Дурная кровь - Надежда Жирохова
— Картер, мне нужно с тобой поговорить, — произношу я, пытаясь не отвлекаться на свист и льющиеся в мою сторону пошлости.
— Так тебе нужен Картер? Я, честно, огорчен, посмотри на меня, я гораздо симпатичнее, -не спуская с меня своего мерзкого взгляда.
— Заткнись, Кинг, — произносит Картер, грубо.
— Это что за наезд? Я не пойму, — парень, явно, озадачен.
— Черт возьми, Картер, ты что творишь?
— Позже поговорим, — говорит Картер и, подойдя ко мне, больно хватает меня за руку и тащит в сторону.
— Тебе чего, жить надоело? Иди к своему дружку Эдену и не приходи сюда больше.
— Я пришла за тобой, и хватит вести себя со мной, как последний придурок. Где мой друг? Картер, я люблю вас одинаково, и я не хочу, чтобы ты общался с этими…
— Заткнись.
От его слов у меня на глаза наворачиваются слезы.
— Ты отдаляешься от меня, почему? Почему, черт возьми, ты от нас отдаляешься? — я практически кричу.
-Ты не в сказке, детка. Это жизнь, Тера. Так что забудь про розовые слюни. Включи суку, и жизнь станет легче.
— Придурок …
Я разворачиваюсь к нему спиной, намереваясь уйти, но ноги не слушаются. Чувствую, как он дышит мне в спину, и не хочу верить в происходящее. Я люблю его и не хочу терять.
— Иди, Тера.
Я стою и не двигаюсь с места.
— Вали отсюда, Тера. И лучше быть сукой, чем безмозглой дурой, как ты.
— Да пошел ты.
Резко дергаюсь вперед и бегу, что есть мочи. Пусть валит к своим дружкам, с этого дня я не хочу его больше видеть. У меня больше нет друга.
2
Картер
— Тридцать два …. Тридцать три…. Давай, Картер, — выкрикивают со всех сторон, пока я пытаюсь подтянуться на турнике пятьдесят раз.
Мне осталось два задания для полного вступления в братство, одно из которых именно то, чем я занимаюсь сейчас. Сила, выносливость, и никакого чувства сострадания, так гласит их девиз.
— Тридцать восемь … Тридцать девять…. Сорок….
Пот струится по моим рукам, студенты галдят, а я сосредоточен лишь на ее глазах, которые не дают мне спрыгнуть вниз и не дойти до своей цели.
Тера… Моя девочка...
Она заменила мне все, а именно мать, которой никогда не было. Заполнила пустоту внутри, сама того не ведая. Разве может семилетний ребенок заменить родную мать, спросите вы. Еще как может. Когда я остался один с отцом, а мать уплыла на корабле с очередным хахалем, даже не вспомнив о своём ребенке, именно Тера не дала мне свихнуться. Соседская девчонка, у которой была не жизнь, а сказка. Отец шериф, мать преподаватель в университете. Любящие предки и счастливая семья. Они приняли меня как родного. Отец все время работал, как проклятый, чтобы доказать бросившей его жене, что она многое потеряла. Сейчас у нас есть все, деньги, слава, почет и уважение, только мать все равно не вернулась. Батя меняет одну телку на другую, а я так и остался в стороне. Никому не нужный ублюдок, с кучей бабла. Одной ей не все равно, но скоро и это закончится. Она поймет каким ублюдком я стал, и больше не будет за меня сражаться.
Эден, как черт, кружит вокруг нее, расставляет сети. Они будут идеальной парой. Я, честно, пытался, как мог, но она смотрела лишь на него по-другому. У них было притяжение, а мне лишь оставалось смотреть издалека и оставаться для нее лишь гребаным братом. Она думает, я не замечал их постоянного обжимания, и того, как загораются ее глаза, как только Эден появляется на горизонте. Я жутко ревновал, сбивал в кровь костяшки, но не мог лишать ее счастья, семьи, о которой она всегда мечтала. Спокойного и тихого мужа, подходящего ей. У меня лишь дурная кровь течет по жилам. Я не тот принц из сказки, и прекрасно это понимал.
— Сорок шесть …. Сорок семь… Сорок восемь….
Глупая, глупая Тера … Тебе уже не вытащить меня из всего этого дерьма …Только так я смогу справиться с тем, чтобы не схватить тебя за милую шейку и не сделать с тобой все, о чем так долго мечтал. Красивая, нежная, стройная, с длинными каштановыми волосами. Она даже не осознает, насколько может свести любого с ума. Стоило мне приблизиться к ней, как грязные мысли лезут в голову. Тебе лучше не знать, что творится в моей голове, и это, увы, не братские чувства.
— Сорок девять… Пятьдесят….
— Пятьдесят один, — хриплю, делая еще один рывок, и спрыгиваю на землю.
Она сморит, не спуская глаз, а я лишь подмигиваю и разворачиваюсь к орущей толпе, скалясь во все зубы.
— Иди сюда, придурок, — Эден хватает меня за руку, но я откидываю его в сторону.
— Эээ, полегче, Эден, — говорю я бывшему другу.
— Отойдем.
— Не видишь, я занят, — ухмыляясь, произношу я.
— Это в твоих же интересах, Картер.
— Ладно, ребятки, я отлучусь с малышом Эденом.
— Что ты себе позволяешь? — рычит Эден, как только мы отходим на расстояние. Ты последний мудак, Картер. Нагрубил той единственной, которая видит в тебе что-то хорошее, несмотря на то что ты делаешь.
— А мне не важно, что ты обо мне думаешь, малыш. Главное, что моя бабушка говорит, что я солнышко.
— Ты только строишь из себя такого придурка. Скажи честно, тебе же не все равно? Она страдает, разве ты не видишь? Я бы на ее месте, давно тебя послал куда подальше.
— Уже послала, видимо ты плохо ее знаешь.
— Куда уж мне до тебя?
— Слушай, ты должен радоваться, что я уступил ее тебе. Забирай и проваливай! Думаешь я не знаю твоих истинных мотивов? Прекрасный и хороший Эден, любящий друг, не то, что Картер.
— А я и рад, только не ты мне ее уступил, а она сама выбрала меня. Предпочла такому моральному уроду, как ты.
Я чувствую, как в моих жилах закипает кровь. Хватаю Эдена за грудки и припечатываю к ближайшему
