Нора Робертс - Плененные
—А он далеко не безопасный. Теперь поздно давать задний ход.
Луна сморгнула.
—Можно, конечно, объявить договор расторгнутым. Извинюсь, сообщу, что мы больше не будем встречаться. Могу даже признаться, что струсила. — Моргана глубоко вздохнула, прижалась лбом к кошке, — Хотя я не струсила.
Луна игриво потерлась о щеку.
—Не подлизывайся. Если ситуация выйдет из рук, последствия обрушатся на твою голову.
Взглянув на открывшуюся дверь, она с облегчением улыбнулась вошедшей Минди:
—Привет. Уже два?
Почти. — Минди сунула сумочку под прилавок, быстро почесала Луну за ушами. — Как успехи?
Неплохо.
Вижу, ушел большой розовый кварц...
Примерно час назад. Попал в хорошие руки молодой пары из Бостона. Ждет отправки в подсобке.
Хочешь, я сейчас займусь?
Нет, пожалуй. Немного отдохну и сама отправлю, а ты поработаешь в зале.
Ладно. Вид у тебя печальный. Моргана повела бровью.
Правда?
—Угу. Дай, мадам Минди посмотрит. — Взяла руку, уставилась на ладонь. — Ах, конечно. Мужчина.
Несмотря на досадную правильность заключения, Моргана усмехнулась:
Не хочется сомневаться в вашем искусстве хиромантии, мадам, но вы вечно ссылаетесь на мужчину.
По теории вероятности, — объяснила Минди. — Ты не поверишь, сколько народу сует мне в глаза руки исключительно потому, что я работаю у колдуньи.
Моргана заинтригованно склонила голову:
Почему мне самой не суют?
К тебе многие опасаются подходить, а ко мне не боятся. Может, подозревают, что я от тебя заразилась, как гриппом, но не так сильно, чтоб беспокоиться.
Моргана рассмеялась впервые за долгое время:
Понятно. Наверняка огорчились бы, если б узнали, что я не умею читать по ладони.
От меня не узнают. — Минди взглянула в зеркальце с серебряной ручкой. — Только, знаешь, милочка, не надо быть гадалкой, чтобы увидеть высокого блондина с потрясающими глазами, за которые можно и умереть. — Она уложила на лбу кудряшку и вновь глянула на Моргану. — Он доставил тебе неприятности?
Ничего страшного. Справлюсь.
С мужчинами легко справиться. — Положив зеркало, Минди развернула жвачку. — Пока они для тебя не имеют значения. — И сверкнула улыбкой. — Только слово скажи, заступлюсь.
Моргана со смехом потрепала ее по щеке:
—Спасибо, это мои игры.
Несколько развеселившись, пошла в подсобку. В любом случае чего дергаться? Можно справиться. Справимся. В конце концов, она не так хорошо его знает, чтобы переживать.
Дел по горло, сказал себе Нэш. Куча дел, есть чем заняться. Растянулся на диване длиной в шесть футов с выцветшими, продавленными подушками, купленном на распродаже за то, что он явно предназначен для послеобеденной дремы. На коленях и на полу навалены книжки.
На телевизионном экране у другой стены кипят страсти дневной мыльной оперы. На захламленном журнальном столике бутылка с газировкой для утоления жажды. В соседней комнате компьютер обижается на невнимание, чуть не плачет.
Вообще-то работа идет. Нэш лениво вырвал из блокнота страницу и принялся складывать. Он думает, хоть и лежит на диване все утро, глядя в пустоту. Может, дело слегка затягивается, но не зашло в тупик. Пусть немного поварится.
В последний раз свернув листок, запустил в воздух миниатюрный бумажный бомбардировщик. Добавил ради удовольствия звуковые эффекты, в сопровождении которых самолетик пошел вниз, приземлившись на ковер среди прочих моделей.
— Саботаж, — мрачно пробормотал он. — Шпион-вредитель на конвейере. — Поворочавшись для удобства, принялся мастерить другой самолет, думая о другом.
...Интерьер, день. Большой гулкий ангар пуст. Сумрачный свет просачивается в окна и щели над серебристым корпусом истребителя. Медленно приближаются шаги. В них слышится что-то знакомое, женское. Шпильки стучат по бетону. Лицо скрывают широкие поля мягкой шляпы, но хорошо видна фигура в коротком красном кожаном костюме, скользящая из света в тень. Длинные красивые ноги шагают по полу. В изящной руке черный кожаный портфель.
Внимательно оглядевшись, женщина подходит к самолету, взбирается в кабину, высоко задрав юбку. Точными, целенаправленными движениями садится в кресло пилота, открывает портфель.
В нем маленькая смертоносная бомба, которую она прикрепляет под консолью. Соблазнительно сладко смеется. Лицо крупным планом.
Лицо Морганы...
Нэш с проклятием швырнул самолетик, сразу клюнувший носом. Что ты делаешь? — спросил он себя. Сочиняешь про нее истории? Увлекся дурным символизмом? Значит, она влезла в твою кабину, устроила взрыв? Нет никакого смысла грезить о ней среди бела дня.
Надо работать, правда?
Он решительно повернулся, сбросив книги на пол. Нащупал пульт, выключил телевизор, взял остатки блокнота, нажал кнопку диктофона. Через пять секунд понял ошибку и выключил. Нельзя в таком настроении слушать ее голос.
Встал, наступив на книжки. Хорошо, будем думать. Надо к чертям убраться из дому. Куда — хорошо известно.
«Сам выбираю, — заверил он себя, отыскивая ключи. — Сознательно принимаю решение». Когда чешется, лучше всего почесаться.
Настроение улучшилось настолько, что Моргана принялась подпевать тихой мелодии по радио. Именно то, что нужно: чашка успокаивающей ромашки, час одиночества, приятная конструктивная работа. Упаковала кристалл, надписала адрес, вытащила инвентарную книгу. Можно счастливо провести день попивая чай, слушая музыку, подсчитывая товары. Так бы и сделала, если б не помешали.
Возможно, настроившись на волну, приготовилась бы увидеть ворвавшегося в дверь Нэша. Но, что бы она ни планировала, он шагнул к конторскому столу, схватил ее, впился в губы долгим поцелуем. И сказал, переведя дух:
—Вот что я задумал.
Несмотря на трепещущие нервы, удалось кивнуть:
—Вижу.
Он удержал ее на месте:
Мне нравится.
Я рада. — Она оглянулась через плечо на стоявшую в открытых дверях Минди. — Ничего, справлюсь.
Не сомневаюсь. — Минди ухмыльнулась, подмигнула, захлопнула дверь.
Ну ладно. — Стараясь взять себя в руки, Моргана толкнула его в грудь. Будет лучше, если он не заметит, что сердце колотится. Невозможно контролировать ситуацию. — Что еще?
—По-моему, очень много. — Глядя в глаза, он прижал ее к столу. — С чего начнем?
Она улыбнулась:
Можно сказать, вопрос поставлен прямо и по существу.
Говори как хочешь. Я вот как понимаю.
На каблуках она почти сравнялась с ним ростом, он лишь чуть наклонился, поймав губами пухлую нижнюю губу.
—Хочу тебя, не могу образумиться после снов, в которых мы с тобой занимались любовью.
