P.S Сводные (СИ) - Виктория Вашингтон
На фотках в инстаграме ещё можно лицезреть его руку, полностью забитую татуировкой. Под плотной рубашкой, в которой он сейчас, даже не скажешь о том, какое произведение находится под ней.
— Привет, — сердце барабанной дробью отзывается в груди, когда слышу стук закрывшейся за мной двери.
Всё. Сияна, выхода нет. Ты уже и так в полной заднице — хуже стать не может. Приходится уговаривать саму себя.
— Как твои дела? — он выглядит уставшим, но при этом очень добродушным.
Мы никогда не были друзьями, но благодаря Васе знала о нём многое. Да и, в отличие от Демьяна, даже в школьные времена мы с Сашей могли пообщаться иногда. Возможно, поэтому в голове возникла мысль обратиться именно к нему.
Стоим в кабинете, где должна сидеть секретарша. К счастью, её нет. Мы одни и дверь в его кабинет приоткрыта. Правда, не вижу смысла идти туда, садиться, вести светские беседы. У Саши сейчас и правда слишком мало времени, поэтому решаюсь не затягивать и сразу перейти к делу.
— У меня всё хорошо, — искренне улыбаюсь, пытаясь скрыть дикую неловкость и желание сбежать. — Мне неудобно отвлекать тебя от дел. Их у тебя наверняка выше крыши, — об этом явно говорят его синяки под глазами. — Пообщаться мы обязательно сможем, когда у тебя будет свободное время.
Саша благодарно улыбается. Ему бы точно неудобно было попросить о том, чтобы я переходила сразу к делу, но этого и не нужно, я понимаю всё сама.
— Мне позарез нужна крупная сумма денег, — выплёвываю на одном дыхании и вовсе перестаю дышать в ожидании его реакции.
— Сколько? — буднично спрашивает, совсем не удивленный моей просьбой.
Просить полную сумму, наглости у меня нет. Самую малость я могу вложить со своих сбережений, а что-то занять у отца. Но по-прежнему остаётся около восьмидесяти процентов от общей суммы.
И даже когда я произношу огромную сумму, его лицо особо не меняется. Лишь смотрит на меня внимательно, а после бросает виноватый взгляд на приоткрытую дверь своего кабинета. Будто сразу же просит у меня прощения, но за что?
Долго гадать не приходится, потому что через секунду из этой самой двери выходит Демьян собственной персоной, и я буквально проваливаюсь под землю.
Взгляд прожигает и не сулит ничего хорошего.
— В какое дерьмо ты влипла, Сияна? — голос Демьяна разносится, словно гром, посреди ясного неба.
27
В голове буквально бурлит, словно в кратере вулкана. Уверена, что извержения не избежать. Обстановка тут же становится максимально напряженной, тягучей. Создаётся впечатление замедленной съёмки, во время которой я судорожно пытаюсь придумать, что должна сказать. К самому присутствию Демьяна точно не была готова, тем более к тому, что его тон будет таким строгим, небезразличным. Пугаюсь такой острой реакции, но в то же время она разгоняет сердцебиение до предела, будоражит что-то внутри грудной клетки.
Бросаю взгляд на Сашу — он по-прежнему виновато улыбается. Интересно, он заранее предупредил Демьяна, или тот по несчастной для меня случайности оказался здесь именно в этот момент? Второе, кстати, совершенно не исключено. Они ведь лучшие друзья, и сомнений в том, что до сих пор общаются, как и в школьные годы, у меня не возникает. При том, что не могу знать наверняка.
— Говори, Сияна, — пытается взять себя в руки и говорить мягче, но у него плохо получается. Его дикое напряжение читается невооруженным взглядом. — Что у тебя случилось? Для чего такая огромная сумма денег?
— Зачем тебе эта информация? — скрещиваю руки на груди. Как там говорят? Лучшая защита — это нападение? Попробуем, работают ли такие поговорки в случае со Шмелёвым.
— Я пришла за помощью к Саше, а не к тебе.
По молниям во взгляде Демьяна, понимаю, что стоит прикусить язык, пока не поздно и быстро сменить тактику. Но куда там?
— Лучше говори, во что влипла, пока я разговариваю спокойно, — видно, как тяжело он дышит и сжимает ладони в кулаки.
Интересно, почему так сильно его это задевает?
— Это ты называешь «спокойно»? — фыркаю. — Смешно.
— Это как-то связано с тем, в чьей компании ты вчера развлекалась? — игнорирует мои колкости и не сводит своего строгого взгляда.
Вспыхиваю моментально и пускаю глазами молнии в сторону Демьяна. Потому что в его «развлекалась» чувствуется то, чего быть не должно. Кем он меня считает?
— Не собираюсь ничего с тобой обсуждать, — твердо заявляю и перевожу взгляд на Сашу.
Мы точно никогда в жизни не сможем найти со Шмелёвым общий язык. Даже когда кажется, что всё налаживается, он сразу же успевает перепортить моё хорошее к нему отношение к чертям собачьим.
Ещё вчера я волновалась, что пришлось уйти и нарушить данное ему обещание, а теперь… Хочется лишь поскорее свалить и не видеть Демьяна, как можно дольше.
— Я помогу тебе, Сияна, — отзывается Золоторёв, но его тут же прерывает Демьян.
— Нет, — твёрдо произносит и бросает на друга предостерегающий взгляд. — Ей помогу я. Тебе не стоит в это лезть.
— Мне не нужна твоя помощь, — решительно смотрю на него.
В груди бушуют оглушающие эмоции. Одновременная злость на Демьяна, что он пытается всё испортить, и ликование, потому что Саша согласился помочь. Кажется, я спасена. Конечно же, только если кто-то перестанет сейчас вставлять мне палки в колёса.
— Сияна, давай вы поговорите, а потом мы свяжемся с тобой, и ты скажешь, к какому решению пришли? — предлагает компромисс Золоторёв. — Он всё равно сейчас не даст спокойно поговорить, а через пять минут мне нужно быть на важной встрече.
Однозначно, он прав. Демьян, непонятно почему, выглядит так, будто способен ринуться в бой с лучшим другом, если тот станет перечить.
— Конечно, — понимающе киваю головой. — Спасибо, Саша. Я напишу обязательно, — киваю в знак прощания и быстро ретируюсь за дверь, лишь бы избавиться от надоедливого хвоста в виде Демьяна.
В такие моменты, как сейчас, мне хочется треснуть его чем-то тяжелым. Так же ощущала себя, когда три года назад он пришёл в наш дом вместе с Кариной. С ней, к счастью, мои отношения теперь совсем изменились. Только вот со Шмелёвым категорически наоборот — с каждым новым днём становится всё хуже и хуже.
На ресепшен быстро отдаю администратору карту, которую она мне выдавала. Не знаю, обязательно это или нет, но в случае чего, возвращаться совершенно не хочется. Она по-прежнему награждает меня широкой улыбкой, а я едва нахожу силы ответить тем
