Марта Филдинг - Вот так встреча!
— Бак, ты не знаешь премьер-министра Бонифая. Я уверена, он найдет способ уговорить американское правительство отыскать такой закон, по которому тебя уберут с его пути. К тому же у тебя нет денег на адвокатов.
Бак пожал плечами.
— У меня припрятано кое-что.
— Нет, Бак. Я не могу позволить тебе тратить на меня деньги, заработанные тяжелым трудом. Почему бы тебе просто не высадить меня в ближайшем городе? Я найду дорогу в…
— Нет! — огрызнулся Бак. — Черт возьми, Джози! Я не собираюсь тебя отпускать, не собираюсь оставлять леди в беде. Мой дедушка не простил бы меня за это.
— Но я…
— Ни слова больше! Ты остаешься, и на этом закончим нашу дискуссию.
Джози с облегчением откинулась на спинку сиденья. Ей не хотелось создавать Баку проблему, но и одной оставаться тоже не хотелось. Что бы она делала со всего лишь несколькими долларами в кармане и к тому же не имея представления, где находится?
«Я не собираюсь оставлять леди в беде…»
Конечно, это не клятва в вечной верности, но тем не менее слова Бака согрели Джози душу.
— Леди? — переспросила она. — С каких это пор ты стал относиться ко мне как к леди?
Бак широко улыбнулся. Он не сомневался: Джози было приятно, что он не оставил ее в беде.
— Могу назвать тебе несколько случаев, когда я относился к тебе именно как к леди.
— Что-то я не припомню таких случаев. Ты относился ко мне как к обыкновенной женщине, а вовсе не как к леди.
— Леди, хм… Так ты этого хочешь, принцесса? Чтобы я исполнял любое твое желание?
— Нет, я… Я решила, что ты заставлял меня так много работать, потому что хотел, чтобы я уехала.
— Но я очень быстро понял, что это не срабатывает. Чем больше я заставлял тебя работать, тем больше тебе это нравилось.
— Я никогда не возражала против работы. Честно говоря, мне гораздо приятнее ухаживать за лошадьми, чем выполнять обязанности принцессы.
— Лошади — твое единственное любимое занятие, да?
— У всех монарших особ похожие интересы. Я не стала исключением. Но я уделяю лошадям гораздо больше внимания, нежели другие. Чем я еще занимаюсь, кроме лошадей? Наряжаюсь и исполняю роль принцессы.
— Когда-нибудь ты станешь правительницей своей страны.
— Такой план существует.
— Значит, тебе следует изучать науку управления страной?
— Да, — ответила она с напряжением.
— Но Бонифай ни за что не отдаст тебе бразды правления.
— Я не устаю во всем винить Бонифая, но ведь правда состоит в том, что я — главная виновница всего. Когда я поняла, что власть в моей стране узурпировал Бонифай, я должна была сделать все, чтобы отстранить его и взять бразды правления в свои руки.
— Но ведь ты не любишь власть.
— Откуда тебе это известно?
— Ты такая же, как я. А я не люблю власть. Трудно справиться со своими собственными проблемами, а еще труднее — с чужими. Вот почему я живу так, как живу.
Джози задумалась. Принцесса и ковбой. Два противоположных мира. И тем не менее у них много общего. Бак целиком и полностью понимал Джози, хотя они были вместе всего лишь неделю.
Неужели он испытывал к ней симпатию? Неужели их связывала не только заключенная между ними брачная сделка? Неужели он любил ее так же, как она любила его?
Боже! Она признала это!
Вот уже несколько дней эта мысль не давала ей покоя, но Джози все время отгоняла ее от себя. Ей казалось, что, если она не будет думать о своих чувствах, значит, их не существует.
Но любовь существовала. Джози любила Бака. Она любила этого бедного милого ковбоя.
Как же такое произошло? Как Джози это допустила? Ведь ясно, что ей никогда не позволят выйти за него замуж. Принцессы не выходят за ковбоев. Она обязана найти себе супруга среди самых богатых мужчин.
Джози вглядывалась в профиль Бака. Он был первым человеком, абсолютно доверявшим ей и позволившим ей заниматься любимым делом. Ему было хорошо известно ее происхождение, но оно не имело для него никакого значения. Ему не нужна была ее корона.
И вдруг Джози поняла, что Бак и есть тот самый человек, с которым ей хотелось бы прожить всю жизнь, каждое утро просыпаться рядом с ним и иметь от него детей.
Но обо всем этом она могла только мечтать.
Взгляд Джози упал на более чем скромную рубашку Бака и его потертые джинсы. Этот мужчина беден. Он живет только на то, что зарабатывает на родео. А ей нужен был богатый муж. Очень, очень богатый.
Если же в скором времени она такого не найдет, то Бонифай продаст и ее, и все княжество тому, кто предложит за них самую высокую цену.
Джози отвернулась, чтобы скрыть слезы, застилавшие ей глаза.
Будущее представлялось ей чрезвычайно мрачным. Никогда больше она уже не услышит, как Бак называет ее «дорогая», никогда не поймает на себе жадного взгляда его синих глаз, никогда не вдохнет его незабываемый аромат…
Она впилась ногтями в ладони, чтобы сдержать слезы.
Джози знала, что жизнь была несправедлива к ней с того самого момента, когда она почувствовала, что значит быть принцессой. Но нынешняя ситуация…
Все это выше ее сил.
Бак не на шутку волновался. Они были в пути около часа, но за это время на дороге уже успели встретить дорожный патруль, полицейскую машину из какого-то небольшого близлежащего городка и даже человека в военной форме, тоже, по-видимому, контролировавшего движение.
По всей вероятности, тот, кто искал Джози и Бака, знал не только то, что в грузовике находилась принцесса Джозефина, но и куда они направлялись. А направлялся Бак на север, в сторону своего ранчо. Неподалеку от него в горах был уединенный дом, где он и намеревался скрыться. Теперь же, по-видимому, придется изменить план.
Но прежде ему надо было кое о чем договориться, и сделать это он мог только с помощью своего сотового телефона.
Надеясь, что сумеет объяснить Джози наличие у себя дорогого аппарата, он достал его из бардачка.
— У тебя есть сотовый телефон? — не скрывая удивления, спросила Джози. — Почему я раньше его не видела?
— Он у меня на случай чрезвычайной ситуации.
Джози нахмурила брови, услышав это объяснение.
— Кому ты звонишь?
— Э-э… Своему приятелю. Если мы хотим оторваться от преследования, то нам понадобится помощь.
Джози тут же повернулась назад, посмотрела в заднее стекло, но увидела лишь прицеп.
— Нас преследуют?
Бак набрал номер одного из своих помощников на ранчо, у которого всегда при себе был сотовый телефон.
— Нет, но они наверняка знают, куда мы направляемся.
— Куда же?
Бак удивился, что она не спросила об этом раньше.
