Кейли - Лия Рой
– Все в порядке? – Я давно не видела брата столь грустным и рассеянным одновременно.
После того, как Итон открыл свой первый ресторан, прошло почти два года. Теперь их было три, и мы зажили вполне себе неплохо. Прошлое Рождество летали на Багамы, смогли устроить Кару в приличную частную школу и купить наш небольшой, но такой замечательный дом. В последний раз я видела родственника в плохом настроении больше двух лет назад. Оттого сердце и сжалось в предчувствии чего-то нехорошего. Это было неспроста.
С некоторых пор все стало хорошо, у нас все наладилось и, казалось, что так будет всегда… Но в далеком детстве, когда все мы были счастливы и беззаботны, я тоже наивно полагала, что это навсегда. Думала, что нашу семью всегда будут любить, что у нас всегда будут друзья и поддержка. Что от нас никогда и ни за что не отвернутся самые близкие. Я ошибалась.
– Да, конечно, – Итон усмехнулся, закивал головой, но я слишком хорошо его знала.
– Нет, что-то произошло… – я бросила нарезать овощи и серьезно взглянула на брата. – Итон… не лги мне.
– Кейли, все правда хорошо, у меня просто… небольшие проблемы с Хлоей.
– Между вами что-то произошло? – Хлоя являлась официальной невестой брата вот уже около полугода, и я была уверена, что у них все замечательно. Неужели и впрямь стряслось что-то серьезное?
– Она… да, у нас все хорошо, просто небольшие разногласия на счет помолвки и вечеринки в эту честь, не волнуйся, мы все решим, – Итон снова улыбнулся, подошел ко мне, поцеловал в лоб и «велел» доделывать ужин, раз уж я не забрала Кару из школы.
– Будет готово, спускайтесь через час…
– Хорошо.
Вскоре я осталась на нашей кухне одна. Большая, просторная, практически полностью отделанная деревом, она была очень теплой и уютной. Мне нравилось готовить в ней, стряпать что-нибудь вкусное для родных, как когда-то давно это делала для нас мама…
Правда, тревога в душе не пропала, наоборот, чем больше я думала о задумчивости брата и его нелепых оправданиях, тем больше убеждалась в том, что что-то не так. Итона что-то тревожило, может быть, у него были какие-то проблемы, но он отчаянно не желал ими со мной делиться.
Так уж повелось, что после той страшной истории, которая перевернула наш мир с ног на голову, старший принял решение тянуть всю семью на себе. Так и вышло. Прошли годы и ничего не изменилось. Он не желал зря тревожить меня, все еще считая маленькой, не желая перекладывать груз проблем на мои плечи, но я была взрослой. Я могла помочь. Если не делом, то хотя бы словом.
И собиралась приложить максимум усилий для того, чтобы вытянуть из родственника всю правду. Только после ужина. Кара не должна была становиться свидетельницей подобных разговоров.
Однако моему плану не суждено было воплотиться в реальность. После трапезы, которую мы даже не закончили, Итон буквально сорвался с места, бросил, что уедет по делам и исчез, не пожелав вдаваться в подробности.
Дозвониться до него удалось лишь к утру, когда я была уже на грани нервного срыва, но брат сообщил, что все хорошо и беспокоиться мне не о чем.
Я отбросила мобильный в сторону и еще раз взглянула на большие настенные часы. За ночь не смогла сомкнуть глаз, даже не ложилась, чуя, что стряслось что-то очень и очень плохое. Часть времени я проплакала, часть провела в попытках успокоить себя и не разбудить сестру, что спала в соседней со мной комнате.
Пришлось умываться холодной водой несколько минут к ряду, чтобы, наконец-то, прийти в себя. Я велела себе успокоиться, потому что самое худшее из списка того, что могло бы произойти с братом, можно было вычеркивать. Наспех приняла душ, уложила волосы, оделась в первый попавшийся костюм и отправилась будить сестру.
Я кое-как собрала Кару, накормила ее привычным завтраком, заверила, что и со мной, и с Итоном все хорошо и попыталась взять себя в руки. Втягивать в переживания младшую сестру, которой было всего двенадцать, совсем не хотелось. Стараясь подавить нервозность я всю дорогу до школы болтала с Карой на разные темы, но сестра тоже поняла, что что-то не так. Я была чересчур рассеянна, улыбка была фальшивой, я дважды за утро пролила на себя кофе и разбила тарелку.
Лишь проследив за тем, как фигура сестры исчезла в стенах дорогой школы, я позволила себе выдохнуть и снять маску «все прекрасно». Что-то стряслось, но что? Как мне нужно было себя вести? Что предпринимать? В коротком звонке брат заверил, что все будет хорошо, велел не волноваться и обещал вернуться домой к вечеру.
После некоторых раздумий я поняла, что, по сути, иного выбора у меня и нет. Я не знала, где он, чем занят. Заявлять в полицию о пропаже или угрозе не могла, ведь Итон утверждал, что все хорошо. Что ж… я хотела бы в это верить, вот только на моей памяти, родственник не вернулся ночевать домой во второй раз на моей памяти. Это что-то, да значило.
К сожалению, мои опасения оправдались, и я поняла, что все намного серьезнее, чем можно было предположить, когда в здание Джонс-Индастрис вошла полиция. Они поднялись на семнадцатый этаж, прошли в отдел финансов и потребовали меня. Чтобы зачитать обвинения. И тогда было уже слишком поздно.
– Кейли Грос, вам следует проехать с нами, – заявил детектив, деловито выставивший блестящий значок на показ всех обитателей нашего этажа.
– Простите, но это должна быть какая-то ошибка…
– Вы Кейли Грос?
– Да… – Я взглянула на серьезного мужчину в форме копа, стоявшего напротив и явно уверенного в своих словах.
– Вы обвиняетесь в хранении и распространении наркотиков. Вы можете хранить молчание… – Дальше я ничего не слышала. Смотрела на полицейского, видела, что он открывал и закрывал рот, понимала, что он что-то говорит, но сама чувствовала себя будто в вакууме. Время замедлилось, а затем и вовсе прекратило свой ход. Я ощущала, как сердце бьется возле самого горла, как руки вспотели, а голова будто налилась огненной лавой. Обвела взглядом сотрудников, глазевшего на все это действо с неприкрытым
