Сьюзен Кэрролл - Жена Для Чародея
– Вы, что ли, толкуете про тех двух трусих? Так они же уехали.
– Что? - изумленно переспросила Медлин. - Что значит - уехали?
– Две леди и вся челядь в дурацких париках и штанах давно смылись. Разгрузили ваши пожитки и покатили обратно в Лондон.
– Это невозможно, - пролепетала Медлин.
– Своими глазами видел, - спокойно заметил Тригг. - А ты, Уилл?
Уилл торопливо закивал.
Оглушенная новостью, Медлин пыталась постигнуть смысл случившегося. Все сбежали в Лондон, бросив ее на произвол судьбы? Что касается слуг и горничной, то поверить в это было нетрудно. Медлин хорошо помнила, какое пугающее впечатление произвел на них замок Сентледж.
Слуги Бертонов никогда не отличались особой преданностью, а Эстелла, горничная-француженка, и подавно. Но Хэриетт… Медлин никогда бы не поверила, что ее воинственная кузина столь бесславно покинула поле битвы.
Но тут Медлин вспомнила, как выглядела «ее воинственная кузина», когда Медлин видела ее в последний раз. Судорожно вцепившись в спинку сиденья кареты, она всхлипывала: «Медлин, ноги моей не будет в доме этого человека! Ни минуты не останусь в этом богом забытом месте».
У девушки сжалось сердце от страха. Приподняв юбки, она бросилась мимо удивленного Тригга к входным дверям, распахнула их, пробежала через портал и замерла на верхней площадке лестницы.
Сильный ветер плеснул непокорными рыжими волосами, и Медлин досадливо отбросила с лица настырную прядь, хотя и сама не знала, на что надеется. Что Тригг просто сыграл с ней злую шутку? Или хотя бы закричать вслед небесно-голубой карете - пусть вернется и заберет ее с собой.
Но двор внизу был пуст… Как и уходящая вдаль дорога. Нарядные экипажи, кавалькада всадников, дорогие породистые лошади - все исчезло, словно по мановению руки могущественного чародея.
– Проклятие! - простонала сквозь зубы Медлин и тут же испуганно прикусила губу. Жених уже успел оказать на нее глубокое влияние - научил сквернословить.
Это открытие совершенно ошеломило Медлин.
В изнеможении она прижалась пылающим лбом холодному граниту колонны.
Она не замечала появившегося рядом с ней Тригга, пока не услышала его торжествующий голос:
– Я ведь говорил, что они все смылись, да вы мне не поверили! Эти расфуфыренные лакеи понеслись так, словно за ними черти гнались. - Тригг злорадно ухмыльнулся. - Ну и вправду сказать, люди частенько пугаются хозяина.
– Что верно, то верно, - отрешенно отозвалась Медлин.
Тригг бросил на нее испытующий взгляд.
– Может статься, и вы хотели бы с ними отправиться, леди?
Ни о каком «может статься» и речи не было… но у Медлин хватило духу выпрямиться и веско заявить:
– У меня нет ни малейшего желания возвращаться в Лондон, мистер Тригхорн. Я новая хозяйка замка Ледж, и я останусь здесь. Вам остается лишь смириться с этим фактом.
Ухмылка Тригга увяла.
– Как будет угодно, мадам.
Но когда зловредный старикашка скрылся в доме, вся напускная храбрость Медлин исчезла без следа. Тщетно напоминала она себе, как часто в путешествии донимало ее вечное брюзжание злоязычной Хэриетт. Зато теперь, когда Медлин бросили одну в чужом и странном доме, где даже нет ни одной служанки, а только мужская прислуга, общество кузины стало казаться ей весьма привлекательным. «Боже мой, - подумала Медлин, - я ведь даже не знаю, смогу ли снять корсет на ночь!»
Впрочем, эта задача казалась не самой трудной по сравнению с тем, что ей предстояло жить рядом с мрачным и грубым мужем без дружеской поддержки, без возможности выплакаться, получить утешение и совет.
Медлин приехала на край света, полная надежд, спасаясь от одиночества, которое всегда донимало ее в Лондоне… но сейчас, глядя на грозные башни замка Ледж, она понимала, что еще никогда в жизни не была так одинока.
5
Половина второго ночи. В этот час всем смертным обитателям замка Ледж полагалось спать глубоким сном, но Анатоль часто спрашивал себя, к какому же миру принадлежит он сам - к миру обычных людей или призрачному миру своих умерших предков. Сегодня он ощущал себя одним из тех беспокойных духов, которые населяли замок Ледж.
Он неустанно мерил шагами спальню, судорожно вцепившись в ворот полу расстегнутой рубашки, и изо всех сил боролся с неодолимым желанием снова обратиться к проклятому хрустальному шару. Однако еще сильнее жгло его иное желание - страсть мужчины из рода Сентледжей, который слишком долго ждал свою невесту.
Теперь его невеста здесь, и когда минутная стрелка на часах ползет так медленно, что сводит с ума, когда свечи в канделябрах почти догорели, а за плотно зашторенными окнами стоит ночная тьма, когда кажется, что рассвет никогда не наступит - уже не имеет значения, похожа или не похожа Мед-лии Бертон на женщину, которая ему нужна.
Анатоль стиснул зубы, негромко застонал. Еще одна бессонная ночь. Еще одна ночь, полная отчаяния, невыносимого одиночества и вожделения, которое способно поставить на колени самого сильного мужчину.
Он запустил пальцы в густые волосы. Нет нужды ловить ускользающие видения в глубине камня, чтобы узнать будущее. Эта женщина уже начала свое злое дело.
Анатоль слышал гулкие удары собственного сердца, свое прерывистое дыхание и… беспощадное тиканье часов.
Обернувшись, он одним взглядом снял изящную вещицу со стены, заставил ее пролететь несколько футов по воздуху, но в последний миг удержался и не размозжил часы о каминную решетку, а переправил под толстый, набитый пером матрац. Невыносимое тиканье прекратилось.
От этого взрыва чувств голова закружилась так сильно, что Анатолю пришлось прислониться лбом к резному столбику балдахина. Когда перед глазами прояснилось, он устремил взгляд в дальний конец спальни.
Свечи в серебряном канделябре, стоявшем на бюро, бросали мягкий свет на пунцовое одеяло, и лучи света, словно пальцы, тянулись к двери. Двери в спальню Медлин.
Она удалилась к себе очень рано, сославшись на усталость. Удалилась? Спряталась - вот правильное слово. Спряталась от него.
Медлин - его идеальная невеста. По словам Фитцледжа, единственная, в которой есть все, что Анатолю нужно в спутнице жизни. «Все, чего нужно бояться», - с горечью подумал Анатоль. Красивая и хрупкая, полуживая от страха. А ведь он еще не рассказал ей и половины того, что должен был рассказать о себе… потому что струсил, попросту струсил.
Анатоль все смотрел на дверь, пытаясь мысленно проникнуть сквозь нее, ощутить движения Медлин, как ощущал движения всех обитателей замка Ледж. Ничего не получалось. Он напряг свою силу до предела, но Медлин оставалась вне досягаемости, таинственная и непроницаемая, словно ночь, объявшая замок.
