Недотрога для плейбоя - Анастасия Градцева
Ленка согласно закивала, прозвенел звонок, и в аудитории появилась Марина Геннадьевна. Она у нас уже до этого вела практику устной речи, так что мы ее знали. Я обожала английскую грамматику и этой пары ждала с нетерпением, но сейчас даже не могла понять, о чем нам рассказывали. Просто машинально переписывала правила с доски в тетрадь, а внутри меня трясло, словно все тело находилось под высоким напряжением. Снова и снова мой взгляд соскальзывал на красивую спину с четким рельефом мышц (тонкая футболка ничего не скрывала, только подчеркивала), а вместо того, чтобы думать про герундий, я вспоминала приятный голос с хрипотцой, идеально выговаривающий английские звуки. Наваждение какое-то, ну не могу же я – умная ответственная девушка – влюбиться в какого-то плейбоя? Мне должно быть как минимум противно: его столько женских рук перетрогало, что он уже весь сплошная антисанитария.
Когда прозвенел звонок с пары, Кирилл про меня и не вспомнил. Сгреб в охапку инстадевочку, прошептал ей что-то, она заливисто расхохоталась, и оба в обнимку пошли к выходу. Моя ручка осталась сиротливо валяться на парте.
Ленка вскинулась коршуном, рванула к столу и, довольная, заграбастала себе обещанный трофей. А я стояла и смотрела на дверь, за которой только что исчез Царь со своей очередной бабой, и понимала, что мне…больно. В груди непривычно жгло и тянуло так, что я с трудом могла это переносить. Подождите, я что – ревную? К тому, кого увидела сегодня первый раз в жизни? К тому, к чьей постели выстроилась очередь из девушек?
Похоже, что так.
Что я себе говорила? Что я не могу влюбиться в Царева? Что слишком себя уважаю для этого? Тогда у меня для тебя плохие новости, Крис.
Я не то что «могу влюбиться» в такого, я уже влюбилась. И что самое обидное – без самой крошечной надежды на взаимность.
Глава 2. Потанцуем?
– Лапшина, а ты тоже на немецкий записалась?
– Нет, на французский, – рассеянно ответила я Мишке.
– Жаль, – искренне огорчился он, – думал, вместе ходить будем.
Я с подозрением посмотрела на одногруппника: мне кажется, или это подкат?
– Домашку бы вместе делали, – продолжил он развивать мысль, и я вздохнула. А, ну понятно. «Вместе» на его языке означало «ты сделай, а я перепишу». По крайней мере, с фонетикой получилось именно так. Поддавшись вчера на просьбу «сравнить транскрипции», я отдала ему свою тетрадь, наивно убежденная в том, что он и правда хочет проверить себя в сомнительных моментах. А через некоторое время обнаружила, что он увлеченно скатывает мою домашку, на которую я убила часа три, не меньше. Наверное, он решил, что и со вторым иностранным языком такое прокатит. А вот фиг тебе.
– Вау! – вдруг присвистнул Мишка, моментально про меня позабыв. – Селиванова, а ты прям огонь!
Я повернулась и удивленно приоткрыла рот: по коридору вышагивала Ленка. Но в каком виде! Высокие каблуки, короткая юбка и плотно обтягивающая грудь водолазка. Плюсом к этому темные кудри волной и красиво подведенные глаза. Шик, что тут скажешь! Понятно, что Мишка едва слюной не захлебнулся – Лена и так довольно красивая девочка, а уж при полном параде так вообще.
– Лен, а Лен, – он вертелся вокруг нее, как щенок, – пошли после пар пива попьем. Я угощаю.
– Отвянь, – отрезала она, любовно поправляя и без того идеальную прическу, – не для тебя моя роза цвела.
– А для кого же? – заинтересовалась я.
– Крыська, ты чего? Для Царя, конечно! – посмотрела она на меня, как на дурочку, – сегодня репетиция посвящения в студенты. И он там будет! Девки говорили, что его ведущим поставили, а еще что он будет отбирать номера.
Я видела, как несколько наших девчонок, в том числе и Ленка, репетировали какой-то танец для посвящения, но не интересовалась особо. Я в этом точно участвовать не собиралась, хотя возможность постоять за кулисами рядом с Кириллом была, безусловно, заманчивой. После нашей совместной лекции я еще неделю высматривала его в коридорах факультета, вот только он ни разу не был один. Либо со своими друзьями, либо с девушками. А на вчерашнюю пару теоретической грамматики вообще не пришел.
– Пойдешь со мной на репетицию! – тем временем безапелляционно заявила Ленка.
– Что? – не поверила я своим ушам. – Лен, но я не хочу.
Нет, правда, что я там буду делать? Смотреть на то, как Царь тискает очередную девчонку и как Ленка старается ему понравиться? Сомнительное, очень сомнительное удовольствие.
– Ну Крыська, ну пожалуйста, – заныла она, – ты ж типа моя подруга! Пойдем, мне ужасно нужна твоя поддержка!
Я растерялась. С одной стороны, я бы не стала называть подругой ту, с который мы знакомы меньше месяца. Все-таки для настоящей дружбы должно пройти побольше времени. С другой стороны, в школе у меня вообще никаких подруг не было. Я была заучкой и медалисткой, которую никто не любил. Ладно хоть не травили – уже хорошо. Просто не замечали. А тут человек предлагает мне свою дружбу, и всего-то надо сходить с ней на репетицию посвящения. Помучиться от ревности и постараться не умереть от смущения рядом с Кириллом – делов-то!
– Хорошо, Лен, я пойду, – решилась я, с тоской думая о том, что у меня еще диалоги не готовы. И придется их делать вечером, а то и ночью, потому что неизвестно, на сколько растянется эта репетиция. Что-то я сильно сомневаюсь в том, что студенты – особенно первокурсники! – все быстро сделают, и никто из них нигде не накосячит.
– Крыська, ты настоящий друг! – довольная Ленка звонко чмокнула меня в щеку, оставив на мне отпечаток своей яркой помады. – После пятой пары в актовом зале, не забудь!
Я зашла в туалет (только там было хорошее большое зеркало) и стала стирать стойкую Ленкину помаду со своей щеки. А потом вдруг сделала шаг назад и внимательно посмотрела на себя так, словно впервые видела. Придирчивым взглядом окинула отразившуюся в зеркале худенькую насупленную девчонку и вздохнула. Ну не фонтан я, что уж тут говорить.
Фигура – одни слезы. Никаких пышных форм: ни груди, ни
