Дикарка для Хулигана - Настя Мирная
На том и расходимся. Северов хлопает дверью ванной, а я входной. У родителей ото всех вопросов отмахиваюсь и говорю только, что Егора не будет в городе, поэтому я поживу пару дней у них.
Мы два гордых идиота, которых уже отпустило, но оба продолжают показывать характер, не звонят и не пишут. Мы впервые ссоримся так сильно и расходимся в разные стороны. Это вторая ночь, которую я провожу без него. Мне ужасно холодно и хочется плакать, но я держусь изо всех сил, чтобы не разреветься. Вторая ночь без сна и без моего Хулигана сводит с ума.
Я должна просто объяснить ему всё спокойно. Признаться, почему не могу поехать на самом деле, пусть и знаю, что тогда он будет чувствовать себя виноватым за то, что забыл об этом. Он должен поехать на день рождения к брату. Но как же хочется отправиться с ним.
Утром первым делом хватаю телефон и звоню Горе. Соединение проходит на первом же гудке.
— Ты где? — выпаливаем одновременно.
— У родителей.
— Еду к Артёму.
Сердце падает вниз и перестаёт биться. Значит, он всё же уехал. Вот так просто взял и бросил меня. Мог приехать, мог позвонить. Мы могли бы спокойно поговорить. Возможно, даже поехали бы вместе после осмотра.
— Понятно. — выталкиваю безэмоционально, растирая увлажнившиеся глаза.
— Только трубку не бросай. — автоматной очередью останавливает меня, когда уже убираю телефон от уха. — Я попросил Никитоса привезти тебя сюда, если передумаешь.
— Почему сам не приехал? — пищу, подтягивая колени к груди.
— Когда ты утром так и не явилась, я сорвался, сел в машину и уехал. Только по пути начало отпускать. Извини, Котёнок. Правда. Ты права. Я — мудак.
— Не правда, Егор! Это я пустоголовая. Сама не знаю, как забыла предупредить про день рождения папы и… — прикусываю щёку, потому что понимаю, что если скажу правду, то он тут же развернёт машину и придет ко мне. — И опять взбеленилась на пустом месте.
— Оба хороши, Дикарка. — выдыхаем в одночасье и замолкаем, переваривая всё, что натворили. — Ты приедешь? — вкрадчиво спрашивает немного позже. — Я хочу познакомить тебя с братом. И я… Я скучаю по тебе, малышка.
Божечки… Как же я этого хочу. Может, всё же удастся перенести запись на пару дней? Поменять местами с другим пациентом? Обычно никто не заморачивается с этим, но если постараться, то можно чего-то добиться.
— Я тоже скучаю, Котя. — шепчу сквозь слёзы. — Очень скучаю. Ты простишь меня за всё, что наговорила?
— Ди… Дурочка… Ты приехала домой, ждала меня, а я ухуярился в синие сопли. И когда предлагал потрахаться… Ещё не протрезвел до конца. Ещё и гордыню врубил, не звонил. Всё ждал, что сама объявишься. Как долбоёб себя вёл. Я же знаю, что с твоим характером надеяться на это не стоит. — выбивает, коротко хохотнув, и я тоже улыбаюсь. — Да и вечером ты же сама позвонила. Я должен был просто приехать, но решил тебя позлить. Сам виноват.
— Не виноват, Егор. Я люблю тебя.
— Я тебя тоже. Так ты приедешь?
— Прости, но я должна быть у папы на юбилее. — выпаливаю тихо и закусываю губы.
— Тогда в другой раз, малышка. Время ещё будет.
— Позвони, как доберёшься.
— Конечно, позвоню.
Знаю, что своим отказом расстроила его, но иначе не могу ничего обещать, пока не буду уверена, что смогу воплотить задуманное.
Звоню в клинику и добрый час всеми правдами и неправдами вымаливаю записать меня на другой день. Добиться мне этого удаётся, только когда трубку берёт Игорь Валерьевич — мой хирург, который ставил меня на ноги после десятка операций. Он моя последняя надежда, чтобы быть рядом с любимым в такой важный для него момент. Перестаю юлить и придумывать причины.
— Поймите, мне очень важно быть в этот день в другом месте. Просто поменяйте местами с кем-нибудь. — уже натуральным образом на мольбу скатываюсь, хлюпая носом и тихо плача в трубку.
— Хорошо. У меня есть окно на четырнадцатое. Сможешь приехать?
— Конечно, Игорь Валерьевич! Спасибо! С меня торт, как вы любите.
— Балуешь ты меня, Дианка. — смеётся врач, знающий меня с детства.
Подскакиваю с кровати, бужу Никиту и прошу отвести меня в Питер.
— Вы с Горой меня заебали. — бурчит брат недовольно, растирая глаза. — Сейчас едем?
— Да. Прямо сейчас. — часто киваю, умоляюще заглядывая в его голубые глаза. — Пожалуйста, Никита.
Он обречённо вздыхает и поднимается.
— С тебя завтрак, кофе, заправка, энергосы и перекусы. С Горы гостиница.
— Согласна! На всё! Что тебе приготовить на завтрак?
— Гренки. Кофе крепкий.
— И мне тоже. — сипит Макс, заглядывая в комнату. Предотвращая мои возмущения, сразу ставит в известность. — С вами еду. Обратно я за рулём.
— Ура! — вскидываю руки вверх, складывая ладони перед лицом. — Спасибо! Вы лучшие, братишки!
Расцеловываю обоих в щёки и выбегаю.
— Нет, ты это видел? Что Егор с нашей братишкой сделал? — слышу голос Макса и их дружный смех.
Удивлена, но братья действительно быстро завтракают и собираются. Выезжаем всего через двадцать минут.
Примерно на четверти пути ловлю себя на том, что меня не накрывает паникой от езды с братом, хотя он и не переживает обо мне так, как Егор. Ещё немного позже отключаюсь. Две бессонные ночи дают о себе знать.
Просыпаюсь только на заправке, когда проезжаем уже большую часть дороги. Заскочив в туалет, умываюсь и приглаживаю влажной ладонью растрепавшиеся во время сна волосы. Оплачиваю близнецам заправку и кофе. Даже себе покупаю американо, чтобы взбодриться. Только вернувшись в машину, понимаю, что Северов должен был уже приехать, но всё ещё не позвонил. Набираю его номер, но ответа нет.
— Всё нормально? — высекает Максим, замечая, что я без конца прикладываю телефон к уху дрожащими руками.
— Егор не отвечает. Боюсь, что что-то случилось.
— Кипиш успокой, Даня. Он отлично водит.
— А как с тобой связался, так даже на мигающий зелёный проезжать перестал. Испортила пацана. — подкалывает Ник, но мне не
