Эффект разорвавшейся бомбы - Карла Соренсен
Я: Нет, я надела черные брюки, белую блузку от Майкла Корса и красный жакет, который мы нашли прямо перед моим возвращением.
Пейдж: Хм. Удовлетворительно. Я все еще думаю, что тебе следовало надеть красный костюм.
Я: Вероятно, неподходящий выбор, учитывая, какое у него глубокое декольте. Я впервые встречалась с игроками.
Пейдж: Не вижу проблемы. Я бы полностью поменяла команду ради тебя, если ты наденешь его.
Мой смех казался чужеродным на моих губах, потому что он был искренним и непринужденным, за исключением тех встреч, которые я посещала, я была дома одна со всеми своими футбольными связками. Никто, кроме Джой, юристов и Люка, не знал, что я живу в доме у озера, и с тех пор, как вышел пресс-релиз о том, что я возглавляю команду, спортивный мир взорвался из-за того, что двадцатишестилетняя женщина владеет футбольной командой, которую она унаследовала от своего отца.
Мне казалось, что легче спрятаться, чем попытаться сделать краткое заявление о том, как все происходило, или что я чувствовала по этому поводу. Правда заключалась в том, что я все еще точно не знала. Общение с командой было самой комфортной частью, с тех пор как началась вся эта безумная история, потому что меня встретили с улыбками, радушием и теплотой, и некоторые из них старались познакомиться изо всех сил, как только встреча закончилась. Все, с кем я встречалась, были вежливы и уважительны.
За исключением, — я бросила взгляд на голубой дом по соседству, — Люка чертова Пирсона. В течение всей встречи он наблюдал за мной, как за бомбой замедленного действия. Он ни разу не улыбнулся. Ни разу не взглянул на меня с каким-либо намеком на теплоту на своем точеном лице.
И что меня совершенно взбесило, так это то, как быстро я отыскала его в комнате, полной крупных, импозантных красивых мужчин. Он, конечно, был не единственным с широкими мускулистыми плечами. И, конечно, был не единственным высоким, симпатичным мужчиной. Их там было много.
Но это были единственные глаза, которые я чувствовала, прожигающие сквозь одежду.
— Выбрось его из головы, — сказала я вслух.
Выдохнула и поправила солнечные очки. Это был прекрасный день с безоблачным сапфировым небом и легким ветерком, так что лежать на солнце было не душно. Он пересек мой двор, принеся с собой звуки лодок, смех и какую-то музыку, доносившуюся откуда-то издалека.
Что мне было нужно, так это отвлечься.
На полу рядом с моим стулом были сложены папки, которые дала мне Джой. Я читала их накануне, пока у меня не начали слипаться глаза, но все это было полезно. Ошеломляюще, но полезно. К счастью, мне не пришлось беспокоиться о большинстве деталей.
Финансовый директор беспокоился о деньгах. Менеджер беспокоился о талантах. Президент беспокоился о… обо всем остальном. Правда заключалась в том, что мой отец провел последние двадцать лет, нанимая людей, которые знали свое дело.
Он был номинальным главой, а они управляли командой, и управляли хорошо. Моей главной заботой было убедиться, что «Волки» не пострадали из-за моего неожиданного появления. Я знала так же хорошо, как и любой другой, что средства массовой информации могут раскручивать множество историй, заставляя людей настраиваться на них, и я хотела, чтобы игроки не обижались на меня.
Я наклонилась и подняла папку, в которой был список команд. Джой выделила каждого игрока, каждого тренера и каждого координатора яркими вкладками для удобства использования. Я листала страницу за страницей, глядя на их фотографию и произнося вслух их имена и должность. Некоторые лица я узнала по встрече, но большинство — нет. Конечно, все они были на похоронах, но большая часть того дня прошла в тумане рукопожатий и бесконтактных поцелуев, соболезнований, черных костюмов и ошеломляющего осознания того, что у меня нет живых родителей.
Я закончила просматривать страницу Джека Коулмана, улыбчивого парня, в котором узнала того, кто сидел рядом с Люком на собрании. Широкоплечий ресивер из штата Мичиган проработал в команде два года. Его цифры могли быть впечатляющими, а могли быть и дерьмовыми; я понятия не имела. Его улыбка на фотографии была широкой и беззаботной, и я поймала себя на том, что улыбаюсь в ответ.
Лениво перелистнула на следующую страницу и замерла. Изображение Люка улыбалось мне.
Улыбалось.
От этой улыбки у меня странно сводило живот.
Это была легкая улыбка, не показывающая зубов, но она была настолько чужеродной, что я уставилась на нее с открытым ртом. Честно говоря, это так эффектно отразилось на его лице, что это было чертовски нечестно. Этот мужчина мог стать моделью. Но как одна из тех суровых брутальных моделей.
Изображая тот же непринужденный интерес, с которым читала другие файлы, я провела пальцем вниз по строке. Люк Майкл Пирсон из Мичиганского университета. Выбор в третьем раунде драфта двенадцатью годами ранее. Он был запасным квотербеком в свой первый год в команде. Во второй игре своего второго сезона квотербек стартового состава порвал ахиллово сухожилие, и Люк сменил его с легкостью опытного ветерана.
В том году они выиграли Суперкубок, но с тех пор ни разу.
Шум из-за живой изгороди заставил меня захлопнуть папку, потому что будь я проклята, если сосед застанет меня пялящейся на его фотографию, как наивный подросток. Однако, когда оглянулась, я увидела не Люка; это была вспышка ярко-розового и фиолетовой.
Маленькая девочка больше не двигалась, пока я не отвела взгляд, затем снова услышала шелест листьев. На этот раз я видела ее лицо, большие карие глаза и длинные каштановые косы, свисающие по обе стороны лица.
Постукивая большим пальцем по папке, лежащей у меня на коленях, я обдумывала варианты. Люк сказал мне держаться подальше от его дочери, но тогда он подумал, что я футбольная фанатка или что-то в этом роде, пришедшая предложить себя.
Фыркнула. Да ни за что.
Так вот, теперь мы коллеги, к добру это или к худу.
Я сдвинула солнцезащитные очки на макушку и, прищурившись, посмотрела на нее.
— Привет. Ты там немного занимаешься ландшафтным дизайном?
Она хихикнула и протиснулась ко мне во двор с раскрасневшимся лицом и широкой улыбкой.
— Нет, мне пока не разрешают помогать во дворе. Мой папа подстригает газон.
Я посмотрела в ее сторону.
— Твой папа? Разве вы, ребята,
