
— Ты уверена в этом? — спрашивает он.
Я сосредотачиваюсь на том, как его полные губы скрывают намек на ухмылку. Тяжело сглатывая, киваю. Я ни в чем не уверена. Это на меня не похоже.
Он садится, заполняя пассажирское сиденье. Я тут же испытываю сожаление. Это новая машина, и я не продумала это до конца.
— Извини, — шепчет он, когда понимает, что я смотрю на промокшее сиденье.
— Все в порядке, — говорю я так спокойно, как только могу.
Он пахнет как шторм — влажный, загрязненный запах, который заполняет небольшое пространство. Он смотрит на меня своими голубыми глазами, пристегивая ремень безопасности и ожидая моего движения. Моя челюсть сжимается от напряжения из-за того, что я сделала. Это кажется неправильным, а его привлекательная внешность только усугубляет ситуацию. Зачем кому-то, кто выглядит как он, идти по шоссе в разгар шторма? Откуда, черт возьми, он взялся?
— Мы едем? — спрашивает он, вырывая меня из паники.
Я пытаюсь завести машину, но даже не могу снять ногу с тормоза.
— Я ничего не вижу из-за такой погоды, — говорю я. — Мы можем немного подождать?
Его глаза мечутся, когда он оглядывается.
— Я умею водить, — говорит он и отстегивает ремень безопасности.
Я качаю головой. Передача управления автомобилем незнакомцу — это определенно плохая идея. Я уже поставила под угрозу свою безопасность, позволив ему сесть в машину, так что не собираюсь отдавать чертовы ключи.
Он выдыхает и вытирает рукой мокрые волосы, прилипшие ко лбу.
— Боже, я не хотел этого делать.
Мое сердце учащенно бьется, как только слова слетают с его губ. Волосы встают дыбом у меня на шее. Мое периферийное зрение исчезает до белого пятна, когда мое тело паникует, прежде чем мозг понимает, что, черт возьми, происходит. Он проводит рукой по волосам, обнажая татуировку в виде черепа с пулевым отверстием прямо под линией роста волос.
Тревожные звоночки взрываются в моей голове.
Мужчина наклоняется и вытаскивает что-то из заднего кармана брюк.
— Или ты поведешь, или я поведу, — спокойно говорит он. Несмотря на то, что я никогда не видела пистолет так близко, у меня нет никаких сомнений что именно его он держит в своей руке. Но он не целится в меня, пока я не хватаюсь за дверную ручку. — Не делай глупостей, красотка. — Его голос мягкий, почти чувственный. Он не нервничает, но его спокойное поведение заставляет паниковать меня.
Я отдергиваю руку назад и кладу ее себе на колени.
— Теперь веди машину.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Страх на ее лице заставляет меня на мгновение почувствовать вину за то, что сделал и что мне придется сделать. Я надеялся угнать какой-нибудь кусок дерьма и оставить водителя на обочине дороги, вероятно, мертвым, но нет, я оказался в машине с милой молодой девушкой. Это не идеально, но как есть. Я не позволю факту, что она — женщина, повлиять на мои планы. Процесс запущен, и теперь пути назад нет.
Сжимаю пистолет, который украл из простого B & E по дороге сюда. Я надеялся найти немного денег, но этого будет достаточно. Оружие принесет мне деньги, так или иначе. Вооруженное ограбление было бы просто еще одним пунктом в моем растущем списке преступлений. Такими темпами я ознакомлюсь с ним уже на следующей неделе, и я не планирую активно его избегать. Это то, кто я есть сейчас.
Преступник.
Ее руки дрожат на руле. На ее безымянном пальце левой руки бриллиант. Я поджимаю губы. Замужем? Фанатский, блядь, вкус. Часть меня надеется, что мне не придется делать мужа этой девушки вдовцом, но другую часть меня действительно не волнует, если я это сделаю. Каждый человек — ступенька на моем пути к свободе. Мне все равно, кто это. Мне все равно, кем является эта девушка или ее чертов муж, если на то пошло.
— Куда мы едем? — она спрашивает. Ее голос такой тихий, что я почти не слышу его из-за дождя.
— Просто продолжай ехать на юг.
— Я не могу. — Ее глаза расширяются, и дыхание вырывается изо рта. Страх на ее лице исходит не от меня, что не имеет никакого гребаного смысла. Это другое.
Я смотрю на фиолетовую кроличью лапку, свисающую с зеркала заднего вида, и хихикаю так тихо, что она не слышит из-за дождя. Это точно не ее счастливый день.
— У тебя нет выбора. Чего ты так боишься, кролик?
Ее глаза перескакивают на мои, и я киваю в сторону ее талисмана на удачу.
— Ты не понимаешь… — Она качает головой, как будто не хочет объясняться с человеком с пистолетом на коленях. Справедливо.
— Тогда заставь меня понять! — из-за моего повышенного тона она начинает дрожать сильнее, и машина сворачивает с дороги. Когда она снова качает головой, я наклоняюсь и кладу руку ей на горло. Она пищит, когда моя теплая кожа соприкасается с ее, но я не сжимаю ладонь.
— Я спрошу тебя еще раз, кролик. Чего ты боишься? Кроме меня. — Она чувствует себя такой маленькой и уязвимой в моих объятиях.
Ее темные глаза расширяются, и она прерывисто выдыхает.
— Он убьет меня, — шепчет она. Слова срываются с ее губ, как будто ей больно их произносить.
У меня сводит челюсть. Кто так чертовски напугал эту девушку? Кого она боится больше, чем сбежавшего преступника рядом?
Я напоминаю себе, почему я здесь. Ее личная жизнь не имеет для меня значения.
— Не мои проблемы. Ты поедешь туда, куда я тебе скажу, а потом будешь свободна.
Ее горло дергается под моей ладонью, когда она сглатывает, и делает вид, что опускает взгляд на дорогу.
— Хорошая девочка. — Я убираю руку и позволяю своим пальцам скользнуть вниз по ее шее, почти до выпуклости ее груди, прежде чем отстраняюсь. Я
