Алиса Лунина - Нас повенчали снежинки
– А я вас представлял совершенно другой! – с ходу сообщил молодой человек.
Маша изрядно озадачилась:
– Спасибо, конечно, за откровенность. А что со мной не так?
Он махнул рукой:
– Все так. Вы красивая. Но по голосу я представлял вас иначе. А хотя у вас сейчас и голос другой…
Маша подумала, не обидеться ли ей – вот нахал какой! – потом смилостивилась:
– Конечно! С утра я каркаю как ворона, а к полудню распеваюсь, и мой голос становится нежен. Кстати, как вас зовут? Андрей? Ну, идемте, что ли, Андрей, а то вас уже снегом замело по самые уши!
Они покружили по площади, вышли к набережной.
«А для иностранца он, между прочим, отлично чирикает по-русски!» – Маша взглянула на парня строго, – уж не заливал ли он на счет заграницы?! Она спросила, откуда он приехал. Оказалось, из Чехии. Маша благосклонно кивнула – нормально, Чехия – это очень дружественная заграница, можно даже сказать, весьма условная заграница, потому как страна бывшего соцлагеря, братья-славяне!
– Я живу в Праге! – добавил Андрей.
Маша почему-то обрадовалась:
– В Праге? Очень хорошо!
– Вы бывали в Праге? – просиял Андрей.
– Нет, но «Прага» – мой любимый торт! – хихикнула Маша.
Из разговора выяснилось, что мать Андрея – русская, отец – чех. Андрей пояснил, что чувствует себя русским.
– Эта моя «русская половина» с годами все больше увеличивается, разрастается, и претендует на целое!
– Он рассказал, что заканчивает медицинский университет, планирует учиться дальше («чтобы стать настоящим хирургом, нужно много учиться!»), а по вечерам работает в госпитале.
Маша сочувственно взглянула на Андрея, узрев в своем спутнике родственную душу – она сама была законченным трудоголиком, этакой пчелкой, привыкшей работать на износ.
Пока шли вдоль набережной, Андрей засыпал Машу вопросами о русской культуре, в любви к которой он признался, озвучив традиционный интеллигентский набор: Толстой, Достоевский, Чехов, Рахманинов. В итоге ее новый знакомый произвел на Машу впечатление серьезного человека, поэтому, когда он вдруг выпалил: «А где здесь ГУМ?», она опешила: «Ну, здрасте! Пошопиться решил, товарищ?» – и махнула рукой в сторону площади.
Андрей улыбнулся:
– А пойдем есть мороженое? Говорят, там потрясающе вкусное эскимо!
– Ты это серьезно?!
В его серо-голубых глазах мелькнуло что-то ребячливое:
– Ага! Я, признаться, очень люблю мороженое.
И она повела Андрея есть мороженое.
Примостились возле знаменитого фонтана. Увидев увесистый брусок эскимо в серебряной обертке и то, с каким аппетитом Андрей его поглощает, Маша не удержалась и тоже изъявила желание приобщиться к простым человеческим радостям.
– Хорошо! – она лизнула шоколад. – Представляешь, сто лет не ела эскимо!
И вот странно – от этой прохладной сладости у нее стало неудержимо теплеть на душе, и накатила вдруг радость, как в детстве: словно бы она идет по летнему парку в легком платье и сандалиях, с восхитительно холодным пломбиром в руках, а впереди целое лето каникул; и от того, что все эти прекрасные вещи сошлись – лето, каникулы, мороженое, – на нее накатывают волны сокрушительного и безоговорочного счастья.
А к мороженому самое то – кофе! И они отправились пить кофе.
Когда в кафе Маша сняла свое объемное черное пальто, Андрей ахнул.
– Что опять такое? – смутилась Маша.
– Оказывается, на самом деле ты очень хрупкая! – сказал Андрей. – А в пальто казалась такой большой!
Маша покраснела – это пальто будущий дизайнер придумала и сшила сама. По хитрому дизайнерскому замыслу оно было весьма внушительным. Подруга Инна даже иронизировала, что это не пальто, а палатка, или танк, или дом. Танк не танк (вечно Инка передергивает), но Машин сорок четвертый размер пальто действительно изрядно преувеличивало.
Андрей с интересом рассмотрел пестрый Машин свитер, связанный ею собственноручно, ее самодельную оранжевую сумку с кошками, бисерные фенечки. Маша рассказала ему, что сама придумывает себе одежду и украшения и что хочет быть модельером.
– Здорово! – кивнул Андрей. – Ты очень яркая! Не сомневаюсь, что я пью кофе с будущим известным дизайнером!
В ГУМе Андрей постоянно порывался забежать в какой-нибудь отдел, чтобы купить Маше подарок.
– Ну, Новый год ведь! Пожалуйста, я хочу подарить тебе что-нибудь на память!
Маша яростно отбивалась:
– Ничего не надо, перестань! – и хватала его за рукав. Она так и не дала ему выбрать для нее подарок.
Андрей попросил показать ему не туристическую Москву, а ее любимые места. Маша показывала ему старые церкви, водила по кривым московским переулкам. В одном из таких переулков Андрей вытащил из кармана фляжку с коньяком и предложил Маше выпить за Новый год и встречу. И она (ужасно неприлично, правда?!) согласилась выпить с ним. На брудершафт. Потом Андрей достал коробку с толстыми, размером с бревно, сигарами и явно для понта закурил. Потянуло чем-то сладковатым и пряным. Маша повела носом – вкусно! – и попросила дать ей тоже затянуться. Так они и выкурили эту толстенную нескончаемую сигару вдвоем.
Табачный дым развеялся в морозном воздухе. Маша призналась, что у нее запах мороза и снега – самый любимый.
– А у меня любимый – хвои и мандаринов! – улыбнулся Андрей.
– Запах Нового года?! Да! Да! Конечно! Я тоже люблю! А еще я люблю запах летнего ливня!
Андрей поддержал игру:
– А я люблю раскрыть новую книгу и вдохнуть запах страниц!
– А мне нравится запах свежего хлеба! И кофе!
– Яблок! Этот запах лета и ранней осени! И одуряющий аромат цветущей сирени и вишни!
– Запах моря!
– Обожаю, как пахнет шоколад! Даже ношу с собой в сумочке шоколадную плитку!
– Люблю арбузный запах! И запах помидора, в сердцевине, откуда растут листочки!
– Запах любимой женщины! – сказал Андрей и покраснел.
Маша тоже смутилась.
Бродя по улочкам в снежной метели, они, конечно, вспомнили о миллениуме. Андрей рассказал, что ему хотелось как-то необычно встретить этот год.
– Согласись, такая дата обязывает! И я решил на Новый год поехать в Россию. Что может быть необычнее? Рецепт для скучающих европейцев – хотите чего-то странного и необычного – поезжайте в Россию, и непременно зимой, когда снег и холодно. Знаешь, я как будто чувствовал, что здесь со мной случится что-то невероятное!
– И что же с тобой случилось? – улыбнулась Маша.
– Я встретил тебя. Это самое удивительное событие в моей жизни.
Сначала она хотела фыркнуть, мол, экая банальность, но, посмотрев в эти серьезные серые глаза, неожиданно смутилась – на пошляка и ловеласа ее новый знакомый не походил. Она поспешила перевести разговор и спросила у него, а что, если мрачные предположения насчет миллениума окажутся правдой и через несколько часов и впрямь настанет конец света?! И тут же беспечно махнула рукой:
