Играй жестко - Мишель Геркулес
Она откидывается назад и смотрит мне в глаза. В них не осталось ни капли веселья.
— Блэр…
— Я чувствую, как ты прижимаешься к моей киске.
Черт. Я не был готов к тому, что она будет так откровенна. Это чертовски горячо.
— Ты хочешь, чтобы я извинился?
Она качает головой.
— Нет. Я хочу поцеловаться с тобой.
Я прижимаюсь к ее лицу, затем скольжу рукой к ее затылку и накручиваю на пальцы прядь ее волос.
— Это можно устроить.
Я прижимаюсь к ее рту, жаждая попробовать его на вкус. Ее губы расходятся, и в тот момент, когда наши языки соприкасаются, в глубине моего желудка вспыхивает инферно, распространяясь по телу быстрее, чем вспышка света. Я ощущаю вкус текилы на ее языке, но помимо этого в ней чувствуется естественная сладость, которой я не ожидал. Все, что я знаю, — это то, что она вызывает чертово привыкание. Единственная причина, по которой я не уложил ее на спину, заключается в том, что она никогда не говорила, что хочет трахнуться со мной. Но, черт возьми, если я не выйду из-под контроля, когда она начнет прижиматься бедрами к моим.
— Блэр, что ты делаешь? — простонал я ей в рот.
— Это приятно, не так ли? — она целует меня в шею, и это приводит меня в восторг.
— Блять, ты знаешь, что да.
Она откидывается назад и зажимает мое лицо между ладонями.
— Я пока не хочу переходить с тобой эту грань. Может быть, мы просто сделаем это?
— Что? Будем целоваться как подростки?
— Да.
Я перемещаю руки на ее бедра и помогаю ей извиваться на фоне моей пульсирующей эрекции.
— Мы можем, но при условии, что ты позволишь мне заставить тебя кончить.
Она издала стон.
— Только если ты тоже кончишь.
— Ты не представляешь, как я уже близок к этому.
Я снова целую ее, на этот раз крепко. Я не кончал от таких ласк с тех пор, как был подростком, и забыл, как это чертовски сексуально.
Я двигаю бедрами быстрее, когда ее стоны становятся громче. Но мне нужно больше ее, ее вкуса, поэтому я оставляю ее губы, чтобы провести поцелуями по шее и ключицам, пока не доберусь до выпуклости ее груди.
— Черт возьми, Алекс. Я хочу, чтобы твой рот был на мне, — она расстегивает пуговицы рубашки, обнажая белый кружевной бюстгальтер под ней.
О, как бы я порвал это белье, если бы Блэр не расстегнула застежку спереди. В следующую секунду мой рот находит один из ее сосков, и она выгибает спину, дергая меня за волосы у корней.
Теперь она двигает бедрами гораздо быстрее, и я нахожусь в нескольких секундах от того, чтобы взорваться в своих штанах.
— Боже мой. Да, да, да! — кричит она.
Я отпускаю ее сосок и снова целую ее, в то время как сперма вытекает на внутреннюю сторону моих треников. Господи, мать твою. Я не кончал так быстро с тех пор, как был возбужденным подростком.
Блэр прижимается к моему телу, прижимаясь лицом к моему плечу.
— Спасибо, Алекс.
Я хихикаю.
— Не за что, малышка.
Она отстраняется.
— Малышка? Ты так называешь всех девушек, с которыми переспал?
— Нет.
— Тогда ладно, — она соскальзывает с моих колен и опускает юбку. — Теперь я буду спать.
Пока она, пошатываясь, идет в свою комнату, я не двигаюсь с места. Я должен идти в свою, но мне нужно время, чтобы прийти в себя после того, что только что произошло. Я всухую трахал Блэр Вествуд, мою соперницу, моего врага… и я хочу большего.
ГЛАВА 12
БЛЭР
Как трусиха, я не могу встретиться с Алексом на следующий день. Поэтому я выскальзываю из гостиничного номера на рассвете и успеваю на более ранний рейс. Голова раскалывается на две части, поэтому я не расстаюсь с солнцезащитными очками, снимая их только для прохождения контроля в аэропорту.
Не могу поверить, что я напоила Алекса, а потом целовалась с ним. Если это не акт отчаяния, то я не знаю, что это. Это было самое безумное дерьмо, которое я когда-либо совершала. Я не смогу избегать его вечно — у нас занятия на следующей неделе, — но я надеюсь, что к тому времени у меня будет план действий, как с ним справиться.
Как только я приземлилась в Фэрбенксе, я написала Джиа. Они с Ноа посидели с Печенькой для меня. Он такой маленький, и я не хотела оставлять его в собачьей гостинице. Она отвечает, что может его привезти, и я издаю вопль, когда открываю дверь своей квартиры и Печенька выбегает ко мне.
— Привет, сладкий пирожок. Ты соскучился по мамочке? — я беру его на руки и позволяю ему лизнуть меня в лицо.
Еще один щенок прыгает мне на ноги — Маршалл.
Джиа заходит в гостиную и смеется.
— Я думаю, Маршалл ревнует меня к Печеньке. Иди сюда, мальчик. Оставь тетю Блэр в покое.
— Все в порядке. Я не возражаю.
— Извини. Мне пришлось воспользоваться своим ключом и войти. Мне очень сильно захотелось в туалет.
— Это уже из-за беременности? Я думала, что это случается, когда ты уже на большем сроке.
— Нет, я думаю, это из-за огромного коктейля, который я выпила по дороге сюда.
Я ставлю свою сумку и чемодан рядом с кухонной стойкой, а затем направляюсь к дивану. Я люблю свою квартиру, а диван — лучший предмет мебели, который у меня есть. Он голубого цвета, как пасхальное яйцо, плюшевый и удобный, и много раз я спала на нем, а не в своей кровати. Я откладываю Печеньку и разваливаюсь на диване, лицом вниз, на подушках, которые так ненавидит моя мама.
Когда я поступала в университет Ханнафорда, я хотела получить все условия общежития, но моя мама отказалась от этой идеи и вместо этого арендовала эту просторную трехкомнатную квартиру. По крайней мере, она позволила мне обставить ее по своему вкусу. Это не совсем в кампусе, но достаточно близко. Большинство жильцов тоже ходят в Ханнафорд.
— Как прошла поездка? Вы с Алексом хорошо себя вели?
— Я не хочу об этом говорить. У меня сильное похмелье.
— О нет. Это опять была текила?
Я перевернулась
