Бывшая. Моя. Настоящая - Алиса Ковалевская
- Ты же любишь экстрим, дорогая? - с издевкой спросил он. - Сейчас я тебе устрою его.
Послышался звук рвущейся ткани - Дмитрий безжалостно разодрал тонкие трусики.
- А ну перестань! - выгнулась Золотова. - Совсем озверел от ревности, что ли? - в ее голосе слышались нотки испуга.
- Заткнись и получай удовольствие! - Молотов дернул ее за волосы, приподнимая голову. - Наслаждайся!
- Пусти! Ты делаешь мне больно! - вскрикнула Кира, сжимая зубы. – М-м-м…
- Ты мне тоже постоянно делаешь больно и ничего, - все же отпустил ее волосы, одновременно расстегивая ремень на джинсах. - Ничего, терплю же.
- Хватит, Дим, - Киру все больше пугало его поведение. - Уже не смешно!
- А я и не думал смеяться, Кира, - освободился он от одежды. - Мне уже давно не смешно, это тебе все хиханьки. - Грубо раздвинул ее ноги коленом.
- Молотов, не надо так! – взмолилась она и заерзала. - Развяжи меня!
- Развяжу тогда, когда посчитаю нужным, - сухо бросил он и одним мощным движением вошел в нее.
- Ай! - от неожиданности вскрикнула она. – М-м-м…
Взбешенный Молотов не обратил на это никакого внимания. Он погружался в нее резкими и быстрыми толчками, совершенно не заботясь об удовольствии Киры, а скорее наоборот стремясь причинить ей как можно больше боли. У него это получалось, если вначале она просто морщилась и терпела, то потом уже начала постанывать при каждом новом глубоком толчке, и стонала она отнюдь не от блаженства. Дмитрий совершенно не жалел ее. Он грубо и властно сжимал ее тело, не забывая прикасаться к синяку на боку, жадно и похотливо впивался губами в нежную кожу шеи и плеч, временами прикусывая ее и оставляя красноватые следы. Любые попытки Киры сопротивляться мгновенно пресекались сильным хлопком по ягодицам, от чего вскоре любое прикосновение вызывало боль.
На миг прервав пытку, Дмитрий снова перевернул Киру на спину и впился губами в ее сосок, то покусывая, то втягивая его в рот. Вначале довольно нежно, затем все яростнее и яростнее, а потом и вовсе сильно укусил. Кира испуганно вскрикнула и выгнулась всем телом.
- Дим, перестань, пожалуйста! - в очередной раз взмолилась она.
- Почему же? - ехидно ухмыльнулся тот. - Разве тебе не нравится? Ты же любишь, когда тебе больно, вот я и стараюсь доставить тебе наслаждение. – Он сделал мощное движение бедрами, снова глубоко погружаясь в Киру, от чего та сморщилась и изогнулась.
- М-м-м… - попробовала оттолкнуть его связанными руками, но Дмитрий их ловко перехватил и завел ей за голову.
- Нет, милая, так мы не договаривались! - покачал головой он, чуть замедляя ритм. - Ты же на своих съемках не диктуешь, как тебе из тачек выпрыгивать или в окна залазить, вот и тут будь добра пляши под мою дудку, - стал двигаться еще быстрее.
Кира застонала и сжалась от резкой боли. Он заметил это, но даже не подумал остановиться. Он хотел проучить ее, чтоб она почувствовала его ярость, переходящую в отчаянье и снова в ярость каждый раз, когда она вот так, как сегодня, возвращается домой далеко за полночь… Когда на ее теле появляются новые ссадины, царапины и синяки в результате не слишком удачно выполненных трюков, когда она рассказывает ему о каких-то совершенно незнакомых парнях - ее коллегах-каскадерах, а он должен терпеть, понимать, выносить все это, потому что любит эту глупую девчонку, которая готова рисковать сама не зная зачем и ради чего. А ведь он уже далеко не мальчишка. Ему скоро тридцать пять, он хочет семью и детей, хочет спокойствия и уюта, и Кира это прекрасно знает, но плюет на его желания, потому что у нее есть работа, есть съемочная площадка, есть скорость, есть опасность, есть риск.
Молотов подхватил ноги Киры под коленями и закинул себе на плечи. Она попробовала лягнуть его, но он, поймав ее за лодыжку, поднес ногу к губам и облизал пальчики. Золотова зло сверкнула глазами и снова задергалась, но Дима крепче сжал ее ноги, заставляя успокоиться.
- Тебе разве не нравится, детка? - рыкнул он, до упора входя в нее.
- Да пошел ты, - процедила она сквозь зубы, зажмуривая глаза. - Ненавижу тебя!
- Что ж так? - тяжело дыша, спросил он. - Все же как ты любишь: больно, жестко, на скорости…
Она не ответила, лишь сильнее стиснула зубы, стараясь не показать слез, по крайней мере, при нем. Никогда… Никогда еще Дмитрий не был с ней так груб и безжалостен. Да, она часто доводила его своими выходками, да, она не была ангелом во плоти, да, она любила риск, но этот мужчина прощал все. Он всегда был нежен, всегда баловал ее, всегда принимал и заботился… Всегда, но не сейчас.
Молотов снова взял ноги Киры под коленями и теперь сильно развел их в стороны. Кира застонала и прикусила нижнюю губу, поворачивая голову набок. Еще несколько грубых движений и, наконец, она перестала ощущать его внутри себя. Он выплеснул свою любовь и ярость ей на грудь и живот. Развязал ее затекшие руки.
- Знаешь, мне очень понравилось, - зло прошипел он, поднимая с пола свои джинсы и направляясь в другую комнату. - Спокойной ночи, родная.
Едва за ним закрылась дверь, Кира сжалась в комок, обхватила себя руками и беззвучно заплакала. Только что она была со своим самым любимым и родным человеком, только что они занимались любовью, но она испытывала лишь страх и боль. Да, если бы она расплакалась при нем, если бы показала, насколько его грубость и жесткость напугали ее, как ей хотелось получить ласку и тепло, а не боль, он отпустил бы, он не тронул бы, но она не хотела демонстрировать ему свою слабость. Достаточно того, что она младше его на тринадцать лет, и он итак относится к ней с трепетом. Он лелеет ее, он покупает ей, словно ребенку, разные
