Если к другому уходит невеста (СИ) - Шабанн Дора
Бабушка же по маминой линии, покинувшая нас и этот бренный мир год назад, через своего поверенного за два дня до торжества прислала мне весточку в конверте: «Вскрыть перед свадьбой».
Неожиданно, но в нем-то сюрпризов было больше, чем я отхватила от Зинаиды Прокофьевны за все время подготовки к торжеству.
Я, конечно, совершила все бюрократические деяния в положенный срок и в права наследования вступила вовремя, но все же бабушке удалось меня удивить. А смаковать эту нечаянную радость и приятные сюрпризы с подарками я планировала вместе с супругом в медовую декаду, которую мы с боем и скандалами урвали у себя на работах.
Планы выстроила грандиозные.
И вот сейчас, за день до события, я стою такая вся в стразах и кружевах, с пробной укладкой и вариантом макияжа «а-ля натюрель» у кухонного окна. А в голове у меня развеселыми футбольными мячами, запущенные недрогнувшей рукой жениха, скачут мысли.
И хорошо бы адекватные. Но не с моим счастьем.
Так вот, кстати, мой анекдот: «Приятель купил билет на финал чемпионата мира по футболу 2022, но не посмотрел, что игра выпадает на день его свадьбы. Если кто хочет, 18 декабря в 15:00, Центральный ЗАГС, невесту зовут Аня».
Вот так-то.
Анна Васильевна и знак Судьбы
На крылечке из снежка
Я слепил себе Дружка.
Очень милый, очень белый
На крыльце щенок лежал.
А потом он лужу сделал…
И, наверно, убежал.
(А. Усачев)
Нет, все же свадьба должна быть желанна обоим. Нельзя ввязываться в столь серьезное мероприятие без особого на то желания. А особенно под давлением. Родителей, друзей, долга перед семьёй и социумом.
Ибо ничего путного из этой затеи не выйдет.
Точно говорю.
У нас анекдот воплотился в реальность немного проще:
— Аннушка, вопрос жизни и смерти! Срочно лечу во Владик. Не скучай. Вечером завтра с родней в ресторане посидишь. А вернусь — распишемся.
Что-что?
Это у меня с ушами проблемы? Или, что более вероятно — с мозгами. Были, когда я за него замуж покорно собиралась выйти…
Он — летит…
Вопрос на миллион: за хр… зачем?
Невероятно.
Он, весь такой красавец, бросает все и срочно мчит на игру команды, в которой сам выступал в незапамятные студенческие времена.
А мне предлагается тусить здесь.
Вместо свадьбы.
С родней.
Одной.
Красота.
Спасибо, конечно.
Сначала трэш с ЗАГСом и Зинаидой Прокофьевной.
А потом шоу двух семей.
Вы представили: такая дура-брошенная-в-день-свадьбы-невеста с многочисленными (и не только своими) родственниками в ресторане?
Весь народ при параде, в золоте и кружевах. Пьяные. Представили?
И я тоже.
Ужаснулась.
Я, в принципе, и так о семейном сборище заранее думала с тихим ужасом. Но тогда еще наивно предполагала, что муж мой будет меня поддерживать. Ну, или позориться мы будем вместе.
На сольную программу в этом направлении я не подписывалась.
Мне и со своей-то родней трудно, когда они выпивши, а тут еще и чужая.
Вот ради чего (или кого) я должна заставлять себя так страдать?
Во имя чего?
Брака?
Просто, что бы оказаться замужем в моем почтенном возрасте? Наконец оправдать ожидания многочисленных родственников?
Мне это зачем?
Мой мужчина…
А мой ли он в свете вот этой его дурацкой выходки?
Мой мужчина должен думать в первую очередь о нас (и хотелось бы — обо мне).
И, естественно, никаких спонтанных сбоев в заранее согласованном графике торжественного и важного мероприятия быть не должно!
В конце концов — это инициатива его родственников. Он ее поддержал. Почему нести ответственность за побег Максима должна я?
Глянула в окно, а там на Максову машину, на моих глазах, свалился огромный сугроб с дерева. Вот я и решила: это знак.
Даже природа уже откровенно намекает.
Не надо мне замуж.
Может, вообще. Может, конкретно за этого человека.
Не мой он. И я не его.
— Ань, где мои носки с футбольными мячами? А рубашка со львом? Почему моя сумка Гриффиндорская не разобрана? — вопль из спальни меня ничуть не удивил, а вот в смутном, только что появившемся спонтанном решении уверил.
Судьба дает мне шанс.
Повод и возможность изменить в своей жизни все.
Разом.
Сбежать из сценария, в котором я живу по воле родителей. Попробовать осуществить мечту. Рулить своей судьбой. Бросить к чертям эту рутину в планово-экономическом, куда я перебралась из беспросветности бухгалтерии.
Не помогло ведь.
Значит, надо бежать дальше!
Валить, валить отсюда.
Впервые после прозвучавшей неожиданно новости, вздохнула свободно.
И пока несостоявшийся муж, насвистывая, быстро собирал сумку для короткой вылазки к «ребятам нашего двора», я строила в голове подробный план моего одинокого ближайшего будущего:
— Отменить ЗАГС;
— Подтвердить ресторан;
— Обрадовать Зинаиду и перенаправить гостей сразу за столы;
— Предупредить тамаду;
— Собрать вещи и вернуться к себе в квартиру обратно;
— Свалить в глушь, в деревенский бабкин дом на «не-медовую декаду», пока здесь все устаканится;
— Объясниться, наконец, с родней, что любовь у нас впредь будет редко и на расстоянии;
— Уволиться и подать документы в «художку» на подготовительные курсы.
Отличный план, как по мне.
Отвернувшись от окна, выдохнула.
— Ань, я умчал. Ты тут с мамой сама реши. Как вернусь — назначим новую дату, — Максим заглянул в кухню, улыбнулся, махнул мне спортивной сумкой и был таков.
Вот таким: бодрым, быстрым, воодушевленным, с горящими глазами, я его давно уже не видела.
Точно!
Привычка — то страшное, что держало нас рядом. Если чувства между нами раньше и были, то со временем они утихли, притупились, а никто из нас двоих не догадался, что надо бы их поддержать или возродить.
Продолжали мы жить, похоже, по инерции.
Так что, скажу я все же Мирозданию: «Спасибо!».
Сложилось обидно, но, как ни странно, вовремя. Удалось удержаться на краю пропасти.
Все правильно.
Все к лучшему, да?
— Ничего мы с тобой не назначим, — задумчиво изрекла, глядя на закрытую дверь, — потому как на фиг нужен мне такой мужик? Уж лучше быть одной, чем с вот таким сокровищем.
Никита Игоревич и скандалы в «благородном семействе»
В один мезозойский погожий денёк
В семействе драконов родился сынок,
Ужасно пригожий Дракошка,
Вот только капризный немножко.
(А. Усачев)
Морозов Никита Игоревич к своим тридцати трем годам добился многого, но, по мнению его многоуважаемых родителей, всех его достижений было недостаточно, чтобы считать себя состоявшимся благополучным человеком.
Таким человеком Кит никогда не мечтал стать, но для родителей это было важно.
Мнение Морозовых старших Никиту не сильно интересовало лет с десяти, но, оставаясь воспитанным человеком и, до определенных пределов, благодарным сыном, при общении с предками их желания и мнения приходилось учитывать.
Никита Игоревич, мальчик из уважаемой профессорской семьи, впервые поразил всех родственников и знакомых после девятого класса, уйдя в техникум пищевых технологий.
Матушка, Олеся Николаевна, месяц благоухала смесью корвалола и валерьянки на всю кафедру истории Государственного Университета, где преподавала, после защиты диплома, без малого двадцать лет.
Дед по материнской линии Николай Николаевич, профессор, возглавляющий кафедру иностранных языков в том же заведении, где дочь преподавала историю, крякнул, потер блистающую в свете ламп уж лет тридцать лысину и махнул рукой благословляя:
— Ты, Никитос, помни: я поесть люблю, а бабушка твоя готовит хоть и отменно, но отдает предпочтение блюдам русской кухни. Так что будешь осваивать экзотику — с удовольствием отведаю твоих шедевров.
