Эйлин Гудж - Снова с тобой
Но дверь открыла совсем не такая женщина, какую ожидала увидеть Ноэль. Ей представлялась полногрудая блондинка в шелковом пеньюаре, нечто вроде уцененной Мэй Уэст. А Лейси Бакстон оказалась миниатюрной, веснушчатой, с коротко подстриженными темными волосами, в которых мелькали седые пряди, и карими глазами в окружении мелких морщинок. В своих джинсах и полосатой тенниске она напоминала скорее мать на родительском собрании в школе, чем опытного адвоката, специализирующегося на разводах.
– А, привет! Проходите. – Она вскинула голову, посмотрела куда-то за спины гостей и пронзительно свистнула. – Саманта! Ко мне, детка! Оставь бедного кота в покое. – Звучный голос, исходящий из ее хрупкого тела, изумил Ноэль: он напоминал рев портового грузчика.
Громадный косматый пес влетел в дом, чуть не сбив Ноэль и Мэри. Лейси провела гостей в тесную гостиную, где собака с грязными лапами уже взгромоздилась на диван. Лейси не обратила на нее внимания: она не сводила глаз с Мэри.
– Подожди, я попробую угадать сама… у тебя есть собственная студия?
Мэри закатила глаза.
– Благодарю за комплимент. Он особенно приятен, если вспомнить, что из нашего класса только я одна сдала выпускные экзамены на год позднее всех, притом сдала неважно.
Лейси проказливо рассмеялась и повернулась к Ноэль.
– А ты, должно быть, дочь Мэри. Глазам не верю! Я помню тебя еще крошкой. – Она протянула руку, даже не заикнувшись о сходстве Мэри и Ноэль: один балл в пользу Лейси.
Второй балл Ноэль мысленно поставила ей за крепкое деловое рукопожатие.
– Спасибо, что вы согласились сразу встретиться со мной.
Лейси невесело улыбнулась.
– Жаль только, что встреча состоялась при таких досадных обстоятельствах. Сейчас мы приступим к делу. Садитесь, если найдете куда. Хотите чего-нибудь – кофе, чаю? Боюсь, больше у меня ничего нет. Я поселилась здесь всего неделю назад и, как видите, еще не успела устроиться.
Ноэль боролась с желанием выкрикнуть: «Вы в своем уме? Мою дочь держат в заложницах, а вы предлагаете мне вести светские разговоры за чаем?» С трудом изобразив улыбку, она пробормотала:
– Я не отказалась бы от чашки чаю.
– А мне лучше кофе, – подхватила Мэри.
Через несколько минут из кухни послышался зычный голос Лейси, от которого по дому прокатилось эхо:
– Мэри, я слышала, у тебя есть собственное рекламное агентство в нашем грешном мегаполисе. А я двадцать восемь лет проторчала в Цинциннати – не спрашивай, это долгая история! – но так и не смогла отряхнуть с ног прах провинциального городишки. Когда мать умерла и, оставила мне в наследство этот дом, он показался мне знамением Божиим. Вот я и решила вернуться сюда и посмотреть, что из этого выйдет.
– Сожалею о смерти твоей матери, – произнесла Мэри, когда Лейси появилась в гостиной через несколько минут, рискованно балансируя потертым металлическим подносом с тремя дымящимися кружками. – А твой отец? Он еще жив?
– Смотря что называть жизнью. Он в приюте для престарелых и почти все время не в себе. – Несмотря на все ссоры с отцом, на лице Лейси отразилась неподдельная печаль. – А как твои родители?
– Отец умер, когда Ноэль была еще крошкой, – сообщила Мэри. – Но с мамой все хорошо. – Она не упомянула о болезни Дорис. Ноэль задумалась, представляет ли себе мать, как тяжело больна бабушка.
Спортивной туфелькой детского размера Лейси потеснила собаку, высвобождая место на диване. Рухнув на продавленные подушки, покрытые слоем собачьей шерсти, она наклонилась вперед, поставила локти на колени и устремила на Ноэль откровенно любопытный взгляд.
– Итак, начнем. Я помню, что вы приехали сюда не для того, чтобы поговорить о последнем вечере встречи выпускников. Сделайте глубокий вздох и начните с самого начала.
Ее голос звучал так сочувственно и в то же время ободряюще деловито, что Ноэль чуть не расплакалась.
– Речь пойдет о моей дочери Эмме. Ей пять лет. – Она с. трудом сглотнула. – Мы с мужем… расстались несколько недель назад. Я думала, мы разойдемся по-хорошему. Но вчера муж увез Эмму, пока я… спала. – Ноэль утаила неприглядные подробности, к тому же рассказ о встрече в ресторане прозвучал бы малоубедительно. Об этом можно было упомянуть и потом, когда Лейси согласится стать ее адвокатом. – А теперь он заявляет, что суд назначил его временным опекуном. Я не знала, что такие решения принимают в отсутствие одной из заинтересованных сторон…
Лейси задумчиво кивнула.
– Это называется односторонним слушанием. К нему прибегают только в исключительных обстоятельствах, когда ребенку грозит серьезная опасность.
Ноэль окаменела.
– Мисс Бакстон, я хорошая мать. Я ни за что не причиню вред единственной дочери.
– Зови меня Лейси. – Мисс Бакстон ободряюще улыбнулась. – Послушай, я буду откровенна с тобой. Тебя я вижу второй раз в жизни, зато твоего мужа помню с тех пор, как мы вместе учились в школе. – Она многозначительно переглянулась с Мэри. – Еще в те времена он привык добиваться своего.
– Я хочу знать только одно: можете ли вы помочь мне?
Ноэль затаила дыхание. А если Лейси откажется? Что ей тогда делать? Взглянув на неразобранные коробки и стопки книг по углам, Ноэль вдруг поняла: посторонний человек, увидев их в эту минуту, счел бы более сильной натурой ее, Ноэль, хозяйку идеально чистого дома. Между тем она сидела с бешено бьющимся сердцем и надеялась, что ее спасет обитательница этого грязного дома и дивана с отпечатками собачьих Лап и клочьями шерсти.
Она в тревоге наблюдала, как Лейси с отрешенным видом потягивает кофе, словно взвешивая все негативные последствия борьбы с таким могущественным человеком, как Роберт. Наконец Лейси с решительным стуком поставила кружку на столик.
– Мне сорок семь лет. Набивать шишки я начала еще до того, как ты родилась. Мне хотелось только покоя и тишины да небольшой семейной практики. Если я возьмусь за это дело, то окажусь в положении христианина, брошенного на съедение львам. – Она посмотрела вдаль, а потом вдруг развела руками. – Зато никто не обвинит меня в стремлении искать легкие пути!
Ноэль прерывисто вздохнула.
– Значит ли это, что вы согласны быть моим адвокатом?
Лейси круто повернулась к Мэри.
– Помнишь Бака, старшего брата Роберта?
Мэри нахмурилась.
– Того, что погиб в аварии?
– Его машина рухнула в овраг. Он умер мгновенно. – Лейси покачала головой, опечаленная воспоминаниями. – Ему было девятнадцать лет. Досадная смерть, правда? – И прежде чем Ноэль успела спросить, какое отношение имеет к ее делу смерть брата Роберта, Лейси объяснила: – Мы начали встречаться в старших классах, когда он уже был выпускником, а мне предстояло еще учиться и учиться. Славный парень. Но если послушать его родителей, я была настоящей блудницей вавилонской. Господи, да мы ни разу не переспали! Мы только встречались пару месяцев, и я до сих пор удивляюсь, как Баку удалось так долго терпеть родительские попреки!
