Виктор Елманов - Прикоснется ко мне
Лежал в сарае и фантазировал о путешествиях, о любви, о славе.
Сегодня вечером собрались у нас Генка, Толька, Колька, Лева, Витька. Решили ночью пошухарить, полазить по колодцам (на ночь многие опускают в колодцы сметану, молоко и т. д.). Залезли сначала к Постниковым. В ведре ничего, кроме банки с молоком. Молоко выпили, банку выбросили, а в ведро положили кирпич и опустили опять в колодец… У Хорьковых нас чуть не застукали. Во рвали от них! Колька потерял даже тапочек. Пошел домой… А мы залезли в овощной ларек на базарчике. Налопались маринованных яблок, аж животы у всех разболелись. Страшно было, когда лезли в ларек. Если бы нас поймали – тюрьма всем. Как представлю сейчас… У Левы брат два года отсидел. Такое рассказывал, ужас!.. Хотели по дороге с базарчика утащить у Хлони курицу и сварить ее. Вот дураки! Хорошо, что не стали… Пришел домой под утро, когда уже совсем рассвело. Лег, сразу уснул.
Генка похвастал мне, что ходил к Карамуровой Аньке (она старше его на 10 лет). Я не поверил. Поспорили. Вечером пошли к дому, где она живет. Карамурова Анька работает на хлебозаводе, снабжает по дешевке всех соседей, в том числе и нас, белым хлебом. Анька такая медлительная, кожа на руках белая, гладкая, как будто она их каждый день молоком моет, глаза все время как в тумане каком-то. Живет Анька одна. «Сейчас зайду, – говорит Генка, – свет зажгется. Через пять минут свет вырубится, и, значит, я остался у нее». Действительно, пошел он к дому, постучал, у Аньки зажегся свет, а потом погас. Генки не видно. Значит, не соврал… Ах, шустрый какой!.. Как же она? Ведь Генка совсем пацан!.. Ну и Анька!..
Жара.
Жара и скука. Даже читать не хочется.
Весь день жара. Выучил на гитаре два этюда Джулиани.
Брехло, однако, Генка. Ну, и брехло! Он, оказывается и не входил к Аньке. Стучал в дверь, а потом незаметно смывался. Она включала свет, спрашивала, кто стучит, никто не отвечал, Анька выключала свет, и все… Ну, брехло! Его Лева застукал. Генка пошел к дому Аньки, а Лева крался сзади и все видел.
Жара. Соседкины гости из Мурманска уехали сегодня. Какой-то кряжистый мужичок провожал их. Уж не тот ли, что был тогда ночью? Что она в нем нашла?
Жара. Весь день играли с Генкой в карты. Кто оставался в дураках, лаял на лампочку. Иногда к лаявшему присоединялся и Дикарь.
Генка затащил меня с гитарой к себе домой и сказал, что к нему сейчас придут две девчонки, с которыми он недавно познакомился. Звонок. Генка побежал открывать дверь. Вошли две. Господи! Где он их откопал!
Сидим, молчим. Генка сует мне гитару.
– Володь, поиграй…
Делать нечего. Беру гитару, начинаю нехотя перебирать струны.
– Что же вам спеть? – спрашиваю у девчонок.
Они в один голос:
– Да что знаете!
Начал петь цыганскую песню:
– Ехал цыган на седле… то есть на коне верхом, видит, девушка идет с ведром…
Юмора не оценили, слушают. Одна начала зевать:
– А что-нибудь современное знаешь?
Я бросаю играть на гитаре и говорю:
– Давайте лучше анекдоты рассказывать… Едут в поезде, на
верхней полке, два карлика…
– Это мы знаем! – перебивают они меня.
Генка чешет затылок, вспоминает анекдоты.
– А вот этот не знаете, – не сдаюсь я. – Муж вернулся из командировки, стучит в дверь. А у жены любовник. Что делать? Она кричит любовнику: «Прыгай в окно, а то муж убьет!» Любовник разбегается и в окно. Шмяк об асфальт – и в лепешку. А она выбегает на балкон и кричит: «В кусты, в кусты отползай! В кусты!»
Генке анекдот понравился. Смеется. Девчонки сидят, как горем убитые – никакой реакции.
– Может, чайку попьем! – засуетился Генка.
– Не надо, – отказываются девчонки.
Опять сидим и молчим. А Генка! Где не надо – слишком шустрый, а тут как младенец.
– У вас магнитофон есть? – спрашивает одна.
– Нет, – с горечью отвечает Генка. – Но скоро будет!
– И проигрывателя нет? – спрашивает вторая.
– Сломан.
Сидим молчим. Генка достал сигареты, закурил. Я на него глаза вытаращил: мать увидит – убьет!
– Как это люди курят! – промямлила одна.
Генка обрадовался:
– Воздух в себя – говоришь: «Па-па», из себя: «Ма-ма».
– А ну, дай попробую, – говорит вторая. Берет сигарету, прикуривает. Сначала вроде бы закашляла, а потом курит – и ничего. Подруга тоже не отстает. Я моргаю Генке: «Во дают!»
Неожиданно входит генкина мать. Девчонки сразу чесанули. Я – боком, боком. Одному Генке пришлось за всех расплачиваться. Врезала ему мамаша.
Сегодня вечером, когда я собирался в парк, позвал батя.
– Вот что. Надо тебе определяться. Восемь классов закончил – и хватит. Специальность надо получать. Завтра поедем устраиваться в училище.
– Какое училище? – у меня аж сердце заныло.
– В строительное. На сварщика. Специальность хорошая. Зарплата.
– Я же хотел в музыкальное.
– Музыкальное? Насмотрелся я на Сахалине на этих музыкантов.
Голодные, холодные, ни угла, ни семьи… Не хочешь на сварщика, давай на электрика.
Спасибо, мама заступилась.
– Да пусть идет в музыкальное. Что к душе, пусть тому и учится.
Начали спорить. Спорили, спорили. Потом батя махнул рукой.
– Как хочет! Петух жареный клюнет в одно место, вспомнит мои слова!
Завтра поеду узнавать об условиях приема в музыкальное.
Волнуюсь. Хорошо бы поступить, а! Выучусь, стану гитаристом, буду ездить по городам, выступать, стану знаменитым. Приеду в наш город, приглашу на концерт батю и маму. После концерта спрошу у бати: «Ну, что? Голодный я, холодный?..»
Сегодня ездил в музыкальное училище. Подошел к нему, постоял. Из распахнутых окон слышна музыка. В училище то и дело входят и выходят ребята и девушки. Кто с нотами, кто с инструментом… Услышит комиссия, как я бренчу на на гитаре, и все засмеются. Нет, видно, не суждено! Повернулся и поехал домой. Вечером сказал бате, что прием закончен, опоздал. Батя обрадовался.
– Значит в строительное, на сварщика!
Я ему назло:
– Нет, хочу на электрика.
Он:
– Давай на электрика. Сначала надо получить нормальною специальность. А будет талант, у них в училище самодеятельность хорошая, проявишь себя. И специальность получишь, и музыку не бросишь.
Ходил в парк, походил по аллеям, был у танцплощадки. Всегда к ночи меня охватывает чувство ожидания чего-то. Не то должна зазвучать какая-то мелодия, не то еще что-то необычайное произойти.
Незаметно прошел июль, большая половина августа. До начала занятий осталась неделя с хвостиком. Вчера днем проходил мимо школы. Красятся парадные двери, белятся бордюрчики в палисаднике. А я вот уже не буду учится в ней. Немного грустно…
Опять вечером это странное чувство ожидания чего-то.
Генка тоже сдал документы в строительное. Только мы будем учится в разных группа: он – в пятой, а я – в шестой… Вчера, перед тем как пойти в парк, мы зашли к Генке домой и выпили по стакану вина. Оно пахло горелыми сухофруктами. Пошли в парк. Зашли на танцплощадку. Танцевали. После танцев подцепили двух девчонок, что тогда были у Генки и пошли провожать их. Генка пошел с одной, я с другой. Довел ее до дома, где она живет, а там чужие ребята стоят. Думал, навешают мне. Все обошлось. Правда, смотрели на меня враждебно, а один пацан подошел и сказал, чтобы я больше эту девчонку не провожал…
Такая гадость это вино! До сих пор во рту ощущение, как будто я объелся горелых сухофруктов. Генка называл это вино «чернила». Это не чернила, а карбофос какой-то!
Сегодня последний день лета, последний день каникул. Завтра в училище. Как-то там будет?..
Вернулся из парка и опять смотрел на звезды, на луну, прислушивался к ночным звукам. Сначала где-то далеко раздался женский смех… от дуновения ветерка пролепетали листья на тополе… громыхнул цепью и жалобно проскулил Дикарь. И все. Тишина…
Конец ознакомительного фрагмента.
