Развод. Прощай, предатель - Вивиан Фокс
Развесив вещи, кривлюсь. Большая часть помята, а утюга у меня нет. И как скоро я смогу заработать на него — непонятно. Так что я сбрызгиваю одежду смесью воды и купленного кондиционера для белья, и оставляю висеть на дверце шкафа. Может, хоть немного распрямится.
Утром в магазине меня встречает Вера — владелица магазина. Она широко улыбается и провожает меня в подсобку. Все показывает, рассказывает. А я… улыбаюсь. Впервые за последнее время. Мне нравится запах цветов, смешивающийся и создающий невероятный букет ароматов. Нравится даже прохлада в магазине и негромкая музыка. Сережа приучил меня к его любимому блюзу, но даже попсовые песенки, тихо звучащие по радио, сейчас кажутся мне замечательными.
Весь день я работаю с Верой. Она вводит меня в курс дела, чтобы через два дня я могла уже работать самостоятельно.
— На восьмое марта я приду тебе помочь, потому что здесь будет дурдом, — говорит Вера, когда мы набрасываем верхнюю одежду после закрытия магазина. — Надо будет начать рабочий день на час раньше, чтобы принять цветы. Приедет столько тюльпанов, закачаешься. У меня девочка работала, так ту на восьмое тошнило уже от запахов тюльпанов, — смеется она.
— Как может тошнить от цветов? У них ведь такой нежный запах.
— Ну вот так, — пожимает она плечами.
Мы выходим на улицу, и я делаю глубокий вдох. Мне тут же хочется вернуться в магазин, потому что аромат цветов гораздо приятнее выхлопных газов.
— А кем работает твой муж? — спрашивает Вера, и мое лицо немеет.
— Я не замужем, — произношу одеревенелыми губами.
— Да? — удивляется она и поднимает мою правую руку, выразительно глядя на помолвочное и обручальное кольца. — Тогда что это? Декор? Я не осуждаю, если что, — отпустив руку, продолжает Вера. — Сама в молодости так носила, чтобы не приставали все подряд.
— Я… это… просто… — не знаю, что ответить. Хочу сказать, что поступаю также, как она в молодости, но почему-то язык не поворачивается. Эти кольца я носила с гордостью и любовью.
— Да не объясняй, — отмахивается она. — Это твое личное дело. Кстати, разрешаю так и сказать: “Вера, это не твое дело”, - снова смеется.
Мы прощаемся у края стоянки перед супермаркетом. Вера идет в магазин, а я — домой. Засунув руки в карманы пальто, то и дело большим пальцем правой нащупываю и кручу на пальце свои колечки. Как я могла забыть их снять? Если честно, я об этом даже не задумывалась. Эти украшения уже стали будто бы частью меня, и я не представляю себе, как сниму их. Но надо. Не разбор чемодана должен был стать последним шагом, а именно прощание с украшениями.
По возвращении домой я переодеваюсь, мою руки и, открыв бутылку с кефиром, усаживаюсь у окна на кухне. Глазею на улицу, попивая кефир, а большим пальцем продолжаю крутить кольца. Как же решиться сделать это? Пять лет я носила кольца, не снимая. Даже спала в них. Они мне казались волшебным символом принадлежности моему мужчине. Печатью, знаком, даже неким клеймом. А сейчас, сняв их, я окончательно стану свободной. Только вот это не та свобода, о которой я мечтала…
Поужинав, принимаю душ и надеваю свой любимый велюровый костюм. Расположившись на диване, зеваю. Я ни дня в своей жизни не работала, и сегодняшний вымотал меня. Глаза слипаются, а все тело налилось тяжестью. Хочется спать, но я продолжаю пялиться в выключенный телевизор и крутить кольца на пальце. Мне надо решиться сделать это.
Казалось бы, что может быть проще, чем снять украшения? Миллиарды женщин в целом мире прямо в эту секунду это делают. Миллионы — по тому же поводу, что и я. И только я одна не могу это сделать одним махом.
Встав, выключаю свет, раздеваюсь до трусиков, набрасываю шелковую сорочку и укладываюсь под одеяло. Сердце грохочет, потому что я вот-вот сделаю шаг, на который никак не могу решиться. Еще немного. Еще секунда.
Сделав глубокий вдох и задержав дыхание, срываю с себя кольца. Кладу их на кофейный столик и резко разворачиваюсь лицом к стене. Зажмуриваюсь, пытаясь усмирить разбушевавшееся сердце, а потом медленно, тихо выдыхаю. Из-под закрытого века вытекает одинокая слезинка.
Все. Это точно конец.
Глава 19
Вера говорила, что безумие начнется седьмого марта, но оно начинается уже пятого. Сегодня последний рабочий день перед выходными, так что мужчины покупают букеты для своих коллег. Я едва успеваю паковать тюльпаны в прозрачные пленочные упаковки, как их практически выхватывают прямо у меня из рук. Это какое-то сумасшествие.
Мы с Верой пропускаем традиционный утренний кофе, а потом и обед. После двенадцати нам привозят новую порцию цветов. Пока Вера принимает их, я отпускаю покупателей. И такой дурдом у нас до трех часов дня.
Когда поток покупателей иссякает, Вера звонит в доставку обедов, и нам привозят горячее пюре с отбивными и салатом из капусты. Так вкусно я не ела уже давно. То ли потому что проголодалась, то ли потому что дома почти не готовлю. Но это пюре кажется мне божественным.
— Теперь ты понимаешь, о чем я говорю? — спрашивает хозяйка магазина, кивая на ведра со свежей партией цветов. Ими заставлена вся подсобка, и нам с Верой приходится ютиться с краешку на старых табуретках.
— Да.
— Так вот восьмого все будет еще хуже. Такое паломничество будет с самого открытия и часов до девяти вечера.
— А мы разве не до семи работаем?
— В такие дни, как восьмое марта, мы работаем практически до последнего клиента. Наши конкуренты закрываются раньше, а ближайшая точка продажи цветов — это ночной цветочный рынок в трех кварталах отсюда. Зачем дарить им свою выручку, если можно самим эти деньги заработать? Не переживай, я оплачу сверхурочную работу. Или у тебя свидание в этот день?
— Нет, — тихо отвечаю и утыкаюсь взглядом в пластиковую тарелку, на которой еще осталось немного салата и кусочек отбивной.
В этом году на главный женский праздник у меня никаких планов. Обычно… в смысле, раньше Сережа устраивал мне потрясающие праздники. С самого утра он вручал мне подарок и огромный букет цветов. Я еще говорила ему, что мне не нужно дарить девяносто девять роз, я была бы рада и небольшому букетику ароматных тюльпанов. Ведь именно эти цветы ассоциируются у меня с началом весны, возрождением природы. Но Сережа каждый год упорно дарил розы и украшения.
Вспомнив про украшения, я неосознанно тру большим пальцем место, где еще несколько дней назад были обручальное
