Дебора Смит - Мед и горечь
– Нет. Он бы женился еще раз, если бы чувствовал такое.
Норма покачала головой.
– Он слишком долго ждал. Никто бы не вышел за него. У него была слишком дурная репутация. Посмотри, многие леди приглашают бродячего кота поесть, но ни одна не оставляет его у себя дома.
Макс изучающе посмотрел в ее серьезные, честные глаза, и его удивление переросло в горькое сочувствие к отцу и его одиночеству.
Итак, папа не был таким уж беззаботным, каким хотел казаться. Макс заскрипел зубами. Но это не значит, что, женившись, он будет счастливее.
* * *«Копчености от Бетти» было выведено большими темно-бордовыми буквами сбоку.
Бетти посигналила Максу и поставила автобус на стоянку. Макс пересек лужайку большими сердитыми шагами и подошел к стоянке в тот момент, когда Бетти открывала дверцу.
– Ты выглядишь взволнованным, – прокомментировала она, разглядывая его с места водителя. Она была спокойной, подтянутой и очень привлекательной в узких черных брюках, золотистом свитере и с черно-золотистыми гребнями, поднимающими волосы кверху.
– Ты опоздала, – грубо заявил он.
Она отодвинулась, видимо, озадаченная. – Я сказала, в шесть.
– Сейчас шесть двадцать.
– Времени больше чем достаточно.
– Но ты даже не одета для работы.
– Я надену поверх моей одежды большой белый передник шеф-повара. Что должен носить человек, раздающий закуски? Комбинезон, шляпку и именной значок:
«Привет, я Бетти. Насладитесь свиными окорочками»?
– Хорошо, хорошо. Извини.
Он взобрался на нижнюю ступеньку и заглянул в автобус. Интерьер поразил его. Задняя половина автобуса была превращена в настоящую кухню. На окнах в передней части висела ситцевые занавески. Позади сиденья водителя помещалась маленькая кабинка со столом, покрытым клетчатой скатертью. Обстановка была теплой и располагающей.
– Я в первый раз вижу вагон-ресторан, где готовят обеды, – сказал Макс.
Бетти тронула выключатель, и автобус наполнился ярким светом, шедшим из флуоресцентной лампы, укрепленной на потолке.
– Освободите путь, майор, – сказала она резко. – Мне надо работать.
– Так, теперь ты паникуешь, что не хватит времени.
– Нет, я выполняла эту работу много лет, я профессионал. Я знаю точно, сколько времени мне требуется, чтобы накрыть на стол.
Бетти нажала рычаг под сиденьем и откинула кресло. Посмотрев на Макса, она нахмурилась.
– Почему ты на меня злишься?
– Я думаю, ты должна быть более пунктуальной.
– А я думаю, что ты встал сегодня не с той ноги. Ты просто не в духе.
Макс указал пальцем в сторону дома.
– Придержи язык. Давай я помогу тебе что-нибудь отнести.
Бетти медленно поднялась, упершись руками в бедра, и бросила на него взгляд, не сулящий ничего хорошего.
– Я все это сделаю сама. Проваливай!
Макс поднялся по ступенькам и стал напротив нее. Она отвернулась, молча бросая ему вызов. Ее взгляд был злым и пренебрежительным.
– Я потратил пятьсот долларов. Я купил твои услуги, – прорычал Макс сквозь сцепленные зубы. – Я здесь командую.
Он стоял так близко, что мог чувствовать запах розы, исходивший от ее волос, и видеть темно-серые тени, подчеркивавшие ее серые глаза. Теперь эти серые глаза стали чернее тучи.
– Это мой корабль, и я здесь капитан. А ты сейчас будешь выброшен за борт.
– Почему ты отказываешься от моей помощи?
– Потому что ты не предлагаешь, а приказываешь. А я не люблю чужие капризы. Вот почему предпочитаю быть сама себе хозяйкой.
– Я думаю, тебе просто черт знает как не хочется быть рядом со мной, и ты оттягивала поездку до последней минуты.
Она заколебалась и, взглянув ему в глаза, тихо сказала:
– Ты прав.
После этих слов повисла напряженная тишина. Спустившись с подножки автобуса, Макс, наконец выдавил:
– Могла бы выразиться и более дипломатично.
– Всякий раз, когда я бываю рядом с тобой, мне кажется, что я иду по канату. Я боюсь упасть. А тебе нравится заставлять меня испытывать такое. Почему я должна хотеть быть рядом с тобой при таких обстоятельствах?
– Позволь себе упасть. Я тебя поймаю.
– Пожалуйста, давай оставим этот разговор. Мне надо работать.
Макс посмотрел на Бетти, но она не сдвинулась с места. В нем боролись элементарные инстинкты – желание и чувство уважения. Но твердое, все сметающее на своем пути решение как можно скорей затащить ее к себе в постель, возобладало. Его уже не волновало, как он это сделает. Ему не нужно бракосочетание – ему нужна она: она нужна ему больше, чем хотелось бы признать в эту минуту.
– Я уйду, если ты согласишься выполнить одну мою просьбу, – сказал он, – Я хочу, чтобы ты организовала обед у меня дома, после того как здесь закончится свадебный банкет. Я хочу, чтобы ты со мной поужинала. Она согласно кивнула.
– Хорошо. Если на этой свадьбе будет не более восемнадцати человек. Тогда останется два обеда. Но если будет двадцать, я Смогу предложить тебе только корочку хлеба.
– Прекрасно. Положи побольше соуса на мою корочку. – Он покачал головой. – Не будет больше восемнадцати человек.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что я позвонил невесте и спросил у нее.
– Ты и вправду любишь планировать свои действия, верно?
– Я планирую каждую возможность и пытаюсь защититься от оппонента, чтобы не оказаться безоружным.
– Но если твоя операция провалится?
– Тогда обратимся к плану Б.
– Что это за план?
Он мило улыбнулся и приложил ладонь ко лбу, отдавая честь доблестному противнику, потом повернулся и покинул автобус. Пока он и сам ничего не знал о плане Б, но тот должен был родиться.
Бетти вошла в зал только на минуту, когда закончила в другой комнате свои приготовления. Ирма Брайсон, семидесяти девяти лет, и Лоренс Кент, семидесяти пяти лет, сочетались браком. Шла тихая, милая церемония. Это привело Бетти в еще большее смятение. Взглянув на худенькую Ирму с букетом гвоздик на темно-вишневом платье и дородного Лоренса, прижимавшего руку Ирмы к пиджаку своего старого голубого костюма, она наполнилась чувством мучительного счастья. А посмотрев, как Макс уважительно и торжественно обращается с этой пожилой парой, она смутилась от нахлынувшей нежности. Как может он с такой глубокой потребностью и способностью защищать отказываться от возможности построить свою семью.
Бетти покинула зал и вошла в банкетную комнату. На длинном столе были аккуратно расставлены блюда с горячей закуской. У одной из стен стоял стол. Красивые стулья с высокими спинками выстроились у противоположной стены. Гладкий сосновый пол был устлан прекрасными старинными коврами.
Белые стенные канделябры с матовыми стеклами посылали свет вверх, а с потолка свешивалась хрустальная люстра с подвесками, напоминавшими капли росы.
