Жена президента (СИ) - Кьют Аля

— Скажи, — кратко, но сурово проговорил Андрей.

От этого приказа я окончательно растеряла собранность и лишилась маски равнодушия, выпалив то, что вертелось на языке.

— Ты закрылся с помощницей, как только вошел на борт. Мог бы подождать ради приличия.

Я выпалила это ему в лицо. Глаза Громова блеснули недобро. Он выбросил руку вперед. Я не успела среагировать, а его пальцы уже обхватили мое запястье и потянули в кресло президента, к нему на колени. Оказавшись в объятиях Громова я забилась, как глупая птичка.

— Что? Андрей! Что ты делаешь?

— Замри, Лиза, — снова приказал он тихо.

Я не посмела ослушаться. Боже, с кем я связалась? Что за власть у этого мужчины над людьми? Я думала, что мама и отец прислушиваются к нему из-за нелепой взрослой мудрости и уважения к статусу. Но похоже, дело тут не в том и не в другом. Громова в принципе сложно игнорировать.

Он положил одну ладонь на мое бедро, а второй обнял за талию. Я оказалась в ловушке. Его глаза все еще смеялись. Андрей довольно улыбался. Его губы были такие красивые и манящие. Зачем я просила меня отпустить?

Изо рта Андрея стали вылетать слова, но я все еще увлеченно наблюдала, как двигаются его губы. Не с первого раза до меня дошел смысл вопроса.

— Думаешь, я сплю с Кариной? — наконец услышала я его.

Меня передернуло от наглости в голосе. Я моментально встрепенулась, огрызнулась:

— Будешь отрицать?

— Разумеется, нет. Я не обязан тебе что-то объяснять, девочка.

— Но я при этом не имею права общаться с мужчинами.

— Имеешь. В присутствии свидетелей, а лучше меня. Никаких двусмысленных встреч, — поправил Андрей.

— Это нечестно.

Я дернулась в его руках, пытаясь выбраться, но он все еще крепко меня держал, отвечая с неумолимой холодностью.

— А разве честно было вынуждать меня жениться?

— Ты не очень сопротивлялся, — снова съязвила я, напоминая о его боевой готовности в спальне.

Громов прищурился. Его глаза больше не смеялись, они обещали мне бурю с молнией, если не заткнусь.

С молчанием у меня были проблемы. Всегда. Я бы смогла проглотить колкости, если бы он приказал, но Андрей молчал. Словно испытывал меня. И я приняла вызов, считая делом чести вывести его из себя.

— Ты мог отправить меня из своей спальни и ничего бы не было. Ни свадьбы, ни слухов, ни разборок. Ни этого…

Я коснулась пальцем уголка его рта, где еще алела небольшая ссадина от удара моего отца. Андрей дернулся, но не перехватил мою руку. Я заерзала, ощутив его эрекцию. Краткий низкий стон улетел к потолку. Я не знаю, кто его издал. Возможно, что мы вместе.

Боже, теперь я ощущала эту пьянящую власть. Он желал меня и ничего не мог с этим поделать.

Я оставила ссадину и провела пальцем по нижней губе Громова.

— Вы сами обрекли себя на свадьбу, господин президент. Так что не жалуйтесь. Попытайтесь получить удовольствие от нашего брака. Ох…

Я вздрогнула, ощутив, как его язык коснулся подушечки моего пальца. А потом еще громче охнула, потому что Андрей прикусил кожу.

Я тут же убрала руку, мгновенно ощущая перемену мест. Он снова был главным. Черт знает, как менялись роли. Возможно я почувствовала себя уязвимой, потому что эти заигрывания возбудили меня еще сильнее.

— Удовольствие, Элизабет? — выдохнул Андрей угрожающе. — Да, я собираюсь получить его по полной.

Он привлек меня еще ближе и накрыл мои губы своими. Я моментально уперлась ладонью ему в грудь.

— Что ты делаешь?

— Получаю удовольствие от предстоящего брака, — со скотской улыбочкой ответил Андрей.

— Здесь нет фотографов.

— И слава богу. Настолько открываться для прессы я не готов даже при гарантии переизбрания, — бормотал он, воруя с моих губ поцелуи.

Они были жалящими, быстрыми, почти как укусы. Я не могла ничего с собой поделать. Каждый поцелуй заставлял меня стонать все громче.

— Андрей, — взмолилась я, пытаясь отстраниться и встать. — Не надо.

— Ты уверена?

Он воспользовался моими попытками вырваться, позволил чуть привстать, но сам поймал и заставил сесть на него верхом. Я схватила его за плечи и снова поерзала, исключительно чтобы отодвинуться. Но не удалось. Я только сильнее раззадорила его и… себя.

У меня кружилась голова от легкого запаха мужского парфюма и безумных поцелуев.

— Это нечестно, — простонала я, ощущая его руки на своей попке.

Он сжал ее почти до боли и усмехнулся мне в губы.

— Привыкай, Лиз.

Больше ничего я не смогла ответить. Он накрыл мои губы своими, раздвинул их языком, проникая внутрь. Мне расхотелось сопротивляться. Я наслаждалась его поцелуем. Таким медленным, умелым, соблазняющим. Его язык искал мой, чтобы свиться с ним на секунду, а потом отступал. И я сама уже желала его возвращения, отвечала на поцелуй.

Ладони Андрея двинулись выше. Он проник под блузку, добрался до лифчика, передвинул руки вперед, сжал мою грудь и потеребил соски большими пальцами через кружево. Я не сдержалась и укусила его за губу.

Он охнул. Кажется, ему было больно. Я царапнула зубами около ранки. Испытывая потребность извинится, но не желая произносить ни слова, я лизнула его в уголок рта. Очередной вздох вырвался из груди Громова. В этот раз в нем не было боли, только наслаждение.

Черт знает что, но мне было приятно не меньше. Чувствуя себя отчаянной соблазнительницей, я приподнялась и заерзала на члене Андрея. Он был в брюках, и, кажется, получал больше трения чем я через плотный деним.

— Элизабет, — рыкнул он, снова хватая меня за задницу и теперь помогая тереться и объезжать его. — Чтоб тебя

Я довольно усмехнулась, но снова не успела насладиться властью, потому что Андрей приказал:

— Расстегни блузку.

Он откинулся в кресле, наблюдая, как я медленно дергаю руками, не решаясь коснуться пуговиц.

— Если я расстегну сам, вряд ли останется хоть одна, — пригрозил Андрей.

Это сработало. Блузка мне нравилась. Совсем не хотелось переодеваться. Журналисты обязательно заметят, что на мне разные вещи до и после самолета.

Едва я справилась с тремя пуговками, стала видна грудь.

— Достаточно, — остановил меня Андрей и склонился, чтобы сжать губам сосок через ткань бюстгальтера.

Я вцепилась в его плечи изо всех сил. Он делал нечто похожее в наш первый раз, но тогда я была так взволнована и напугана, что не успела понять, нравится ли мне. Сейчас ситуация тоже была не самая комфортная, но я точно была уверена. Да. Мне нравится.

Громов посасывал и прикусывал то один сосок, то другой. Я продолжала раскачиваться, вцепившись в его плечи и зажмурившись. Последние силы уходили на попытки быть тихой.

— Лизи… — позвал, Андрей.

Я открыла глаза, чувствуя себя пьяной, но еще недостаточно. Мне хотелось, чтобы он прекратил болтать и вернул свой рот обратно. Конечно, я не сказала этого, а лишь прохрипела;

— Что?

— Ты можешь не сдерживаться. Здесь звукоизоляция.

Самодовольство на его физиономии било все рекорды.

Прищурившись, я хотела сказать, что не настолько он хорош, чтобы я орала, но…

Андрей расстегнул мои джинсы и протолкнул руку в трусики. Одновременно его губы вернулись к моей груди. Пальцы нашли клитор. Ему было тесно и неудобно из-за джинсов, но я уже балансировала на грани. Хватило нескольких кругов и надавливаний. Я выгнулась дугой в его руках и вскрикнула звонко и кратко. Именно таким был оргазм.

Андрей сразу же вынул руку, отстранился. Я обмякла и предпочла бы спрятать лицо, уткнувшись ему в плечо. Но Громов снова не позволил. Он убрал мои руки со своих плеч и с полминуты разглядывал моё лицо.

А потом просто отпустил.

— Можешь идти, Элизабет.

Я не поверил своим ушам и переспросила:

— Идти?

— Да. Ты свободна. Скоро посадка. У меня еще тонна дел. Я конечно ничего не успею, но… Впрочем, тебя это не должно волновать.

Я неловко слезла с него, чувствуя себя использованной дурой.

— Зачем ты это сделал? — спросила я, чуть не плача.