Я не продаюсь (СИ) - Тэя Татьяна
А потом, будто опровергая свои же слова, впивается в мой рот. Его губы мягкие, но настойчивые, а язык по-хозяйски проникая в рот.
Знаете, очень сложно не потечь, когда голый парень целует вас так, будто планирует трахнуть в обозримом будущем. Конечно, я тут же теку.
Аха, и оседаю лужицей у его ног в буквальном смысле этого слова.
Пальцы против воли впиваются ему в плечи, ногти вдавливаются в кожу. Пахнет от Тимура просто обалденно, а вкус терпкий, свежий, мужской, и запах тела такой, что голову ведёт. Сто процентное попадание в совместимость – как написали бы в новомодном журнале.
- Ты точно на МИ-6 не работаешь? – пытаюсь прощупать я, когда поцелуй заканчивается.
А вдруг реально агент британской разведки? Хотя, как говорится, у богатых свои причуды. Захотелось ему особую систему безопасности – пошёл и заказал, какие проблемы, только бабки успевай отстёгивать.
- Нет, не работаю. Просто не люблю по утрам в одиночку просыпаться, знаешь? Как-то даже обидно, что девушка пытается сбежать.
Наклоняясь, он захватывает мою нижнюю губу зубами, слегка прикусывает и отстраняется.
Этот хам точно знает, что я возбудилась, и дело даже в предавших меня сосках, натянувших ткань светлого топа, а в зрачках. Уверена, они сейчас размером с блюдца, такие же, как у Тимура, без всякого смущения разглядывающего моё лицо. Наверное, самому интересно, кого он там вчера подцепил. В полумраке нам как-то не до разглядываний было.
Совершенно иррационально я злюсь. А когда злюсь, я кусаюсь:
- И много девушек от тебя пыталось сбежать?
- Ты первая, - нагло заявляет он.
- То есть обычно ты их сам силой до двери на выход тащишь? А они упираются?
- Именно.
Невольно вырывается нервный смешок.
- Ну у тебя и самомнение!
- Оценила, да?
Он хитро прищуривается, потом берёт меня за руку и тянет вниз, опуская ладонь себе на член.
Этот наглец точно не стесняется показывать, что он хочет.
Приподнятая бровь красноречивее любых слов.
И его рука, лежащая поверх моей, побуждает меня обхватить ствол и провести вверх-вниз пару раз. Он уже охренеть как возбуждён и готов.
- Не стоило даже пытаться сбежать, Тома, - выдыхает он мне в ухо, а следом прикусывает мочку.
Моя рука уже двигается сама, хотя ладонь Тимура всё ещё её контролирует. Если вчера я трогала его, как мне хотелось, то сейчас он показывает, как ему больше нравится.
- Откуда ж мне было знать, что у тебя такая система безопасности?
- Ну тогда запоминай.
- С чего бы это?
- Полезные знания в жизни пригодятся, ты же отличница.
- С чего ты взял?
- Ты ночью так старательно в рот брала, что это заслуживает высшего балла.
Совершенно невольно мой рот потрясённо приоткрывается, и Тим тут же гладит нижнюю губу подушечкой большого пальца.
- Кто-то хочет повторить? – ухмыляется он.
Думаю, что ему остаётся просто опустить мне руку на макушку и как в дешёвой комедии нажать посильнее, чтобы я бухнулась перед ним на колени.
Но чёрта с два со мной такие номера не пройдут.
Наверное, эти мысли проскакивают на моём лице, а Тимур, чтоб его, оказывается, глядит очень внимательно, несмотря на ленивую расслабленность.
- Ну что ты хмуришься, а? – кидает он. - Я не ханжа.
- Это я уже поняла, - бубню себе под нос, а потом решаю прекращать наш словесный пинг-понг, честно говорю то, что у меня на уме. – Мне не нравится, когда меня пытаются к чему-то склонить двусмысленными разговорами.
- Ах, так ты, значит, любишь прямые действия? - он приподнимает брови, хотя прекрасно понимает, что я имею в виду.
А потом внезапно сам опускается на колени возле моих ног, чётким движением скатывает юбку вверх по бёдрам, закидывает мою ногу к себе на плечо и отводит трусики в сторону.
- Тим! – вскрикиваю я, когда его язык обводит клитор.
Глаза невольно закрываются, и я вижу звёздные искры в темноте век.
Как это он так стремительно всё провернул? Мне казалось, он сыплет намёками и пошлостями, пытается прогнуть под себя, но этот парень показывает, что может уступить, даже когда ему самому чего-то очень хочется.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Дорогущий жакет снова летит на пол, потому что я цепляюсь за спутанные волосы Тима и жмурюсь сильнее, когда он подключает свои пальцы, вводя их глубоко внутрь моего тела. Он трахает меня рукой, а я лишь успеваю стонать, слыша и чувствуя, как горячо он дышит, ощущая каждое чёткое движение языка, ласкающего горошину клитора. Тим точно знает, что он делает, и даже специально оттягивает мой оргазм. И так же внезапно отстраняется, когда я уже вот-вот готова взорваться.
Он весь во мне. Мы целуемся, а я, уже сдавшись, держусь за него, цепляюсь, не желая отпускать.
- Это был рекламный тизер, - усмехается он, - а полная версия доступна только на кровати. Так что идём.
Идёт в итоге он один, потому что я уже сижу на нём, обхватив за талию ногами, пока он несёт меня обратно в спальню.
02
На улице уже конкретно темнеет, когда я вбегаю в «Голову короля», старый паб на окраине города. Почему на окраине? А чтобы не попадаться никому из знакомых на глаза. Незачем лишним людям знать, что Тамара Коваль протирает стаканы и разливает пиво, ещё и полы драит за дополнительную плату в этом прекрасном месте, где всегда ей достаются щедрые чаевые.
Я хватаюсь за любую работу, и только Соня - моя лучшая подруга по колледжу и в жизни - в курсе, что у меня нет богатых родителей, сославших чадо овладевать азами английского и основами бизнеса в Лондон. Я сюда иным путём попала. Для всех остальных сокурсников – у моей матери крупная сеть магазинов в одном из городов необъятной родины. А за подробностями – это не ко мне.
Так что иногда я хостес на мероприятиях, несколько дней – бармен в пабе, в остальное время – пишу студенческие работы на заказ, хоть сама учусь на первом курсе, но могу тест и для третьего накатать. Ещё полгода назад записала видео-уроки по азам британского произношения и двигаю его в сети, оттуда тоже деньги, хоть какие, но капают. А в чём проблема? Хочешь жить – умей вертеться.
Вот я и верчусь. Вся моя жизнь – это бесконечное фуэте, чтоб его, которое я кручу без устали.
До начала рабочей смены заскакиваю и сдаю пресловутый жакет в магазин. Очень аккуратно отпариваю перед этим и повязываю бирку с ценой обратно на петлю. Как новенький. И деньги на кредитку вернутся в ближайшие дни. В основном я покупаю себе одежду на распродажах в брендовых бутиках, не могу же я в колледж, в чём попало заявиться, но частенько иду на такой вот «прокат» на день-два. План ещё сбоев ни разу не давал. У Тимура я понервничала впервые.
Тимур…
Взгляд невольно падает на смартфон, спрятанный под стойкой. С Тимом мы активно переписываемся, активно встречаемся и активно трахаемся. Не знаю даже, чего он за меня уцепился? У него репутация бабника и беспробудного тусовщика. Впрочем, так оно и есть. Эти несколько дней после знакомства в «Ауте» он постоянно меня куда-то тянет гулять. Компании абсолютно разные: от более-менее приличных до разнузданных. И я поддаюсь, еду с ним, отпрашиваюсь с работы, даже понимая, что минус две смены в пабе – это нормальная такая дыра в моём скромном бюджете.
Я себе строго-настрого запретила привязываться к Тиму. Но вот почти неделя прошла, а я уже увязла в Логинове по самые ушки или даже круче. Впрочем, не знаю, испытывает ли он хоть что-то ко мне, кроме неутихающего желания. Иногда так странно смотрит, что мне кажется, испытывает, но тут же приходится напомнить себе: знаем мы друг друга без года неделю. И вообще парни, вроде Тимура, сегодня с одной, завтра с другой, или с обеими сразу. Тогда зачем я ведусь на него? Если сама всё прекрасно знаю?
Телефон пиликает, и я тянусь за ним, уже догадываясь, кто мне пишет. Потому что мне никто так часто не пишет, как Тим. У нас, блин, настоящий роман в письмах. Трындим о всякой ерунде, иногда срываясь не в особо приличные темы.