Вивиан Либер - Мой лейтенант
— Если ты захочешь спать… просто, если вдруг ты захочешь спать… в шкафу есть еще одна подушка и одеяло.
— Спасибо, Чейси.
Она быстро уснула, чувствуя себя под его защитой. Засыпая, она с ужасом думала о страшных призраках войны, преследующих его днем и ночью. Особенно ночью.
В половине седьмого зазвонил будильник, Дерека уже не было. На кресле лежали подушка и одеяло.
Когда они встретились в микроавтобусе, следовавшем до аэропорта, лейтенант выглядел весьма неприветливым. Она не стала вспоминать о прошлой ночи. Он — тоже.
Во время приема в Индианаполисе официантка, разливавшая суп, незаметно сунула Дереку клочок бумаги. Дерек развернул записку, прочел ее и улыбнулся отправительнице, наливавшей гаспачо в тарелку мэра. Внимание Дерека до такой степени порадовало официантку, что она едва не забыла обслужить председательницу Лиги голосующих женщин.
Чейси стояла у входа на кухню и хорошо видела все происходящее. Не ускользнул от ее глаз и белый комочек, упавший на пол. Когда официантка направилась на кухню, она остановила ее.
— Что за дело у вас к Дереку Маккенне? Официантка надменно оглядела Чейси с головы до ног.
— А ты кто такая?
— Я из Госдепартамента.
— Из Вашингтона? Ну, так мое дело к Дереку не имеет к тебе ни малейшего отношения. — С этими словами она вручила Чейси супницу. — Не хочешь поработать?
Официантка прошла через кухню к наружной двери и вышла на автостоянку.
Чейси поставила супницу на ближайший прилавок. Вокруг нее сновали официанты и повара, готовившие жареных цыплят и картофель фри на второе. Она вышла в обеденный зал и направилась к столу.
— Дерек, вот выверенная копия твоей речи, сказала Чейси, склоняясь к нему так низко, чтобы дотянуться до белого комочка на полу. — Простите, господин мэр.
— Чейси, ты же уже все проверила, — ответил Дерек, — мне кажется, неоднократно. Какие там могут быть ошибки?
Чейси удалось ухватить бумажку кончиками пальцев.
— Действительно, — сказала она с улыбкой, забирая свою копию речи. — В том экземпляре, что у тебя, все в порядке. — И снова выскользнула в кухню.
Там она развернула записку, убеждая себя, что положит ее при первой возможности в потайную коробку из-под обуви. На бумаге была грубо, от руки, нарисована карта города с начерченной на ней красной линией от отеля до местного рынка. Внизу стояла трижды подчеркнутая буква «X».
Чейси спрятала записку в карман. Это не было похоже на обычное любовное послание.
Дерек и раньше несколько раз сбегал от нее. На два часа в Оклахоме. На шесть часов без всяких объяснений в Кливленде. На четыре часа в Милуоки, чем вызвал панику среди организаторов кампании, так как Чейси была не в состоянии объяснить, где он находится и явится ли к началу шоу. Но он явился: ботинки начищены, форма отглажена — само очарование!
Бэнкс Бейли предполагала, что за всем этим стоит какая-нибудь сексуальная пышногрудая блондинка, умеющая развлечь его неведомыми Чейси способами.
Она понимала, что, даже если ей удастся узнать, где лейтенант проводит порой время, он просто напомнит ей, как дорого досталась ему свобода.
Поэтому она быстро скопировала карту, еще раз подошла к столу и ни словом не возразила, когда он подтвердил ей, что с его речью все в порядке. После десерта он заметил валявшийся на полу клочок бумаги, поднял его и положил в карман, не переставая улыбаться присутствующим.
Без четверти два многие из гостей уже разошлись по своим кабинетам. Но некоторые задержались и окружили лейтенанта, чтобы попросить у него автограф, рассказать о собственном военном опыте или просто пообщаться с героической личностью. Дерек был приветлив со всеми, но с намеком взглянул на Чейси поверх голов.
— Леди и джентльмены, лейтенант вынужден с вами проститься, — вступила в разговор Чейси, продираясь сквозь толпу. — У него очень насыщенное расписание, и ему пора на следующее мероприятие.
Ее слова подействовали на собравшихся, словно холодный душ, остудив пыл тех, кто собрался «приватизировать» лейтенанта. Толпа расступилась, словно расшалившиеся дети, застигнутые строгой воспитательницей.
Дерек решительно направился к выходу, но по пути остановился, чтобы разрядить напряженную атмосферу.
— Я с большим удовольствием провел время в Индиане, — обратился он к мэру. — Вы очень гостеприимны.
— У нас есть еще немного времени до самолета, — сказала ему Чейси, идя следом. — Хочешь сыграть в пинбол? Внизу есть игровой зал.
Иногда во время передышек в аэропортах в игровых залах, где неудобные кресла между стеллажами с книгами и журналами не располагали ко сну, Дерек и Чейси играли в пинбол. Чейси даже кое-чему от него научилась.
— Я знаю про игровой зал, — ответил он, ускоряя шаг. — Если тебе хочется, могу составить компанию.
— А куда ты сейчас идешь?
— Думаю прогуляться. Чтобы глаза отдохнули. А то я очень устал. Он потер переносицу.
— Лифт на твой этаж там.
Он посмотрел в сторону лифта.
— Думаю, я сперва все же прогуляюсь, ответил он. — Тебе не нужно писать мне речь?
— Нет. Завтра ты присутствуешь на параде, а потом — ужин в Белом доме. Говорить много не придется.
— Ну, тогда почему бы тебе не позвонить в Вашингтон, удостовериться, что моя форма…
— Форма готова.
— Позвони и справься насчет комнаты…
— В твоем номере будет огромная кровать и четыре дополнительные подушки.
— Перьевые или гипоаллергенные?
— Перьевые.
— Ты прекрасно работаешь, Чейси. Ты великолепный организатор. Почему бы тебе тоже не отдохнуть?
Он вручил гардеробщику пятидолларовую банкноту, тот с улыбкой подал ему плащ.
— Надеюсь, вы хорошо провели у нас время, лейтенант.
— Спасибо за заботу, — ответил Дерек.
— Дерек, ты куда? — не отпускала его Чейси.
— Встретимся в аэропорту. Рейс в шесть часов, я помню.
Он вышел на улицу, остановил такси, сел в него и захлопнул дверцу. Такси тронулось с места и затерялось среди других машин. Чейси молча смотрела ему вслед. Он ясно обозначил границы.
Но с другой стороны, он был здесь по собственной воле, а она за него отвечала. Если с ним что-то случится, именно ей придется расхлебывать кашу.
— Вместе с тем, до тех пор пока не наступит время парада и приема в Белом доме, у нее не было никаких обязанностей по отношению к нему.
Однако она должна убедиться, что он явится на этот прием.
До сих пор Дерек прекрасно со всем справлялся, и не было ни малейшего намека на то, что он может опоздать на рейс в Вашингтон…
Он больше не целовал ее, не пытался воздействовать на нее своим восхитительным природным обаянием, даже не дотрагивался, за исключением тех случаев, когда их пальцы случайно соприкасались при передаче документов или дорожных сумок.
Что же так взволновало ее? Что так смутило? Ее не привлекали мужчины подобного типа, совсем не привлекали. Все, что произошло между ними, было лишь кратким увлечением. Она не была создана для него, она не ветрена, она совсем не похожа на свою мать.
Потому ей не о чем волноваться.
Но она волновалась.
Однако все эти внутренние сомнения и споры с самой собой заняли не более полминуты. Потом она взмахнула рукой, останавливая такси, и решительно сказала водителю:
— Следуйте за той машиной.
Стол был неплохим. Салаты из картофеля и капусты, кукурузные початки, румяные гамбургеры, лимонад занимали всю его поверхность. Напитки покрепче охлаждались во льду в переносных контейнерах. Мужчины приносили и расставляли все новые и новые столы, а женщины накрывали их белыми скатертями. Дети пускали кораблики у ручья.
Дерек попросил водителя остановиться на обочине шоссе, чтобы переодеться в джинсы, майку и кроссовки. Начищенные новые туфли уже натерли ему ноги. Он не был знаком со многими, собравшимися на опушке рощи. Правда, тот парень, что пригласил его, когда-то служил вместе с ним. Но сейчас не имело значения, кого он знал, а кого — нет. Все они считались людьми его круга. Никто из них не отличил бы закусочную вилку от десертной, однако ребята знали, что он — герой и хороший друг.
Приветствие было коротким и вместе с тем искренним. Кто-то предложил поиграть в мяч, но несколько женщин отвергли эту идею, сказав, что салаты испортятся, если их тут же не съесть. Спорить не стали. Всем были розданы пластиковые одноразовые тарелки. Женщина, ранее носившая форму официантки, теперь переоделась в нарядный ярко-желтый сарафан. Она подала ему стакан какого-то шипучего напитка.
Не успев сесть за стол, Дерек краем глаза заметил, что на парковку въехало еще одно такси.
— Простите меня, друзья, — сказал он. — Вернусь через минуту, — добавил Дерек. Хоть здесь он не чувствовал себя гвоздем программы и ему не нужно было никому пожимать рук и говорить речей. Он прошел на стоянку. — Чейси, что ты здесь делаешь?
