Ирина Токарева - Темная Душа
- Боже! - Кэт была готова разрыдаться. - Я проклята... Меня сглазили... Этого не может быть. Люди! Кто-нибудь! Помогите! Охрана!!
Крик эхом прокатился по залу. На помощь никто не пришел. Второй этаж словно вымер. Здесь правда кто-то сидел, когда она притащилась сюда с багажом. Кто-то серый, незапоминающийся. Этого кого-то теперь не было. С ним испарилась ее сумка. В ней деньги. Ключи от дома, от машины. А главное. Ужас! Блокнот с зарисовками. Фотография!!!
Она сжала пальцами виски. Голова разрывалась. Зарисовки. Их нет. Ундины нет... Что делать? Собраться. Не паниковать. Билет и паспорт лежат в кармане толстовки, а это уже кое-что. Хорошо, что она не переложила их в сумку. Значит, перспектива улететь домой утренним рейсом реальна. Но есть еще одна не менее реальная перспектива - провести ночь в аэропорту. Денег нет даже на вшивый хостел.
- Сэм! - вспомнила Кэт и едва не подпрыгнула от радости. Сэм! Ее лучший друг Самуил Цедербаум, проживающий в Нью-Йорке - тот, на кого можно положиться в любой, даже самой дурацкой, как эта, ситуации, - Сёма поможет. Надо только дозвониться. Он со всем разберется.
В ладони была зажата последняя монетка. Единственный шанс дозвониться до друга. Кэт нащупала ее, и, испытав прилив надежды, побежала назад к таксофону.
Сэм взял трубку почти сразу же.
- Слушаю вас, - раздался его глубокий, благородный голос. - Говорите, будьте добры. Я вечно ждать не намерен.
- Сэм! Сэм, это я! - закричала Кэт, - я застряла в аэропорту Кеннеди! Адель не берет трубку! Они с Заком...
- Что вы там томно шепчете мне на ушко? - перебил ее Сэм, - я не Дон Жуан, не люблю, когда шепчут. Извольте изъясняться громко и внятно. Кто это вообще?
- Это Катя! - заорала Кэт, - ты там оглох?! Катя! Слышишь? Достаточно внятно изъясняюсь?!
- Катюха, ты?! - ворчливость из голоса Сэма, как ветром сдуло, - Откуда ты звонишь? Из Шотландии?
- Какой, к чертовой матери, Шотландии? Я в аэропорту Кеннеди! Чем ты слушаешь, Сёма?
Сёма что-то ответил, но череда резких помех заглушила его ответ.
- Я тебя плохо слышу! - крикнула она. И поняла, что у Сэма та же проблема. Снежная буря над Нью-Йорком испортила не только график полетов, но и работу телефонных линий.
- Сэм, - стала она объяснять, как можно более отчетливо и членораздельно, - я прилетела в Нью-Йорк. Меня обокрали, у меня нет денег, Сэм! Помоги мне! Срочно забери меня отсюда! Приезжай!
- Конечно, я приеду! - обрадовался Сэм, - Приеду к тебе в гости на Рождество, как и договаривались!
- Господи, не тупи, милый. У меня нет денег! Слышишь?
- Слышу-слышу! И тебе много денег, Катенька, родная моя! А еще помимо денег я желаю тебе на Рождество любви! Большой и светлой! Со мной!
- Сэм, какая любовь, спаси меня... - простонала она в отчаянии.
- Ничего не слышно, - вздохнул Сэм, - жди, Катюха, сейчас перезвоню на мобильный.
- Не клади трубку, осёл! - чуть не заплакала Кэт, - не смей! Мой мобильный...
Раздались короткие гудки.
- Мой мобильный сперли, - докончила Кэт, - вместе с сумкой.
Денег больше не было. Не было надежд на спасение, на комфортную ночь в нормальной, человеческой постели. И, наверное, можно было особо не рассчитывать на то, что когда-нибудь к ней вернется блокнот с зарисовками и письмом Джона Милле. Блокнот, который она ценит на вес золота.
С трудом осмысливая свое бедственное положение, Кэт еще раз обшарила все карманы. Пусто. Ничего. Она уставилась на таксофон. Таксофон, под завязку набитый монетами... И вдруг ее осенило. Кэт вспомнила! Рассмеялась.
Далекое питерское детство. Аллея, таксофон у поребрика. Немного другой, чем этот, Нью-Йоркский, но все же таксофон. У таксофона стоит отец.
- Бывают случаи, Катюшка, - говорит он, наклоняясь к ней, - случаи, вот как сейчас. Когда позвонить не на что, но позарез надо. Потому что, в противном случае, наша мама снимет с папы шкуру. Мы этого не хотим, да, доча? А значит, сжимаем руку в кулачок - вот так. И посильнее стукаем сюда! Смотри!
Папка, быстро оглянувшись, долбит по крышке таксофона кулаком. Из недр телефонного автомата начинают звонко сыпаться монетки. Дочка заливисто смеется, глядя, как папаша с мальчишеским энтузиазмом выгребает и распихивает по карманам добытый клад.
- Ясно, пап, - кивнула Кэт, - спасибо за науку.
И решительно грохнула кулаком по таксофону. Нью-йоркский таксофон однозначно отличался от того питерского, и не только внешне. Он никак не отреагировал на удар. Будучи настоящим американцем, с деньгами расставаться не пожелал.
- Н-на!.. - Кэт ударила посильнее.
Тот же результат. Руку себе можно поломать, не добыв ни цента. Особо не думая, она сняла трубку и принялась долбить ею по корпусу телефона-автомата.
- Эй, вы что творите?! - донеслось из-за спины.
Кэт оглянулась.
Охранник в синей форме приближался со стороны уборной. Она водрузила трубку на место, сделала шаг в сторону от таксофона.
- Ничего, - сообщила Кэт с невинным видом, пряча руки за спину.
- Вы пытались сломать аппарат, - резонно не поверил ей охранник, - зачем, леди?
- Он сожрал мою последнюю денежку, - соврала Кэт, - а позвонить не дал! Это справедливо, по-вашему?
- Сожрал денежку? - переспросил охранник, подходя, - и вы пытались выбить ее из него. Подождите-подождите... Вы совершили попытку ограбления таксофона нашего аэропорта?
- Притормозите, офицер, - перебила Кэт, - никаких попыток я не совершала. Это меня ограбили. У меня украли сумку. Может, поищите? Это произошло здесь, в этом зале, минут пять назад...
- Знаете ли вы, что вам светит, леди, за порчу общественного имущества? - полицейский ее жалобу расслышать не пожелал, - про попытку ограбления я вообще промолчу. Сомневаюсь, что вы отделаетесь только административным штрафом.
- Вы туги на ухо, офицер? Прислушайтесь. Я лишилась имущества. Где вы были пять минут назад, когда меня грабили?
- Без оскорблений, дорогуша, - он отстегнул от пояса наручники, - пройдемте со мной в отдел охраны. Или мне силой вас повести?
- Вы совершенно глухи, офицер, - сочувственно покачала головой девушка, - Как тетерев.
- Пойдем по-хорошему, грубиянка! Давай сюда руки. Я тебе общественно-исправительные работы обеспечу, не сомневайся!
- Очень интересно. Вам нужны мои руки, говорите? Вот они, держите.
Она послушно вытянула руки перед собой. Охранник, довольный исходом дела, шагнул к ней, чтобы защелкнуть наручники на запястьях. Но девица вдруг сильно толкнула его в грудь. Он отшатнулся, засеменил назад, и, не сумев удержать равновесия, грузно плюхнулся на зад.
- Ха! - воскликнула она. - Это ты-то на меня наручники наденешь? Поймай сначала, увалень!
