Ева Модиньяни - Ваниль и шоколад
Пенелопа подскочила на месте, словно ее ударило током. Она родилась в июле. Через четыре месяца после венчания. Сколько раз мать повторяла ей: «Ты родилась ровно через девять месяцев после того, как я вышла замуж». Лгунья! Теперь она поняла, чем был обусловлен выбор свадебного платья в стиле ампир. Высокая талия должна была скрыть ее округлившийся живот! Опять, и уже в который раз, Ирена обманула ее.
2
Вот уже два часа Самсон ждал, что его выведут на прогулку, но поскольку Андреа явно об этом забыл, пес залаял и принялся сновать между спальней и прихожей.
– Ты прав, – сказал хозяин. – Дай мне только время одеться, и мы пойдем.
Пушистый красавец бобтейл появился в семье Донелли после рождения Луки. Самсон был трехмесячным щенком, и они выросли вместе: между малышом и щенком установились тесные отношения, практически исключавшие участие остальных членов семьи. Пес все позволял и доверял Луке, даже чистку зубов. Эту пытку Самсон не вытерпел бы ни от кого другого, включая Пенелопу, хотя она тоже его кормила и водила гулять в парк. Зато ей он разрешал мыть себя, так как знал, что эта унизительная процедура позволит ему спать, свернувшись, на постели своего маленького друга.
Андреа надел на пса ошейник, и они вышли из дому. Самсон повел его к общественному парку, где можно было освободиться от поводка, поваляться на траве, побегать за своими собратьями, вынюхивая их след.
Когда они вернулись домой, пес успокоился и бросил на хозяина полный признательности взгляд. Открывая дверь, Андреа на мгновение подумал, что жена вернулась домой. Вдруг Пенелопа осознала всю нелепость своего шага и вернулась, чтобы не оставлять его наедине с семейными проблемами? Но главное даже не в проблемах. Главное в том, что она его любит и жить без него не может.
– Может, мы ее сейчас найдем, – шепнул он псу.
Но в доме, как и час назад, не было ни души и царил полный хаос. Андреа понятия не имел, с чего и как начать наводить порядок. Эх, если бы пришла Присцилла! Но нет, как бы не так! По субботам филиппинка исчезала и до утра понедельника не появлялась. Он остался в одиночестве, в отчаянном, безнадежном одиночестве.
– Она давным-давно это задумала, она знала, что уйдет! – взорвался он, чуть не плача от ярости, и изо всех сил стукнул кулаком по столу, так что посуда зазвенела. Точно так же говорил когда-то, стуча по столу, его отец.
Это было, когда ушла Джемма. История, которую Андреа всеми силами хотел бы забыть, вспомнилась ему во всех драматических деталях как раз в тот момент, когда необходимо было спокойно собраться с мыслями и решить, что делать в это ужасное воскресенье и во все последующие дни, которые ему предстоит провести в одиночестве, пока не вернется жена. Он не сомневался, что в конце концов Пенелопа вернется. Она слишком сильно любила своих детей, чтобы устоять перед искушением с ними повидаться.
Кстати, о детях. Что он им скажет, когда часа через два поедет забирать их из дома кузенов? Как они отреагируют на уход матери?
Когда он позвонил теще, рассчитывая на ее поддержку, она обрушила на него град ядовитых стрел. Закончила Ирена так: «Ты сам кузнец своего несчастья. Теперь не надейся, что я буду таскать для тебя каштаны из огня».
Андреа был в отчаянии. Обвинения, брошенные ему Пенелопой, – серьезные, тяжкие, обоснованные, – оказались для него ударом в спину. Почему она с ним не поговорила прежде, чем принять такое решение? Возможно, на этот счет его смогут просветить Доната или София. Пенелопа никогда ничего не делала, не посоветовавшись со своими сердечными подружками. Он хотел было позвонить им, но не решился из опасения, что они ответят так же, как и теща. Почему женщины всегда объединяются против мужчин? Никогда он не чувствовал себя таким одиноким, как в это тоскливое майское воскресенье. Ему казалось, что весь мир сговорился против него. Все хотят его унизить, раздавить, уничтожить.
Он заглянул в комнаты детей, с отвращением разглядывая царящий в них кавардак. Самсон, устроившийся на постели у Луки, оскалил зубы и зарычал, когда Андреа попытался согнать его на пол.
– Тебя очень плохо воспитали, – строго заметил Андреа.
Упрек, которого пес не понял, явно предназначался для Пенелопы. Но что было делать? Андреа тихо ретировался и вошел в гардеробную. Пришлось несколько раз хлопнуть дверцами прежде, чем он нашел ящик, где лежали его рубашки – все тщательно отглаженные и аккуратно сложенные. Андреа понятия не имел, что у него их так много. Никогда раньше Андреа не заходил в гардеробную: надобности не было. Пенелопа каждый день приносила ему в спальню чистое белье и рубашку. Он даже не подозревал, что все эти шкафы и шкафчики содержатся в таком безупречном порядке. И, уж конечно, этим занималась не Присцилла! Он еще помнил тот случай, когда в отсутствие жены филиппинка умудрилась за несколько минут уничтожить все его кашемировые свитера, засунув их в стиральную машину, настроенную на режим девяноста градусов.
А Пенелопа даже не прикрикнула на нее. Только сказала: «Отныне я тебе запрещаю подходить к стиральной машине». Если бы последнее слово осталось за ним, он тут же на месте уволил бы эту дуру. Но его Пепе всегда была кроткой мученицей: всем все прощала. Андреа начал искать брюки и нашел их в особом отделении, где они висели в ряд на вешалках. Ни единой морщинки. Он не мог припомнить случая, чтобы у него на брюках не хватало пуговицы. А теперь, когда она ушла, похоже, все пойдет кувырком. Андреа открыл створки другого шкафа. Летние платья его жены. Он перебрал их по одному, пробуя на ощупь мягкую ткань, словно впервые поражаясь их красоте и нежным цветам. Один туалет в особенности привлек его внимание: шелковое платье-рубашка в мелкую красно-белую клеточку. Пенелопа носила его, когда они были женихом и невестой. Он вспомнил, как она сидела рядом с ним в машине в этом самом платье. На закате дня посреди лета они ехали по шоссе, огибавшему аэропорт Линате, потом остановили машину и подошли к сетчатому заграждению, чтобы понаблюдать за то и дело взлетавшими самолетами, уносившими на своих крыльях их мечты. Они мечтали о путешествиях в дальние страны: Америку, Китай, на острова Южных морей.
«Когда-нибудь и мы полетим, – пообещал Андреа, обнимая Пенелопу. – Мы совершим фантастическое путешествие от полюса до экватора. Мы будем высекать искры, моя малышка. Слово даю».
Свое слово он так и не сдержал. Вскоре после этого они поженились, и у них тут же начались проблемы с финансами. Нелегко было сводить концы с концами на зарплату Андреа. Правда, через какое-то время его перевели на должность корреспондента, он получил хорошую прибавку и начал путешествовать, но не могло быть и речи о том, чтобы Пенелопа его сопровождала: двое очаровательных детишек – Лючия и Даниэле – ползали по всему дому и нуждались в постоянной материнской заботе.
