Моя любой ценой - Дина Данич
— Феликс, с-сука, — цедит один из парней, когда получает весьма ощутимый удар и сгибается пополам, практически падая на колени.
Тот самый Феликс же переключается на двоих других, и судя по всему, у него все под контролем. Троица эта явно лучше подготовлена, чем предыдущие, так что мужчины вовсю заняты друг другом.
И я все же решаю малодушно сбежать. Ну, зачем мне чужие разборки?
Но стоит мне сделать два шага в сторону, как один из тех двоих, которых Феликс вырубил первыми, начинает шевелиться.
С одной стороны, хорошо — значит, жив. Но когда он, пошатываясь, поднимается на ноги и достает нож, я уже не так оптимистично настроена. Потому что его никто, кроме меня, пока не замечает. Как назло, оставшиеся трое по очереди то ли рычат, то ли матеряться, и поэтому никто не слышит, как четвертый нападающий подходит все ближе.
Наверное, правильнее всего в этой ситуации не вмешиваться. Но я отчетливо понимаю, что остаться в стороне, когда вижу, что кому-то сейчас подло сзади воткнут нож в спину, просто не могу.
Неправильно это.
Мне, конечно, страшно. Но я искренне надеюсь, что эффект неожиданности сыграет свою роль.
Я против насилия и физической расправы. Однако сейчас подбираю обломок какой-то ржавой трубы и, стараясь не думать о последствиях, догоняю парня.
А дальше несколько вещей происходят одновременно — он охает, роняет нож, Феликс оборачивает и буквально полосует нас обоих цепким взглядом, оставшиеся двое из троицы нападавших решают взять реванш.
Я же в ужасе смотрю на того, кого ударила. Он явно без сознания, а может, даже…
В ушах начинает шуметь, а перед глазами плывет. Зачем-то крепче сжимаю кусок несчастной трубы. Настолько, что становится больно.
Кажется, я вот-вот потеряю связь с реальностью. В себя приводит резкий щелчок пальцев перед лицом.
Это, оказывается, Феликс. Вынуждает посмотреть на него.
— Он… Он же… Он… — я задыхаюсь, когда настигает понимание того, что я сделала.
— Зовут как? — резко спрашивает мужчина.
— З-злата, — заикаюсь, рвано дыша. Тот прищуривается и протягивается в ответ:
— Золотинка, значит. Стоять можешь?
Тут-то до меня доходит, что все это время он держит меня за плечи. Ноги ватные, но я все же киваю. Феликс между тем наклоняется и прикладывает пальцы к шее парня, которого я так дерзко отоварила трубой по голове.
— Живой, — говорит он, и я выдыхаю с облегчением. — Можешь расслабиться, красота.
Я и правда начинаю дышать полноценно. Хотя, конечно, откат от случившегося еще впереди, но я уже не настолько в ужасе.
— Спасибо….
— Тебе спасибо, — усмехается он. — Чего полезла? А если бы он тебя заметил и в ответ врезал?
— Так ведь… Он же со спины хотел, с ножом, — сбивчиво объясняю. Ловлю снисходительный взгляд и чувствую себя полной дурой. Наверняка мои потуги для него как детские забавы. Судя по всему, Феликс отлично справился бы и сам. Просто в тот момент я почему-то испугалась за него. Что вот так, подло.
— Ну, со спины, и что?
— Плохо это. Исподтишка. Неправильно.
Что-то во взгляде мужчины неуловимо меняется. Словно я сказала что-то лишнее, или обидела чем-то, может.
— Еще одна сторонница справедливости, — бормочет он. Стискивает зубы так, словно злится. Да за что? Я же помочь хотела.
— Что?
— Ничего, — отмахивается он. — Но вообще возьми за правило не лезть, когда мужики кулаками машут. Зацепят и не заметят.
Слова его звучат насмешливо. И учитывая мое состояние в целом, хочется нагрубить. Но я все же сдерживаюсь. Молчу. Пусть веселится, а я лучше пойду.
— Не злись, — добавляет, заметив мою реакцию. — Идем.
— Куда? — настороженно спрашиваю.
— Хочешь подождать, пока этих найдут? — он кивает в сторону лежащих тел. Не дожидаясь моего ответа, мужчина проходит чуть дальше мимо меня. И только тут я понимаю зачем.
— Ну, что, красота, садись, — Феликс кивает в сторону машины. Весьма дорогой, надо сказать. Еще и дверь для меня открывает.
— З-зачем? Нет, мне домой надо, — тут же отказываюсь и даже шаг назад делаю для убедительности.
— Вот и поедешь домой. Ко мне. Где снимешь эту безвкусную тряпку, и мы отлично проведем время.
Опускаю взгляд на испорченное свадебное платье, которое так долго и тщательно выбирала. Горечь предательства снова возвращается.
— У меня другие планы! — резко отвечаю и, развернувшись, тороплюсь к арке.
— Пожалеешь, что сразу не согласилась, — летит мне в спину, но наплевать. Все они предатели. — Все равно моей будешь, Злата.
Я даже торможу от его наглости. Оборачиваюсь и ошарашенно смотрю на мужчину.
— Что?
— Что слышала, красота, — ухмыляется он. И даже пара ссадин на лице не отменяют его мужской привлекательности. Вот только я сегодня уже получила отличную прививку от подобного. — Понравилась ты мне. Себе хочу.
— Я не вещь! — Но Феликс лишь шире ухмыляется. Фыркаю и ухожу.
Сердце колотится очень быстро. Мне кажется, что он вот-вот догонит и заставит силой сесть в его машину. И, признаться, это страшно.
Но ничего подобного не происходит. Я благополучно добираюсь до дома, на всякий случай оглядываюсь у подъезда. Вероятно, завтра стану самой популярной сплетней нашего двора, но плевать. Сейчас меня беспокоит другое.
Однако никто меня не преследует. И только убедившись в этом, захожу в подъезд, уверенная, что мое приключение осталось позади.
В этот момент я еще не знаю, что моя жизнь разделилась на “до” и “после”. Что имя Феликс всплывет в ней очень-очень скоро.
А все события с этого дня будут определяться мужчиной, которому я помогла, и который привык получать то, что хочет. Всегда. Любой ценой…
3. Злата
Дома я весь вечер плачу. Сначала снимаю испорченное платье, едва сдерживаюсь, чтобы не разрезать его на лоскуты, затем реву над ним, снова хватаюсь за ножницы, но в итоге жалею — рука так и не поднимается избавиться от белоснежной ткани, которая выглядит уже и не белой вовсе.
Телефон малодушно не трогаю. Оставила его дома, думала, что все друзья будут звонить Паше. Ведь и они у нас, по сути, стали общими. Я же когда переехала в этот город, никого здесь не знала. Пришла в танцевальную студию “Лотос” по рекомендации моего хореографа. Хотела добиться успеха, получить бесценный опыт — ведь здесь, у Верховцева, танцевать мечтали многие.
Из родных у меня остался только старший брат, но с ним у нас отношения не особенно близкие. Поэтому, когда Тамара Викторовна предложила мне поехать попытать счастья, я не сомневалась.
