Кейт Норвей - Уловки любви
— Что вы говорили? — пробормотал Билл.
Мне понадобилось несколько минут, чтобы вернуться в реальность.
Мы попытались скрыть печальную новость от пациентов, но слухи неизбежно просочились. Все вели себя очень тихо в то утро, но я догадывалась, что происходит, заметив, как они шепчутся друг с другом и замолкают, когда кто-то может их услышать. Жена мистера Вилсона, пришедшая забрать мужа на ленч, сунула ему деньги, которые он отнес Планту, когда я забирала его поднос.
— Мой вклад, Тед, — пробормотал он. — Я чуть было не забыл.
Собеседник наклонился и бросил монеты в жестяную коробочку из-под табака, стоявшую у него на тумбочке.
— Спасибо. Я проверю, включено ли в список твое имя.
Затем мистер Плант посмотрел на меня:
— Понимаете, цветы для нашего шефа. Подойдет, да? Большинство ребят хотели бы сделать для него хоть что-то. Я хочу сказать, он ведь был добр к нам.
Я обязана была ответить, что им не следовало собирать деньги и никто не требует этого от них, но не стала этого говорить.
— Благослови нас Бог, — произнесла я. — Но кто вам рассказал, мистер Плант?
Он указал большим пальцем на Арчи, молодого мотоциклиста, который попадал к нам в третий раз. Сейчас у него была повреждена голова, и это несмотря на все наши проповеди о необходимости защитного шлема.
— Парень на соседней кровати сказал мне.
Арчи спал.
— А как он узнал?
— Он догадывался, что-то слышал прошлой ночью. А потом он спросил сестру Коссар, и она ответила так уклончиво, что мы сразу поняли — это правда. Это ведь правда, да?
— Боюсь, что так. Мистер Кершоу был в очень плохом состоянии. Мы немногое могли для него сделать.
— Проклятие! У него ведь было все самое лучшее. Верно сказано — здоровье и силу ни за какие деньги не купишь. Кто теперь будет заниматься нами, сестра?
Я ответила, что, возможно, мисс Лей на какое-то время возьмет эти функции на себя.
— Позже обязательно кого-нибудь назначат, но на это нужно время. Не беспокойтесь, вас будут лечить не хуже, чем прежде.
— Я уверен, так оно и будет. До тех пор, пока вы, девочки, нас не бросите. Моя жена говорит, будто прошел слух, что вы угрожаете забастовкой. Знаете, я вас в этом не виню. Мне кажется, вам не платят и половины того, что вы заслуживаете.
— Глупости все это, — возразила я. — Мне здесь все нравится. Так что у вас есть одна практикантка, не собирающаяся бастовать. И старшая сестра Каттер тоже не станет этого делать, и сестра по персоналу, насколько я ее знаю. И вообще, как мы можем бастовать, даже если бы захотели? Это всего лишь глупые разговоры.
— Правда? Мне так не кажется, — покачал головой шофер. — Сестра Кей говорила, что не будет приносить нам еду, когда придет время проводить акцию. Что уж говорить о прачечной или о протирке пыли на тумбочках?
Я была взбешена.
— Посмотрим, — фыркнула я. — А вы не позволяйте ребятам собирать большие суммы на цветы. Некоторые из них не могут себе позволить больших трат, у них только больничная страховка, а ведь им еще семьи содержать. Не все пациенты, подобно вам, могут получить компенсацию.
— Да не волнуйтесь. — Мужчина улыбнулся. — Я сказал им, что шиллинга будет достаточно, но они все принесли по полдоллара или больше. А старик Вильсон и вовсе отдал целый доллар. Они сами хотят собрать побольше. И я не думаю, что старшая сестра сможет их остановить.
— Она не станет этого делать, — заверила я его. — Конечно, она станет ворчать из-за нарушения правил, но на самом деле ей будет очень приятно, я уверена.
Мы не видели сестру Каттер целый день, потому что она заперлась в кабинете и не разговаривала ни с кем, кроме Роусторн. Она отказалась встречаться с репортерами и совершать вечерний обход с членами Королевского общества, и я не думаю, что она обедала.
Я должна была освободиться в шесть, но было едва половина шестого, когда я закончила. Я спросила Роусторн:
— Мне просто уйти или пойти и сдать сестре отчеты?
Она кивнула:
— Да. Пойдите и посмотрите на нее. Сестра Каттер не должна все время оставаться наедине со своими мыслями. Я беспокоюсь о ней. Идите, она вас не съест, и, возможно, ей не понравится, если я вас просто отпущу.
Я постучала в дверь офиса, не услышала ответа и вошла. Старшая сестра просто сидела там неподвижно, как она сидела у постели мистера Кершоу, — прямая, глаза устремлены в одну точку. Я произнесла:
— Я могу окончить дежурство, сестра?
Она даже не взглянула на меня. Я попыталась снова:
— Сестра, вы разрешаете мне уйти сейчас?
Спрашивать дальше было бессмысленно. Стоявшая в дверях Роусторн подняла брови:
— Она все еще просто смотрит в пустоту?
— Да. Очевидно, она в шоке. Что нам делать?
Она задумалась на минуту.
— Я знаю, что мне следовало бы сделать. Сообщить старшей сестре. Но я не стану так поступать, не сейчас. Заместительница сейчас на месте, к сожалению, а вы ведь знаете, как наша сестра любит миссис Эвансон?
Я знала. И отвращение было обоюдным. Когда бы заместительница ни вошла в палату, мы почти наяву видели, как топорщатся синие форменные платья двух женщин, словно перья у птиц перед дракой. Никто доподлинно не знал почему: казалось, это редкий случай абсолютной несовместимости двух людей, когда появление одного из них проявляет худшие качества в характере другого. Возможно, между ними и случился когда-то конфликт, но если и так, я об этом ничего не знала.
— Я позвоню в отделение психиатрии, — предложила Роусторн. — Посмотрю, сможет ли кто-нибудь ее быстро осмотреть. Хорошо?
Не в моей компетенции было советовать ей, и я не понимала, почему она интересуется моим мнением. Наверное, иногда даже опытные сестры не знают, что делать.
— Почему бы и нет? — согласилась я. — Хотите, я сама позвоню?
— Если у вас есть время. А пока вы будете дозваниваться, я закончу с инъекциями.
В отделении ответила сестра Хуппер. Я не хотела распространяться о происшествии с Каттер, поэтому я просто проговорила:
— Говорят из восьмой палаты. Могу я поговорить с мистером… с вашим дежурным?
Жаль, что я не знала фамилии Деза.
Сестра ответила, что мистер Гобблдгууг уже освободился и покинул клинику.
— Может быть, вы поговорите с мисс Брукс?
— Конечно, сестра, если никого другого нет. — Я не рассчитывала, что моя фраза прозвучит настолько отчаянно.
— Подождите, — приказала она мне и удалилась.
Затем она вновь вернулась к телефону и спросила:
— А кто говорит?
— Это сестра Дрейк. Я звоню по просьбе старшей дежурной Роусторн.
— В таком случае будьте так добры позвать к телефону саму старшую дежурную, а я пока схожу за доктором. — Я снова услышала удаляющиеся шаги Хуппер.
