Страсть майора Тереха - Натализа Кофф

Ванечка прижал ее к закрытой двери ванной комнаты, словно оступился. Впрочем, от Пегова несло выпитым виски за версту.

– Лялька, детка, ты такая горячая сучка, – жадно бормотал Пегов, а Тома бросила на Ванечку томный взгляд из-под ресниц. – Скажи, ты же запала на меня?!

Тамара подметила, что сладкая парочка Пи так и осталась за порогом спальни Пегова. Но Головина четко слышала их спор о том, кто будет следующим пялить девку.

– Я-то запала, котик, – мурлыкала Тома, – а вот ты? Наверняка у тебя таких, как я сотня.

– Что есть, то есть, кисуля, – самодовольно признался Пегов. – Я ж люблю таких, как ты. Сиськи у тебя что надо.

– Это ты меня еще без одежды не видел, котик, – хихикнула Тома и вонзила острые ногти в дохленький Ванечкин торс, нырнув ладонями под майку.

– Полегче, б**дь! – возмутился Пегов, а Тома увидела, как взгляд Ванечки меняется. Выходит, Ванюша не любит, когда с ним жестко? Сопротивления не любит?

Тома коварно улыбнулась, надула губки, взмахнула ресницами.

– Люблю послушных сучек, – вальяжно пробормотал Ванечка. – И рот у тебя что надо. Так что, пора отработать, кисуль.

– Котик, мне бы в ванную, – попросилась Тамара.

– Оглохла, мля? – недовольно зашипел Пегов.

Тома распахнула глаза в наигранном удивлении. Взмахнула кукольными ресницами. Надула ярко-алые губки.

– Котик, ну мне правда надо, – не унималась девушка.

– Ослушаться решила?! Живо заглотила, пока друганов не позвал! Они с тобой нянькаться не будут, сучка! – пригрозил Пегов. – Отымеют по полной во все щели!

– Как Вальку Корягину? – подсказала Тома.

– Да что та Валька?! Больше орала. Самая черствая телка, да, пацаны? – хмыкнул Пегов, намотал на кулак волосы Томы, собранные в хвост на затылке. – А с чего ты вдруг про Корягину поболтать решила? И откуда знаешь ее?

– Тоже хочу, – улыбнулась Тома и на всякий случай погладила ладонью по ширинке Пегова.

Стало ясно, что Ванечке такой жест пришелся по душе. Урод даже шире заулыбался.

– Так мы влегкую сообразим на всех, да, мужики? – хмыкнул Пегов.

– Само собой, – закивал Пи-два.

– Пару сек, только реквизит прихвачу, – отозвался Пи-три.

Тома, бросив короткий взгляд на дружков Пегова, поняла, что вот именно этого ублюдка слегка недооценила. По глазам поняла, что не такой этот Пи-три и пьяный. Вероятно, что он вообще не пил. Слишком уж трезвым был взгляд, а движения размеренными.

Пи-три смотрел на нее с не меньшим предвкушением, а сам тянулся за неприметной черной спортивной сумкой.

– Игореша, давай на потом, а? Прибереги игрушки. Ты же любишь, когда баба разогретая, – отмахнулся Ванечка и цепкими пальцами до боли сдавил Томину грудь. – Все, как обычно, пацаны. Я начинаю. Олежа, ты снимаешь?

– А то! – гоготнул пьяный Пи-два и плюхнулся в кресло в углу спальни. Тома проследила за тем, как Олег схватил камеру из шкафа, нажал пару кнопок и устроился удобнее.

– Я передумала, котики, – жалобно взмолилась Тома, включив весь свой природный актерский талант.

– А насрать. Нам твое согласие похеру, – оскалился Ванечка и попытался толкнуть Головину на постель.

Вот только Пегов был щуплым ублюдком, пьяным, не ожидавшим, что высокая и стройная красотка, размалеванная и легкодоступная, может дать отпор.

Точным ударом коленом в пах Тома заставила Ванечку завизжать и согнуться пополам. Дальше – наотмашь прямо в холеную морду. Пегов рухнул на пол и затих.

Олежа пьяненько ржал. А вот Игорь, набычившись, ринулся к ней.

– Да ты ох***ла, шалава! – рыкнул Пи-три, но Тома оказалась проворнее, увернулась, вытряхнула из своего рюкзачка травмат и без сожаления выстрелила.

Резиновая пуля угодила Пи-три прямо ниже пояса. Мелькнула мысль, что Игорек сдохнет. И тогда Томку посадят в места не столь отдаленные.

Хреновый, конечно, расклад. Но зато на три ублюдка в обществе станет меньше. Да и Валька… Вальку было жаль. Девчонка вот уже две недели лежит в клинике под капельницами, и выберется ли – не ясно.

– Олежик, неси-ка мне этот гаджет, – потребовала Головина.

– Кисуля, ты не на тех парней полезла. Ты знаешь, кто за нами стоит?! – кажется, Олежа успел протрезветь. Даже говорил более связно. И не торопился вставать с кресла.

– Видео! Живо! И весь архив! – прищурилась Тома и медленно двинулась вперед, не опуская пистолет.

– Ты ведь понимаешь, Олежа, что одно слово в мой адрес, и видео попадет в нужные руки? Никакие связи вас не спасут, – подмигнула Тома собеседнику.

Спустя пару минут, Тамара Головина незаметно покинула особняк Пегова, не забыв взять ту самую сумку с реквизитом, видео, а также убедилась, что вся троица жива и относительно здорова. И даже разрешила Пи-два вызвать скорую для своих товарищей.

* * *

– Батя, все сделаем в лучшем виде!

– Как в прошлый раз?

– Та не! Там случайно получилось. Сейчас все будет красиво. Слово офицера!

– Эфир не засоряй, умник!

– Работаем, парни!

Негромкие разговоры оборвались. И, спустя пару минут, воцарился хаос. Крики, брань, одиночные выстрелы, вой сирен – все это взбудоражило спальный район ночного города.

– Какие новости, Егор Дмитрич?

Седовласый мужчина, который не сводил цепкого взора с монитора ноутбука, отвлекся от своего занятия.

– Ребята работают, товарищ генерал, – коротко отчитался полковник Головин. – Оцепили. Прощупали. Ждем результата.

– Ты уж постарайся, Дмитрич. Результат необходим, – усмехнулся генерал, – Вся надежда на твоих архаровцев. Мне этот Абзалов по зарез нужен, сам понимаешь.

– Понимаю, Пал Петрович, – серьезно кивнул полковник Головин.

А в это время картинка на экране компьютера задрожала, и по внутреннему каналу связи посыпались сплошные маты.

* * *

Кир Терехов не переваривал врачей. У него случались приступы изжоги, стоило увидеть медицинский белый халат. На дух не переносил эти все таблеточки, сиропчики, уколы, с трудом терпел обязательные медосмотры. Впрочем, Терех почти никогда не болел.

А теперь вот, отхватил пулю во время последней операции и вынужден был валяться на больничной койке и плевать в потолок. До выписки, если верить лечащему доктору, минимум неделя. Неделя! Да он же за неделю здесь загнется! Какая уж неделя, если у него руки и ноги целы и отлично функционируют. А то, что бедро прострелено – ерунда. Кроме мягких тканей ничего не задето. Хоть сейчас в бой.

Однако в бой майора Терехова не пустили. Отправили на больничную койку, скучать, клеить медсестричек и восстанавливать здоровье.

Посетителей у Тереха тоже было немного. Парни из команды приходили пару раз. Больше свободного времени у ребят не было. Терех знал, что сейчас, в его отсутствие, работы у его команды невпроворот. Эти мысли тоже угнетали. Потому что майор Терех жил только работой.

Семьи у Кирилла Терехова не было. И лез в самое пекло, потому как слезы лить по нему некому. Ну, хотя бы это радовало. Не так погано отлеживать бока в больничке.

Кир вздохнул, глядя на дверь палаты. Сосед, падла громкоголосая, дрыхнет и храпит так, что стены трясутся. А у майора сна ни в одном глазу.

Еще и осень как-то резко наступила. Вчера ни одного желтого листа на деревьях, а сегодня – ветки голые. Или Кир просто не замечал изменений? А как заметить, если Терех, командир спецотряда, целый майор, елки-палки, почти ежедневно выполняет опасные задания. Тут уж не до деревьев, когда пули свистят над головой.

Кир вновь вздохнул. Тихий час, мать его так. А спать совершенно не хочется. И как назло, нога даже не болит, хоть сейчас сдавай нормативы.

В дверь негромко постучали. Кир наблюдал за тем, как в палату входит непосредственный начальник майора Терехова – полковник Головин.

И настроение мгновенно подскочило. Если кто и вытащит Тереха раньше предписанного врачами срока, то это Егор Дмитриевич, или попросту Батя.

Терехов подскочил с койки и вытянулся по стойке «смирно». А у самого улыбка от уха до уха.

– Ты чего скачешь, как горный козлик, Терех? – хмыкнул полковник и протянул руку для пожатия.

– Батя, сил нет здесь валяться. Я ж здоров! – высказался Кир.

– Отдел кадров говорит, что тебе полагается отпуска за два года, – хмыкнул Головин. – Хочешь, путевку достанем в санаторий?

– Какую путевку, товарищ полковник?! Мне к ребятам нужно. Сами же знаете! – возмутился Терехов.

Головин бросил цепкий взгляд на храпящего