Нора Робертс - Женская месть
Фиби снова села, держа свой стакан обеими руками.
– В этом нет ничего романтического. С утра до ночи разговоры только о мужчинах, деторождении и нарядах. И статус женщины там зависит от того, сколько у нее детей. – Фиби вздохнула и продолжила свой рассказ: – Женщины там ничего не читают, не работают, не водят машин. Единственное, что там можно делать, это сидеть и ждать, когда день закончится. Иногда они группами отправляются по лавкам, одетые с головы до ног во все черное, чтобы не искушать мужчин.
– Ну и нравы, Фиби. Мне просто не верится!
– Это еще не все! Там везде религиозная полиция. Женщину могут побить плетьми, если она скажет что-нибудь не то, если сделает что-нибудь недозволенное, если наденет что-нибудь, что не положено носить. Женщина там не имеет права говорить с чужим мужчиной, не может обменяться с ним даже одним словом.
– Господи, но ведь сейчас тысяча девятьсот семьдесят первый год.
– Верно, но не для Якира. – С коротким смешком Фиби прижала ладонь к глазам. – В Якире время остановилось. Говорю тебе, что я потеряла почти десять лет жизни. Иногда мне кажется, что прошло сто лет, а иногда, что всего несколько месяцев. Когда оказалось, что у меня больше не может быть детей, Абду взял себе вторую жену, потом третью. Закон это разрешает. Это закон, придуманный мужчинами для мужчин.
Селестина вынула сигарету из фарфорового держателя, стоявшего на низеньком столике. Она рассматривала ее, пытаясь осмыслить то, что ей рассказывала Фиби.
– Я читала кое-какие статьи о тебе и Абду в разных журналах. Там ты ничего подобного не говорила.
– Попробовала бы я это сделать! Мне разрешалось общаться с репортерами только потому, что муж нуждался в рекламе из-за нефтяного бума на Ближнем Востоке. Переписываться с тобой он мне категорически запретил.
– Я это поняла, – кивнула Селеста.
– Для того чтобы понять все, что там происходит, надо побывать в Якире самой. Абду – человек честолюбивый и умный. Меня держали в доме, пока я могла приносить хоть какую-то пользу.
Селеста закурила сигарету, потом медленно выпустила дым. Ей не верилось, что хотя бы половина из того, что рассказала Фиби, не являлось плодом ее больного воображения.
– Но если с тобой обращались таким образом, если ты была так несчастлива, почему ты не собрала вещи и не уехала?
– Вскоре после того, как родилась Эдди, я все еще надеялась, что смогу что-то изменить, чего-нибудь добиться. Все было тщетно. Знаешь, он бил меня…
– Боже мой, Фиби.
Потрясенная Селеста подошла к подруге.
– Ничего страшнее я не видела даже в кошмарах. Я плакала и кричала, но никто не пришел мне на помощь. – Фиби покачала головой и отерла выступившие было слезы. – Никто не посмел мне помочь. Однажды он избил меня, а потом изнасиловал.
– Но это чистое безумие! – Обняв Фиби, Селеста подвела ее к дивану. – Неужели нигде нельзя было найти защиту и помощь? В полицию ты не обращалась?
Невесело рассмеявшись, Фиби отхлебнула маленький глоточек из своего стакана.
– В Якире мужчина по закону имеет право бить жену, если у него есть на то причина, а она у него всегда найдется. Женщины из гарема позаботились обо мне. Они и впрямь были очень добры ко мне.
– Фиби, почему ты не передала с кем-нибудь письмо, не сообщила, что с тобой происходит? Я смогла бы что-нибудь сделать. Я помогла бы тебе.
– Даже если бы мне удалось тайком переслать тебе такое письмо, ты не смогла бы мне помочь. Абду в Якире обладает абсолютной властью. Религиозной, политической и юридической. Я стала думать о побеге. По закону, чтобы уехать, я должна была получить разрешение Абду. Он никогда не согласился бы, поэтому я надеялась улизнуть тайком. Но у меня была Адриенна. Мне не удалось бы бежать с ней, а без дочери я уехать не могла. Она самое ценное, что у меня есть, Селеста. Думаю, я бы уже давно покончила с собой, если бы не Эдди.
– Она что-нибудь знает?
– Надеюсь, что очень немногое. Она знает, как к ней относится отец, но я пытаюсь убедить ее, что это только отражение его чувств ко мне. Женщины ее любили, и думаю, она была там счастлива. В конце концов, она ведь не представляет иной жизни. Но дело в том, что Абду собирался отослать ее из Якира.
– Куда?
– В Германию, в школу. И тогда я поняла, что надо действовать. Он уже договорился, что в день своего пятнадцатилетия она выйдет замуж.
– Боже! Бедная малышка.
– Я не могла бы этого вынести. Я не могла примириться с тем, что ее ждет такая жизнь. Вот почему приглашение в Париж показалось мне знаком свыше. Я решила: теперь или никогда. Без тебя я ни за что не смогла бы осуществить свой побег.
– Я хочу во всем помогать тебе и дальше. Вот бы найти этого негодяя и кастрировать его тупым ножом.
– Я никогда туда не вернусь! Селеста! Если он найдет меня, я скорее покончу с собой, чем вернусь.
– Не говори об этом. В Нью-Йорке ты в безопасности.
– Но речь идет об Эдди.
– Она тоже здесь в безопасности. – Селеста подумала о девочке с выразительными темными глазами. – Если он" явится сюда, ему придется иметь дело со мной. Я обращусь в прессу, в госдепартамент.
– Нет, нет, я не хочу огласки. Я боюсь рисковать из-за Эдди. Она и так уже знает больше, чем следовало бы.
Селеста хотела что-то возразить, но, подумав, сказала:
– Пожалуй, в этом есть смысл.
– Я хочу все забыть, вернуться к работе и начать жизнь заново.
– Это правильно, но сначала надо хорошенько отдохнуть, прийти в себя.
– Мне нужна квартира, одежда. Эдди надо отправить в школу.
– Обо всем этом мы поговорим позже. А пока поживи у меня, успокойся, постарайся адаптироваться. Девочке тоже нужно привыкнуть к Нью-Йорку.
Фиби кивнула и тихо произнесла:
– Ты знаешь, что хуже всего, Селеста? Я все еще люблю его…
Адриенна молча поднялась по лестнице и направилась в свою комнату.
7
Когда Адриенна проснулась, было уже утро, солнце струилось сквозь щель между занавесками. Глаза девочки припухли от слез, голова гудела, но она почувствовала, что хочет есть.
Натянув платье, Адриенна спустилась вниз. Квартира показалась ей более просторной, чем накануне. Девочка была слишком голодна, чтобы исследовать квартиру, поэтому она направилась вниз в надежде на то, что найдет фрукты и хлеб. Она услышала голоса: говорили мужчина и женщина. Потом последовал взрыв смеха. Снова заговорили люди – по-видимому, они спорили. Адриенна осторожно двинулась на звук и добралась до кухни Селесты.
Комната была пуста, но откуда-то слышались голоса. Адриенна заметила, что звук идет из маленького ящика, в котором двигались маленькие человеческие фигурки. Околдованная этим зрелищем, девочка подошла поближе, чтобы потрогать ящик. Люди не заметили ее и продолжали спорить. Нет, вскоре догадалась Адриенна, это не настоящие люди, а только их изображение – как движущиеся говорящие картинки. Вероятно, люди в ящике были кинозвездами, как и ее мать. Забыв о пище, девочка оперлась локтями о стойку в кухне и замерла, наблюдая за актерами.
