Змеиный мох (СИ) - Рябинина Татьяна

- Пипец, товарищи! – простонала я, обхватив голову руками.

=2

Десятью днями раньше

- Наденька, тебе по морде нахлопать? Или сама успокоишься? – поинтересовался Славка. И добавил ласково: - Мать твою за ногу.

От неожиданности я икнула, судорожно всхлипнула, размазала по физиономии тушь и пробурчала:

- Сама.

- Ну и ладушки.

Открыв ящик, он достал коробку бумажных носовых платков и запустил по полированной поверхности стола в мою сторону. Дождался, когда я высморкаюсь, встал, положил руки мне на плечи, размял мышцы у шеи.

- У-у-у, какой напряг. Тебе бы массажик поделать. Хочешь, дам телефон классного массажиста? Правда, дорогой, собака.

- Не хочу!

- А какого рожна тебе надо, голубка? Я предупреждал, когда ты просилась на это место, что руководить десятком озабоченных баб с неустроенной личной жизнью – тот еще квест. Тебя это не напугало. Что теперь рыдать? В конце концов они сожрут друг друга, а тобой закусят.

- Тогда почему ты не поставил начальником кого-нибудь из мужиков? – здесь нужно было поднять табличку «сарказм», но на склад не завезли, и поэтому я обошлась ядом в голосе.

- Чтобы они его хором изнасиловали? – фыркнул Славка. - Процесс бы встал. Они и раньше больше парней делили, чем работали. И заметь, специально их так не подбирали, исторически сложилось.

Насколько мне было известно, «Логис-С» начал свою деятельность пятнадцать лет назад с захудалого офиса на Лиговке и десятка арендных машин, возивших грузы по Питеру и области. Но Аркадий, владелец компании и по совместительству гендиректор, оказался мужиком хватким, и бизнес быстро пошел в гору. Сейчас у нас был собственный большегрузный парк с плечами по всей стране и за границу плюс крупная дорожная техника, которую мы сдавали в лизинг, в том числе и госпредприятиям.

В отделе перевозок перед моим приходом по штату значилось полтора десятка менеджеров: десять женщин и пять мужчин. Женщины – от двадцати до сорока пяти, незамужние и разведенные. А те три, которые формально состояли в браке, были все равно что одинокие. У одной муж пил, у другой гулял, у третьей сбежал к маме. Мужская часть коллектива чувствовала себя петухами в курятнике. Пока Славке, исполнительному директору, это не надоело и он, заручившись согласием Аркадия, не поделил эту шоблу по половому признаку на два самостоятельных отдела: перевозок и лизинга. Да еще и раскинул их по двум разным офисам. Причина выглядела убедительно: с тяжелой техникой лучше иметь дело мужчинам. Начальник Иван, ясень пень, достался лизингу.

Я об этом узнала случайно, когда Славка, с которым мы дружили с подросткового возраста, позвонил поздравить с днем рождения. У меня на работе ситуация сложилась диаметрально противоположная: два отдела слили в один, транспортный, и мою должность начальника отдела перевозок сократили. Я поплакалась Славке и спросила осторожно, нет ли у него вакансии для дипломированного логиста с опытом работы.

Славка колебался. И, как выяснилось позже, не зря. Подчиненные приняли меня в штыки. Сильнее всего их угрызало банальное: почему я, а не одна из них. На тот момент мне исполнилось двадцать восемь, подобным отделом я руководила два года. Но на старом месте у меня было пять вполне адекватных подчиненных, мужчин и женщин, которые на работе занимались работой, а не личной жизнью. Из десяти сотрудниц здешнего отдела шесть были старше меня, с большим опытом и вполне могли претендовать на эту должность.

Спустя пару месяцев попыток поточить об меня зубы и когти тетки смекнули: выжить новую начальницу не удастся. Что на Надежду Васильевну где сядешь, там и слезешь. Да еще и огрести можно по самое не балуй. Сначала со скандалом уволилась одна, другую я вынесла под зад коленом. Привела двух молоденьких девчонок и намекнула остальным, что чем старше, тем труднее найти хорошую работу. Дамы притихли. Точнее, затаились. И взялись за дело – все равно больше заняться было нечем.

Примиряло их со мной еще и то обстоятельство, что я оказалась такой же, как они. Без личной жизни. О незамужнем статусе донесла лисица-кадровица, а вакантное место в постели обычно говорит само за себя. И внешностью, и настроением.

Разумеется, старой девой я не была, и отношения всякие у меня приключались, но всерьез не складывалось. Возможно, я слишком многого хотела, но терпеть рядом с собой абы кого по принципу «плохонький, да свой» была не согласна.

Примиряло – до тех пор, пока суровая Надежда Васильевна не влюбилась. Нет, втюрилась, как школьница. Ну что ж, и на старуху, как говорится, бывает проруха. А разве могут подчиненные спокойно вынести, что их начальницу трахает вышестоящий начальник? Возможно, даже прямо на рабочем месте!

Нет, не Славка. С ним мы этот этап прошли еще в студенческие годы. И не гендир Аркадий, постоянно живший в Испании. Для большинства служащих он был чем-то вроде бога: все знают, что есть, но никто не видел. Влюбилась я в финдиректора Андрея. Вполне взаимно. Он был хорош всем, кроме одного: безнадежной женатости. Что делать, когда тебе под тридцатник, более-менее подходящие мужчины в основном или уже окольцованы, или платят алименты.

Как только дочка пойдет в школу, я разведусь и мы поженимся, говорил Андрей в первый год. На второй причина неразвода чуть изменилась: надо подождать, пусть дочка привыкнет к школе. На третий он уже ничего не говорил, и стало ясно: все так и останется. Я вполне устраивала его в роли постоянной любовницы, которая всегда ждет и не выкатывает претензий.

А я устала ждать. Все было банально до визга. Ловушка, в которую попадают миллионы женщин. «Все бабы как бабы, а я богиня». Но больше всего угнетало ощущение того, что меня используют. В идеале стоило уволиться. Но найти работу женщине-начальнику непросто, а понижать планку не хотелось. Я сказала Андрею: извини, но это все. И уперлась, надеясь переболеть. Отношения наши мы не афишировали, так что внешне ничего не изменилось.

Прошел месяц, легче не становилось. Я искала новое место, но безрезультатно. Бог ты мой, никогда до этого я не любила его так сильно – но и ненавидела так, как никого и никогда! И себя тоже. За то, что позволила себе надеяться. Надеяться на счастье, построенное на костях чужой семьи.

Сорвало меня банальное рабочее ЧП. Алена и Вика, которые когда-то соперничали за Ивана и продолжали люто враждовать, несколько дней перепихивали друг другу невыгодную заявку. В результате она так и осталась неоформленной, а груз – неотправленным. Компания попала на неустойку, девки на выговор и лишение премии, а я – на выволочку от Славки. Пришла к нему в кабинет получить люлей – и позорно разрыдалась.

- Слав, не в бабах дело, - я бросила платок в мусорную корзину. – Это так. Последняя капля, добившая верблюда.

- Ты уволила Лисицына? – Славка всегда был проницательным, а меня и вовсе видел насквозь. – Прими соболезнования, Надюнь. Но это к лучшему. Только постарайся, чтобы не узнали твои кобры. Пусть думают, что он продолжает тебя трахать. Потому что сочувствовать не будут. Утопят в злорадстве. А вообще тебе не помешало бы в отпуск.

- Не хочу. Везде люди. А мне бы в дупло забиться и сдохнуть на полгодика.

- Полгодика – жирно будет. А вот пару недель дупла я вполне могу тебе обеспечить.

=3

Согласно полученным ЦУ мне нужно было выехать с Кольцевой на Мурманку и пилить до поворота на Пашу. Почти двести километров. А дальше еще двадцать по ушатанной лесовозами грунтовке. Через леса и болота.

- А проеду на Тигуане? – с сомнением спросила я, когда мы со Славкой накануне обговаривали детали моего вояжа. - Не застряну?

- Сейчас сухо, проедешь, - заверил он. – Я на Туареге нормально проезжаю. Осенью уже сложнее, можно завязнуть. В прошлом году кукурузер[1] тягачом вытаскивали. Есть еще одна дорога, по шоссе до паромной переправы, а потом обратно по берегу до самого урочища. Но это километров тридцать лишних.