Сандра Браун - Шелковая паутина
Почему же тогда, вернувшись к себе, она не смогла сообразить, за чем пришла? Почему, начав что-то искать, забыла, что именно? Почему, разбирая постель, она вспомнила его нежные руки и горячие губы, ласкавшие ее тело?
Его усы были совсем не колючими, наоборот — очень мягкими. Когда он припал ртом к ее груди, прикосновение пушистых усов лишь усилило наслаждение.
Тихо застонав, Кэтлин перевернулась на спину, желая только одного: чтобы ее тело перестало трепетать от этих сладостных воспоминаний. Почти не владея собой, Кэти касалась своего тела там, Где касался его Эрик, и тщетно старалась успокоиться. Но слишком свежи были ощущения, и вместо того чтобы помочь, ее руки только еще больше распалили тело.
Она стремительно перевернулась на живот и уткнула лицо в подушку, чтобы прогнать стоявший перед глазами образ Эрика. Только спустя час она наконец перенеслась из мира реального в мир сновидений.
Но Эрик и там не оставил ее в покое.
6
Утро следующего дня было ясное и солнечное. Кэти очень надеялась, что благодаря какому-нибудь капризу природы сегодняшнее катание на лодках по Буффало-ривер будет отменено. Но погода словно специально постаралась. Поэтому Кэтлин оделась и начала собирать рюкзак, с которым обычно отправлялась в путешествия.
В подобных походах надо быть готовой к любым неожиданностям, поэтому Кэтлин стала запихивать в паруеиновый рюкзак бинты, средство от комаров, солнцезащитный крем, салфетки, мазь от ссадин и порезов, таблетки от живота, аспирин, полотенца, пару носков и смену одежды для себя. Обреченно подумав, что наверняка она забыла что-нибудь, что срочно понадобится в походных условиях, Кэтлин подхватила рюкзак и вышла из домика.
В столовой Кэти решительно принялась за завтрак. Она старалась не смотреть в сторону Эрика, который вошел в столовую и сразу же стал центром веселого улья. Дети, собиравшиеся в лодочный поход, были слишком взволнованы, чтобы есть как следует, и, когда прозвенел звонок, они сорвались с мест и помчались к автобусу, стремясь занять места у окон.
— Удачного вам путешествия! Будьте осторожны! — Эдна махала рукой ребятам, забиравшимся в автобус.
— Мы вернемся к ужину. Уж его-то они съедят подчистую, — смеясь, сказала Кэти.
— Значит, тогда и увидимся. — Краем глаза Эдна заметила, что в автобус садится Эрик. Она взглянула на Кэти, словно желая что-то сказать, но передумала и только сжала девушке руку. — Желаю удачно провести время.
Кэтлин приветливо поздоровалась с шофером, который водил древний автобус-развалюху уже много лет. Необходимое Эрику оборудование надежно закрепили на задних сиденьях, но камеру он не выпускал из рук. Он уселся через проход рядом с Кэтлин.
Наконец все разместились, водитель закрыл двери, и старенький автобус неохотно тронулся с места и выехал за ворота «Горного». Разговаривать в автобусе было невозможно: дети громко пели, спорили, хохотали и все это под аккомпанемент шумно работающего двигателя.
Кэтлин сидела на сиденье прямо за креслом водителя. Ее настроение улучшалось с каждым километром. Когда наконец она рискнула взглянуть на Эрика, то увидела, что он, ничуть не таясь, смотрит на нее. Он улыбнулся, сначала робко, но потом, видя, что она не отворачивается и во взгляде ее нет ледяного презрения, улыбка его расползлась. Кэти не могла устоять и улыбнулась ему в ответ.
Через каждые несколько миль по обеим сторонам дороги возникали сонные горные городки. Несмотря на разные названия, все они были похожи один на другой. В каждом имелась бензозаправка, при ней бакалейный магазинчик, некоторые городишки даже могли похвастаться собственным почтовым отделением. А в большинстве случаев почтой служил обыкновенный фургончик с гордо развевающимся американским флагом на самодельном флагштоке.
Даже притулившиеся на обочине домики были похожи друг на друга, как братья-близнецы. Во дворе сушилось белье, на парадном крыльце — кресла-качалки, в которых так хорошо отдыхается вечером после работы. И абсолютно из каждого дома, даже самого ветхого, открывался красивейший, благословенный вид на горы. В садах гнулись под тяжестью плодов ветви деревьев, посреди сада красовалось пугало. Здесь собирали урожай не ради удовольствия — частенько он служил основным источником пропитания целой семьи.
В одном из таких городков автобус сделал остановку. Ребята устремились к допотопному автомату с надписью «Виноградный сок», чтобы купить чего-нибудь холодненького попить.
Кэтлин почти физически ощущала присутствие Эрика и даже в этой кутерьме быстро поняла, что его нет рядом. Она огляделась и увидела, что он шагает по направлению к домику, одиноко торчавшему у подножия невысокого холма.
Проследив за ним взглядом, Кэтлин поняла, что именно привлекло его внимание. На дряхлом покосившемся крылечке сидел старик и играл на скрипке. Сиденьем ему служила железная скамейка, вся облупившаяся от краски, такие обыкновенно стоят на автобусных остановках.
Его коричневое лицо избороздили глубокие морщины. Всклокоченные редкие седые волосы забавно торчали в разные стороны. У старика на голое тело был надет джинсовый комбинезон с одной лямкой. Дряблая грудь тряслась при малейшем движении музыканта.
Возможно, в более рафинированном обществе инструмент, прижатый двойным подбородком, вряд ли назвали бы скрипкой, но Кэти подумала, что ни одну скрипку Страдивари не лелеяли так бережно и нежно. Из-под мозолистых, со следами никотина, грязных пальцев лилась игривая мелодия, известная лишь исполнителю.
Заметив приближающегося Эрика, старик улыбнулся беззубым ртом и начал притопывать босыми ногами в такт.
Кэтлин стояла и завороженно слушала жужжание камеры. Эрик медленно подходил к старику, на которого, казалось, камера не произвела никакого впечатления — очевидно, он принадлежал другому веку.
Открылась раздвижная дверь, и из дома вышла старуха, вытирая руки о полотенце. Она улыбалась. Увидев Эрика с камерой, она неловким движением пригладила седые волосы, собранные в пучок на затылке. Выцветшее ситцевое платье висело на ней мешком, ноги — босые, как у мужа, и такие же мозолистые. Женщина перекинула полотенце через плечо и начала хлопать в такт мелодии.
Когда старик закончил играть, жена наклонилась и звонко поцеловала его в щеку.
— До чего ж мне эта песенка нравится, прямо не могу, — восхищенно покачала она головой.
Эрик встал в полный рост, взял руку женщины и почтительно поцеловал. Она засмеялась и, словно юная кокетка на балу, захлопала редкими, бесцветными ресницами.
— Спасибо вам обоим, — сказал Эрик, повернулся и сошел с крыльца. Три ленивых пса, лежавших в тени, даже не приоткрыли глаз, чтобы взглянуть на постороннего.
