Энн Мэтер - В мерцании свечей
Рут нравилось собственное платье, так шедшее к ее цвету лица, она была уверена, что Пол восхищается ею, хотя вообще-то он редко высказывался по поводу ее нарядов. Рут была абсолютно уверена, что и Ян находит ее привлекательной, но Пол никакой ревности не выказывал. Ее, по правде говоря, это раздражало, ей хотелось бы, чтобы Пол приревновал ее, но в последние дни, после его ленча с Карен, он был каким-то холодным и отчужденным, и она не могла этого понять. Рут не привыкла, чтобы ей в чем-нибудь отказывали. Родители ужасно избаловали ее, потворствуя всем ее прихотям.
Сейчас она сидела и перебирала пальцами по рукаву безупречного костюма Пола, соображая, что же ей такое сказать, чтобы привлечь его внимание. Он же, казалось, был мыслями далеко. Ранее они с Яном обсуждали какие-то деловые вопросы, и Рут невероятно заскучала. Нет, сегодня ей, безусловно, не уделялось достаточного внимания.
Неожиданно она заметила, что небольшая толпа собралась вокруг танцующей в центре пары. Оркестр играл бит-музыку, и Рут подумала, что кто-то выставляет себя на посмешище. Наверное, будет интересно посмотреть.
— Пойдем, Пол, — проговорила она и потянула его за рукав, — давай посмотрим, что там!
Феллоузы уже танцевали, так что Пол неохотно поднялся и позволил подвести себя к группе в центре зала. Там танцевала одна пара, остальные только смотрели.
Пол внезапно остановился. Двое людей, которые, смеясь, крутились под музыку, были Тони Стоукер и… Карен.
Он почувствовал, как при виде их кровь застучала у него в висках. Боже, он должен взять себя в руки!
— Смотри, это же Тони Стоукер! — воскликнула Рут. — Здорово они танцуют. Правда, я не стала бы устраивать такое представление…
Пол не отвечал, и она поглядела на него. Лицо его потемнело и было непроницаемым. Рут нахмурилась.
— Что-то не так? — раздраженно спросила она. — Тебе что, не хочется подойти и посмотреть?
— Не особенно, — угрюмо ответил Пол.
— Почему? — И вдруг Рут осенило. Что-то такое в лице Пола, в его выражении, заставило ее спросить: — Ты знаешь эту девушку. Так ведь? Кто она?
— Почему ты так думаешь? — медленно произнес Пол.
— Просто чувствую. Она работает у тебя в конторе?
— Она когда-то работала на меня, — тихо ответил он. — Это Карен.
Лицо Рут выразило крайнее недоверие.
— Карен… но ведь не та Карен? — воскликнула она.
— Та самая, — кивнул Пол, засовывая руки в карманы брюк. — Теперь ты удовлетворена?
— Но я не понимаю, — начала она. — Я представляла себе, что она твоя ровесница, Пол. Ты никогда не говорил мне, что она такая молодая.
— Ты меня никогда не спрашивала, — холодно ответил он. — Карен сейчас двадцать пять лет. Она на три года моложе тебя.
Рут вспыхнула. Как ей хотелось, чтобы она не позвала Пола посмотреть на танцоров. Откуда она могла знать, что это Карен? Она даже не знала, что та здесь. Странно, что Пол не удивлен. Неужели он знал, что Карен здесь? В голове Рут вихрем закружились вопросы, но она решительно отбросила их. Глупо беспокоиться об этом. В конце концов, они были женаты и разошлись. Теперь они друг другу никто.
И все же, наблюдая за Карен, Рут вдруг испытала приступ ярости. Карен оказалась очень красивой женщиной, а вовсе не старой клячей, как Рут себе представляла, и не бесстыжей особой с наглым лицом, одетой не по возрасту и цепляющейся к мужчинам. Быстро прикинув в уме, она поняла, что, когда Карен выходила замуж за Пола, ей было всего восемнадцать лет, и это ошеломило Рут. Она в свои восемнадцать еще посещала колледж и ходила на невинные свидания с мальчишками. И ничего более серьезного. Пол, тридцатилетний мужчина, уже тогда считал Карен во всех отношениях достойной парой, между тем как сама Рут не сумела бы двух слов связать, разговаривая с человеком его возраста.
Эта девушка — потому что она выглядела именно девушкой — делила с Полом три года его жизни задолго до того, как Рут его повстречала. От этой мысли ей стало плохо. Она жаждала считаться самой лучшей женщиной в его жизни, а теперь ей придется каждый раз, когда Пол прикоснется к ней, вспоминать об этой девице и мучаться вопросом: что именно он продолжает к той чувствовать?
Эти мысли испугали Рут. Жизнь до этого дня казалась ей такой простой и ясной, с приближающейся июньской свадьбой и мыслями о медовом месяце…
Теперь все переменилось и все из-за глупой сестры этой девицы, которой понадобилось связаться с женатым братом Пола. Это было невыносимо. Рут хотелось закричать, разрыдаться и добиться своего, как она не раз делала это в прошлом. Она бы с удовольствием растоптала эту женщину, вернувшуюся в жизнь Пола. Но Рут вынуждена была вести себя как ни в чем не бывало. Что бы там ни случилось в прошлом, теперь Пол принадлежит ей. Кто знает, что может произойти, если Рут покажет, что боится власти этой женщины? Нет, она должна оставаться любящей и понимающей невестой. Потом, когда они поженятся… Ну, тогда будет совсем другое дело.
— Дорогой, давай уйдем, — мягко прошептала она, беря Пола под руку. — Вернемся в отель, Пол.
Пол сразу согласился. Ему и самому хотелось уйти. Правда, ему не нужна была компания, он предпочел бы остаться наедине с обуревающими его мыслями. Ему надо было выпить. И чего-нибудь покрепче!
— Ладно, — сказал он с показным равнодушием, — если ты этого хочешь… Я думал, тебе нравится здесь.
— Конечно… но у меня разболелась голова, — быстро ответила Рут. — И мне теперь хочется расслабиться в тишине и покое. Вот и все.
— Хорошо. Мы только должны сказать Яну и Маргарет, что уходим.
Номер Рут в «Дорчестере» был верхом роскоши, и каждый день стоил ее отцу уйму денег. Но Хайрам Дилэни считал свои банкноты не на десятки, а на тысячи, и стоимость проживания дочери в самом фешенебельном отеле Лондона была для его банковского счета булавочным уколом.
Войдя, Рут упала на низкий диван. Пол расстегнул свое темное пальто с меховым воротником и прошелся по комнате, как пантера в клетке. Он думал только о том, как бы поскорее уйти.
Рут протянула к нему руку.
— Подойди и сядь рядом, дорогой. Сними пальто, — лениво проговорила она. — Ты ведь еще не уходишь?
Пол закусил губу.
— Насколько я помню, у тебя болит голова, — ответил он. — Ты, кажется, необычайно быстро оправилась?
Рут покраснела.
— Помог свежий воздух, — начала оправдываться она.
— Тем не менее уже поздно. Я думаю, мне пора идти, — твердо сказал Пол. — Ложись в постель и отдохни. Увидимся утром, хорошо?
Он нагнулся и поцеловал ее в щеку, но Рут обвила его шею руками и притянула к себе на диван.
— Не будь таким букой, — прошептала она, уверенная, что сумеет развеять его мрачное настроение. Она прижалась губами к его губам, призывая обнять ее и заняться с ней любовью.
