Екатерина Кариди - В мире снов (СИ)
Однако сейчас, расслабившись, Николай смог подумать над тем, что ему казалось странным. Откуда вдруг взялась эта испепеляющая страсть? Как будто кто-то тумблер включил. И ведь моментами эта самая страсть сменяется полным равнодушием, но через короткое время снова накатывает. Откуда? Впрочем, долго размышлять у него не вышло, потому что как раз таки накатило. Да как еще накатило! Он чуть не задохнулся от внезапного приступа, иначе и не назовешь. Приступ желания... Припадок!
Как был, мокрый выскочил из-под душа, ворвался в кухню и потащил женщину на себя, а потом просто прижал к стене. Он был груб, он был животное, и рыча брал что хотел и как хотел.
Видимо он действительно был груб и причинил ей боль, женщина заплакала. Николай потом неловко гладил ее по лицу, пытаясь успокоить, но та никак не успокаивалась, все вздрагивала и всхлипывала, и тряслась в истерике. Тогда он не выдержал и дал ей пощечину. И еще. И еще.
Выбесила. Выбесила. Выбесила своим скулежом!
Она сползла на пол, глядя на него неверящими, полными ужаса глазами, и зарыдала пуще прежнего. Медленно вернулось сознание. Отвратительно, медленно и отвратительно. Николай бросил ее на полу в кухне и выбежал. Потом натянул на себя какую-то одежду и спешно ушел из дома, ему нужно было успокоиться.
Сидел в машине, пока не пришел в себя. Стыд навалился, раскаяние. Но говорить с ней сейчас, оправдываться, просить прощения он бы не смог. Завтра. Он это сделает завтра. И будет следить за собой, чтобы больше таких срывов не наблюдалось.
Рита так и осталась сидеть на полу в кухне, погрузившись в себя и непроизвольно вздрагивая от глухих рыданий. Это во сне побои были страстной прелюдией к умопомрачительному сексу. В жизни побои были просто побои, унизительные, болезненные, страшные по сути.
- Боже мой... Во что я вляпалась. Костечка... Костечка мой милый... Как же мне теперь быть...?
Хорошо, что он ушел. Он теперь пугал ее ус**чки, Рита боялась, что он ее не отпустит, не даст развод. О чем она только думала, когда расписывалась с ним... Господи, Костечка...
Женщина еще долго сидела на полу, раскачиваясь из стороны в сторону, и тихонько подвывала. Но потом слезы закончились, а жалость к себе загнала ее в постель. Она завернулась в одеяло как в кокон и затихла. Мужа все не было, и хорошо.
Рита незаметно уснула.
Он вернулся ночью, Риту будить не стал, разделся и лег рядом со спящей.
***
Сергей Иванович сегодня готовился к ужину особо торжественно. Костюм, белая рубашка, галстук, туфли начищены до блеска. Свечи на столе и два прибора. Цветы - букетик фиалок в бокале, она любила фиалки. Вино. Красное, как кровь.
Когда настало время, он сел за стол, положил рядом со вторым прибором, стоявшим виз-а-ви старинную кованую цепь, налил вина в бокалы, чокнулся и произнес:
- Нуссс, до скорой встречи, дорогая.
Глаза его злорадно сверкнули, а губы исказились в хищном оскале.
Глава 13.
На этот раз в своем сне Рита снова была в той комнате-темнице, запертая во тьме, в ожидании чего-то ужасного. Сны больше не могли обмануть ее, то, с чем она тут может встретиться, чудовищно, бездушно и смертельно опасно. А господин ее жестокий садист.
Она разрыдалась от отчаяния, зная, что последний час близок, потому что у садиста больше нет желания играть со своей жертвой. И эта темница станет ее могилой.
И вновь в ее сне появилась эта смутно различимая в темноте фигура. Призрак склонил голову и сжал свои полупрозрачные руки, словно в знак сострадания к ней. Теперь Рита была рада и его обществу.
- Ты... Ты жалеешь меня?
Фигура кивнула, потом показала рукой куда-то в сторону и вроде силилась что-то сказать, но Рита не поняла. А посмотрев в том направлении, куда указывал призрак и вовсе замерла от ужаса. Пространство в том месте вспучивалось, сопротивляясь проникновению извне. Там явно происходила борьба, но женщина не могла пошевелиться, она приготовилась умереть, думая в этот момент, что Костя, если бы он был с ней, спас бы ее. Да, он бы спас...
И тут борьба темного пространства надувающегося жуткими пузырями, с чем-то пытающимся прорваться, усилилась, в том месте стали пробиваться яркие лучи, а потом все взорвалось светом.
***
Той ночью под утро Риту разбудили мучительные стоны. Она даже не поняла спросонья. Николая выгибало дугой и корежило, будто кто-то пропускал через его тело электрический ток. Как бы она не была на мужа обижена, ему срочно требовалась помощь.
- Надо его как-то разбудить! Прервать кошмар, - забормотала она и кинулась расталкивать несчастного.
Но не тут-то было. Не просыпался он. Наоборот! То, что с ним творилось, набирало обороты! Конвульсии стали еще чаще, теперь он кричал в голос, а после одной из особенно ужасных судорог вдруг вытянулся и затих.
Рита несколько секунд не решалась к нему прикоснуться, потом слегка потормошила. Все-таки напугал ее знатно. Однако Николай не реагировал вообще никак, она кинулась смотреть...
А он не дышит...
Через полчаса приехала скорая. Зафиксировала смерть от кровоизлияния в мозг.
***
- Проклятие! Проклятие! Проклятие!!! - Коротков метался по дому, рыча от ненависти и жгучей досады, - Проклятие! Слишком рано! Слишком рано! Так не должно было случиться!
Потом вдруг успокоился, взял в руку свою цепь и уставился в пространство, непроизвольно качая головой и притопывая ногой по полу.
- Ладно, старая гадина. Хорошо. Тебе же хуже. Значит, все произойдет раньше, чем я планировал.
***
Всё.
Риту накрыла прострация.
Врачиха из скорой, эта черствая сухая тетка, видавшая на своем веку такие вещи, что ее сердце сделалось тверже камня, отчего-то пожалела девчонку, узнав, что они с покойником молодожены. Женщины все-таки склонны к романтизму, даже если у них сердце тверже камня. Хотела забрать и ее в больницу. Знала бы она всю правду...
Рита отказалась. Ей вкололи успокоительное, врачиха по ее просьбе позвонила по Риткиному телефону ее матери. Та пришла в ужас, конечно, но тут же подорвалась ехать к дочери. Отпустив скорую, под влиянием успокоительного она снова заснула. Во сне ей казалось, что пришел Костя, принес с собой свет. Он гладил и успокаивал рыдающую Риту, сцеловывал слезы, шептал нежные глупости...
Проснуться потом одной после такого сна было ужасно. Лучше умереть.
Но начался новый день, приехали ее родители. Опять скорбные похоронные хлопоты. И снова они прошли мимо нее, Рита словно погрузилась в небытие.
***
Потом были похороны. То же самое кладбище. Те же самые родственники. Плюс еще родственники второго мужа. Молчание. Каменные лица, глаза, кричащие о том, что не могут сказать губы. Знающие глаза.
Эти несколько дней Рита прожила как в вакууме. Пустота. В душе, вокруг, в голове. Везде. Что она чувствовал к человеку, который был ее мужем один день?
