Малыш по переписке (СИ) - Фокс Нана

На часах начало девятого, а я уже два часа, как утопал в объятиях своего рабочего кресла, клацая по клавишам лэптопа.

— Амир Эмирович, — разнесся по кабинету приветливый голос Ланы, — доброе утро.

— Доброе, Лана, — поприветствовал ее.

Мой личный помощник и секретарь — вышколенная до безупречности швейцарских хронометров — на работу является строго к восьми часам независимо от того, во сколько вчера закончилась ее трудовая вахта. Она работает на меня уже пять лет с тех пор, как я занял место отца во главе корпорации.

Он не отошел от дел окончательно, но и не принимал в них того активного участия, что раньше. Проблемы с сердцем подкосили его здоровье.

Управлять махиной международной корпорации — не пирожки печь, хотя и их непросто делать. Мы с отцом не умели, но отлично умела моя бабушка. Умная и проницательная женщина, у которой я проводил все свои летние каникулы, пока был школьником.

Зато у нас отлично получалось “делать деньги”, как выражалась она. И этим мы занимались, преумножая семейный капитал с каждым новым днем.

— Что у нас на сегодня? — спросил у Ланы, когда она зашла в мой кабинет с чашкой кофе и рабочим планшетом под подмышкой.

Аромат бодрящего напитка моментально заполнил пространство, щекоча нос терпкостью насыщенного вкуса. С упоением, прикрыв глаза, сделал первый глоток, отклонившись на спинку кресла.

— Совещание с директорами заграничных филиалов, — сверившись со списком дел в электронном пналинге, декламировала мне Лана, — состоится в конференц-зале по онлайн-трансляции в одиннадцать часов.

— Айтишники все проверили? — вспомнив косяки прошлой конференции, уточнил я, продолжая наслаждаться утренним кофе.

— Клянутся, что сбоев не будет, — чуть вздернув подбородок, выступила она в их защиту, — но они же не боги. И прошлый раз не их вина была.

Сдержал улыбку, глянув на нее поверх чашки. Лана всегда обладала чувством повышенной справедливости.

— Дальше, — напомнил ей о расписании.

Она пробежалась по списку, вычленив самые важные мероприятия сегодняшнего дня.

— Еще вы просили напомнить, что сегодня день операции у вашего отца.

— Да, — кивнул я, отставляя пустую чашку на стол, — спасибо. Я позвоню матери чуть позже. Операция была назначена наутро, значит, ближе к обеду будет полная информация.

Лана забрала чашку, оставила на краю стола стопку документов для подписания и тихо вышла за дверь. А я погрузился в работу, пока в кабинет не вошла сестра.

— Доброе утро, дорогой братик, — елейно пропела она, прошествовав через весь кабинет. Небрежно скинула на диванчик короткую шубку и вольготно устроилась в кресле для посетителей напротив моего стола.

Внимательный черный взгляд прошелся по мне, а ее вкрадчивая улыбка красноречиво вещала о том, что не ради добродушного приветствия она сюда пришла. Эля, закинув ногу на ногу, выпрямив в струнку спину с видом прилежной ученицы взирала на меня. Сама невинность!

— Доброе? — оторвавшись от информации на экране лэптопа, взглянул на сестру.

Она принесла с собой запах морозной свежести вперемежку с тяжелым ароматом своего парфюма. На иссиня-чёрных, гладко уложенных волосах подплескивали капельками растаявшие снежинки. Эля досадливо стряхнула их.

— Да с такой погодой и впрямь недоброе, — поморщила точеный носик.

— Однако ты рискнула выйти на улицу и даже доехать до офиса, — продолжил считывать ее эмоции.

Она поджала губы, не сдержав искры недовольства. Но быстро взяла себя в руки, и ангельская улыбка вздернула уголки ее ярко накрашенных губ.

— Так, чем обязан такому раннему, для тебя, визиту в лоно семейного бизнеса?

— Вот! В том-то и дело, что семейного, но почему-то всеми деньгами заправляешь только ты. А я как бедная родственница вынуждена каждый раз унижаться в просьбе дать то, что и так по праву мое, — вспылила она.

О-о-о-о! Знакомая песня!

Выжидательно смотрел на нее, скрестив руки на груди. Негодование набирало градус, как лава в дремлющем вулкане. Сестра тихо сопела, непроизвольно сжимая кулачки и впиваясь своими ухоженными, длинными ногтями в ладони до красных отметин.

Наш извечный спор. Чьи деньги и кто имеет права распоряжаться ими.

— Мне нужны деньги! — наконец-то выпалила она, гневно вздернув подбородок и облив меня холодом надменности.

— А куда делись те, что, как и положено, вам переводит финансовый отдел первого числа каждого месяца? — мне и в самом деле непонятно, куда за неделю можно спустить сумму, размер которой равен месячному бюджету какого-нибудь Африканского государства.

Она взирала на меня удивленными глазами персонажа японских аниме. А возмущение на миг лишило ее дара речи.

— Олег делом заняться не хочет? — продолжил давить я.

— Он занят делом! — взвилась Эля в защиту мужа, транжирившего деньги на бирже, не имея и малой толики необходимых навыков для успешного маклера.

— Ну-ну, — комментарии и доводы в этом вопросе излишни, — а Эрик не хочет поработать на благо семьи?

— Ты что! — обуреваемая праведным гневом, она даже подскочила и, наклонившись ко мне, оперлась ладонями о столешницу, — мальчику всего двадцать четыре! Дай ему погулять!

— Я в его возрасте уже вовсю работал, — спокойно напомнил ей.

— Ой, да ладно! — всплеснула она руками и опустилась назад, в кресло, — по-моему, ты родился уже с калькулятором в руках.

— Тебе виднее, — пожал плечами, — тебе ведь уже пять лет, на тот момент было.

— Очень по-мужски напомнить мне о возрасте, — фыркнула сестра.

— Короче, Эль, — поставив локти на стол и сцепив пальцы в замок, я уперся в них подбородком, — для чего нужны деньги? — надоела мне эта затянувшаяся прелюдия.

— Эрик хочет новую машину, — нехотя, все же созналась она.

— Ах, Эрик!

Вот кто бы сомневался! Балбесу двадцать четыре. За плечами диплом бизнес-школы Старого Света. В голове кроме: баб, тачек и гулянок — ничего!

— В общем, так! — с грохотом опустил кулаки так, что лежавшие на краю стола документы веером опали на пол, — с завтрашнего дня он работает на корпорацию.

— Кем? — опешив, Эля вжалась в спинку кресла.

— Курьером! — а большего я ему доверить не могу, я и это-то не доверил бы, но с чего-то надо начинать.

— Ты сдурел? — повысила она голос.

— Месяц! — отрезаю я, гася ее пыл.

Ее возмущению не было предела, того и гляди сорвется, психанет, пошлет меня… Но нет! Выдохнув, смирилась. Поджала губы.

— Оставшиеся три недели он работает курьером у меня. Лана под конец года зашивается. В конце месяца вместо зарплаты получает авто. Что он там хотел?

Сестра тихо проговорила марку и модель железного коня. Не хилые запросы! Ну, коль уже пообещал, выполню. Но, жизнь ему медом не покажется!

ГЛАВА 2

*Таисия*

— Знаешь, что, Курбанов! — громкость моего недовольства нарастала с каждым высказанным словом.

Я кипела праведным гневом, злость плескалась во мне как лава в извергающемся вулкане, а обида затягивала пеленой все те хорошие моменты, что были в нашей жизни.

Два года любви и планов на будущее покрылись пеплом сожженных отношений. Трещина, казавшаяся месяц назад всего лишь небольшим дефектом, легко поддающимся ретуши, с треском расколола чашу нашей совместной жизни на две независимые друг от друга половинки.

— Да пошел ты… — гневно выплюнула я вновь подкатившуюся к горлу неприязнь, — думаю сам знаешь куда! Или, все же прислать сообщением геолокацию в навигатор?

Сдернула с верхней полки шкафа большой чемодан и бросила его на кровать, в которой только что так самозабвенно предавался плотским утехам мой, теперь уже бывший, парень. А я, как в том анекдоте, вернулась с работы чуть раньше положенного и застав столь животрепещущую картину лицемерного предательства просто стояла на пороге и недоумевала. От его наглости, оттого что, оказывается, меня это не задевало так сильно, как должно было бы. Мне, почему-то стало безразлично на то, что вот так вот обыденно моя жизнь поменяла сюжетную линию.