Жестокая нежность. Макс: сын как отец - Ирина Гутовская
— Как отмечать планируешь? — ткнула пальцем в мою грудь.
— Сначала ужин в кругу семьи, потом с друзьями в клубе встречаюсь.
— Возьми меня с собой? Можно? — сложила ладони в умоляющем жесте и смотрит, хлопая длинными ресницами.
И я почти купился… Но представив, как подвыпившие мужики начнут активно приставать к Тине, домогаться, а вечер безвозвратно испортится и буду разражаться по каждому поводу — резко передумал. Быть нянькой не собираюсь.
— Исключено, — направился к выходу из аэропорта, на парковку, где оставил машину.
— Ну, пожалуйста, я никогда не была в клубах. Макс! — она семенит следом.
— Ты приехала учиться или развлекаться? — спросил, не оборачиваясь в её сторону.
— Одно другому не мешает. Между прочим, уже совершеннолетняя! Что хочу, то и делаю! Имею право! — не унимается.
«Во-во… а отдуваться мне потом…» — в свой день рождения тоже хочу отдыхать, но никак не бегать за ней, вытаскивая из неприятностей, куда она обязательно угодит. Не сомневаюсь.
— Моя мать всё равно тебя не отпустит, поэтому угомонись.
— С тобой — отпустит! — «наивно так полагать, когда надо — мама умеет быть жёсткой и принципиальной, а в отношении крестницы, за которую теперь несёт ответственность, тем более — не допустит поблажек и послаблений».
— Отстань. Тема закрыта.
***Пока едем домой, решил разрядить напряжённую обстановку. Очевидно, Тина обиделась — это заметно по тому, как притихла и молчит.
— Ты вроде раньше светленькой была? Покрасила волосы? — аккуратно спросил.
— Угу… новый образ… до этого с розовым цветом ходила… — она скрестила руки на груди.
— Не дуйся. Тебе не идёт, — извиняться не стану. Я прав.
— А быть тёмненькой — идёт? Нравится? — развернулась лицом. Потом вовсе залезла с ногами на сидение.
Странно слышать от неё подобный вопрос в свой адрес. Какая разница: нравится или нет? — допустим, нравится. И? Какое это имеет значение? — не хочу отвечать.
Из ситуации спас телефонный звонок — это мама.
«Совсем забыл сообщить ей, что выехали».
— Сядь нормально и пристегнись, — обратился к Тине. Затем включил «громкую связь»: — Да, мам, говори.
— Сынок, — недовольным тоном голоса сказала она, — я же волнуюсь, а ты не звонишь, не предупреждаешь.
— Всё хорошо, скоро будем.
— Лёля, привет! — вмешалась Тина.
— Привет! Девочка моя, как добралась? — мама сразу подобрела.
— Отлично. Почти весь полёт спала.
— Мы очень ждём тебя, подготовили комнату с учётом всех пожеланий.
— Это так мило, спасибо, — почему-то прозвучало неискренне…
— Макс, когда примерно приедете?
— Минут сорок-сорок пять.
— Поняла. Тогда до встречи, — она отключилась.
Я не мог не обратить внимания, как Тина поникла и… расстроилась?
— В чём дело? — «что сейчас-то не устраивает?».
— Вообще-то планировала жить отдельно, арендовать квартиру поближе к институту… — с грустью вздохнула.
— На это можешь не надеяться, — возмутился, — мои родители не позволят, и, кстати, твои — тоже.
— Дома постоянно контролировали, шагу ступить нельзя, и тут снова всё повторяется…
— А ты на что рассчитывала? Если думаешь, будто выбралась на свободу, то зря.
— Пойти в клуб рассчитывала!
— Ладно, уговорила, так и быть, пойдёшь со мной, если будешь слушаться и хорошо себя вести, — сам не ожидал такого предложения.
— Да! Да! Да! — она радостно заёрзала на сидении, пританцовывая.
— Ты подловила меня? — наконец, сообразил.
— Конечно! Теперь не отвертишься! — Тина подалась вперёд, прикоснулась к моей руке, лежащей на руле, и прошептала: — Дядя Макс…
«Твою мать… И на что я подписался, соглашаясь взять её с собой?».
Глава 2
— Сказал же: не называй так — я тебе не дядя… — раздражённо прошипел сквозь сомкнутые зубы, с силой сжимая руль.
Нахожусь в обществе этой девушки минут двадцать, а она успела взбесить меня.
Бегло взглянул на неё.
— Всё-всё, перестала, — она изобразила пантомимой, как закрывает рот на замок и выбрасывает ключ.
— Ну-ну… — рассчитывать на спокойную жизнь рядом с Тиной не приходится — это я уже понял, «вынос мозга» какой-то…
— Может быть, иногда… редко… по настроению и желанию… — продолжает провоцировать.
— Заканчивай! — перебил. — И что бы больше я не слышал в свой адрес обращения «дядя». Ясно?
— Макс, прости, ничего не могу поделать: когда ты злишься, то такой забавный и милый, — она заливисто рассмеялась.
«Милый?» — только симпатий с её стороны не хватало для полного комплекта…
— Прекращай ржать, и учти, если в клубе выкинешь какой-нибудь номер — сразу отправишься домой, а вообще — это первый и последний раз, не жди, что опять возьму с собой или предложу что-нибудь подобное.
— Буду паинькой — обещаю, — наконец, угомонившись, пролепетала хитрым голоском.
— Почему-то я тебе не верю… — «потреплет ещё нервы, попьёт крови…» — и так эмоции накалёны до предела, внутреннее напряжение нарастает, а контроль даётся не без труда — еле терплю, чтобы не сорваться.
«А дальше? Превращусь в психа?» — это нужно пресекать на корню, исправлять ситуацию. Срочно!
Тина снова прикоснулась к моей руке — от этого простого жеста в жар бросило, по телу пробежала волна мурашек. Да что ж такое со мной происходит?!
Резко отмахнулся. Мне не нравится, насколько легко поддаюсь на эти невинные уловки. Реагирую, словно мальчишка-юнец, не знавший женского внимания прежде.
— Чего дёргаешься? — недовольно произнесла.
— Не трогай, и сядь нормально.
— Как скажешь… — она откинулась на спинку сидения.
— И не вздумай говорить «дядя», — предупредил, а то будет постоянно изводить этим дурацким обращением.
— Расслабься, Макс, — Тина склонилась к ботинкам и стала развязывать шнурки. Скинув их с себя, начала расстёгивать пуговицы на брюках.
Краем зрения слежу за ней.
— Что ты делаешь? — «очередные сюрпризы подготовила?».
— Раздеваюсь, разве не видно? — возмутилась, больше наиграно, чем всерьёз.
— Видно. Вопрос в другом: зачем? — я растерялся.
