Татьяна Веденская - Мужчина моей мечты
«А тебе?» — спросил внутренний голос голосом Ольки Соловейка. Я вздрогнула.
«Мне же тут совсем недалеко!»
«Вот именно. Он потратил бы на тебя лишние пятнадцать минут. У нас, между прочим, снег выпал. Холодно!»
«А он не мог. Может, ему дома надо кошку покормить. Может, она с голоду у него дохнет», — из последних сил сопротивлялась я.
«У него нет животных. Ни одного мелкого хомячка! А он уверял, что безумно тебя любит. Возлюбил по новой».
«Ну и что? Что же мне теперь, сесть и разрыдаться»? — у меня самым непредсказуемым образом задрожали губы.
«А почему бы тебе не послать его подальше»? — завершила свое черное дело подруга. Надо же уметь высказывать мне гадости дистанционно, телепатическим путем. Это же не могла быть я. Я не могла сама себе этого сказать.
«Я не могу его послать», — твердо ответила я.
«Почему?» — поинтересовалась внутренняя Оля.
«Из-за Артема», — соврала я и опустила глаза в землю.
«Ну конечно. Ты просто хочешь замуж! Очень! Просто недопустимо, неприлично!»
«Ну и что!» — разозлилась я и ускорила шаг. Мне хотелось добраться до метро. Вдруг шум поездов и гвалт пассажиров смогут заглушить мысли в моей голове? Но мысли не унимались. Они гнались за мной, они звали меня. Да и в реальности мне казалось, что кто-то сзади пытается меня нагнать и все время бормочет:
— Девушка! Девушка, постойте. Да остановитесь же!
— Что?! — я замерла как вкопанная, потому что оказалось, что я не брежу и не занимаюсь сеансом телепатии с Олькой. За моей спиной остановился какой-то парень, он явно пытался мне что-то сказать.
— Ну, слава богу, девушка! Что ж вы так бежите? Я уже испугался, что не догоню, — радостно высказался он и уставился на меня. А я на него.
В первый момент я подумала, что он таким хитрым способом собирает милостыню. Сейчас же по улицам этого брата рэкетира от милосердия полным-полно. И они тоже могут выглядеть вполне здоровыми и жизнерадостными. Это раньше считалось дурным тоном просить подаяния, если у тебя не оторвана рука или, скажем, нога. Теперь же достаточно повесить на грудь табличку «Умираю, требуется операция» или привесить за спину спящего грудного младенца. Впрочем, я стараюсь давать деньги всем без разбору. И еще меня смущала мысль, что если я про всех нищих буду думать гадости, то обязательно пропущу кого-то, кому действительно по-настоящему плохо. Однако молодец, который стоял передо мной, явно умирать не спешил. Да и вывески на нем никакой не было. Просто такой обросший небритый оборванец. Впрочем, не совсем даже и оборванец. Одежда на нем была целой, но очень, очень грязной. Ботинки все в каком-то дерьме, лицо заросло щетиной, свитер висит, и куртка совершенно неприличная. Грубая, нечитаемого цвета. К стыду сказать, очень похожа на мою.
— Вам чего? — недружелюбно поинтересовалась я.
— Ну, эта. Как бы эта… — замямлил парень, и я поняла, что он крепко поддат. Спиртовое амбре распространялось не так быстро, поэтому я сразу не заметила, что он покачивается и даже имеет шанс завалиться к стене дома.
— Денег у меня нет.
— А у меня есть! — радостно улыбнулся он.
Я тоже вымученно улыбнулась и попыталась отбыть восвояси, поскольку приставания пьяных на улицах не входят у меня в графу «достижения».
Однако мой бродяга не стал так просто сдаваться и схватил меня за руку. Мне стало страшно. Его рука оказалась намного сильнее, чем я ожидала. И карие глаза, неожиданно сверкнувшие из-под всклокоченной челки, были почти адекватны и почти совсем не выдавали в нем в стельку пьяного гражданина. Именно это «почти» и напугало меня больше всего.
— Что вы себе позволяете! — зашипела я, вырывая пальцы из его руки.
— Давайте познакомимся, — выдал наконец парень и снова улыбнулся еще шире.
Я порадовалась хотя бы тому, что у него здоровые зубы. Значит, все-таки вряд ли передо мной уличный бродяга.
— С какой стати? — я все-таки решилась перейти к крайним мерам и резко дернула руку.
— Знаете, тут такие все странные. Какие-то совершенно сумасшедшие. Я здесь с утра, прошу прощения, я, конечно, пьян, но все равно странно, — он выпустил меня и стал забавно семенить, покачиваясь, рядом.
— И что же вам странно? — поинтересовалась я. Мне надо было как-то потянуть время. Чем ближе я подходила к метро, тем меньше у него оставалось шансов ограбить и тем более изнасиловать меня. При свете фонарей и скоплении прохожих отчего бы не поговорить?
— Ну, все бегут, спешат. Девушки скачут по гололеду на этих своих ходулях. У нас тоже их надевают, но чтобы так нестись! Как только они головы не свернут?!
— Вы о шпильках? — усмехнулась я.
— Ну да! — Парень радостно улыбнулся. — Я уже думал, что в вашем городе нормальных людей нет, а тут вы.
— А я, значит, нормальная? — обиделась я. Вот вам и комплимент, получите, распишитесь. Интересно, что он имеет в виду?
— Ну да. Естественно. Я прямо обалдел, как вас увидел. Лицо такое, ну, простое. Без штукатурки этой килограммовой. Куртка, как у наших, и вообще. Вот, думаю, чудеса. И тут живут наши женщины. Дай, думаю, познакомлюсь.
— Познакомились? — резко повернулась я к нему.
— Собственно говоря, не совсем. Я же так и не знаю, как вас зовут, — он растерянно смотрел на мое злое лицо. А я потихоньку приходила в состояние закипевшего чайника, у которого сорвало термодатчик. Я переливалась через край. Какой-то олух из глубинки, видимо, принял меня за свою деревенскую бабу в телогрейке. Хороша, ничего не скажешь.
— Юля! — рявкнула я. — Теперь всего хорошего. И НЕЧЕГО ЗА МНОЙ ИДТИ!
— А че такое? Че я сделал? — медленно, поскольку был выпивши, качнул головой парень.
— Ничё! — гаркнула я и пошла к метро.
Парень задумчиво провожал меня взглядом. Потом, видимо, что-то решив, кивнул и пошел за мной.
— Вы, наверное, меня не так поняли. Можно я вам все объясню? — Он продирался сквозь строй спешащих домой москвичей, но я была быстрее и уже почти совсем затерялась в толпе. Парень крутил головой, высматривая меня. В принципе, все было решено. Мне надо было только свернуть по переходу в сторону эскалатора, и я могла бы никогда больше не вспоминать об этом странном знакомстве. Но тут я сделала то, объяснения чему не смогла найти. Я остановилась и украдкой принялась высматривать этого странного оборванца с широкой улыбкой простофили.
— И что вы хотели мне объяснить? — спросила я у него. Он не сразу заметил меня и почти прошел мимо.
— Ох! Это вы! Нельзя ж так пугать человека, — нахмурился он. — Мне и без этого не по себе. Сколько же тут народу!
— Ну, это час пик, так что если вы любитель уединения, то вам здесь не понравится. Так что вы хотели мне объяснить?