Измена. Счастье на десерт (СИ) - Ксения Сибирь
Протягивает перед собой руки, давая мне оценить степень их чистоты.
Взяв его ладони в свои, делаю вид, что внимательно их изучаю, на предмет загрязнений.
Он на миг сжимает мои пальцы. Крепко, но нежно. Накрывает мою ладонь своей.
От его прикосновения по телу бегут мурашки. Смотрю в его голубые глаза и время вокруг останавливается.
Борясь с наваждением, чуть отстраняюсь, высвобождая руку.
Он не хочет отпускать, но и не удерживает силой. Подушечки его пальцев скользят по внутренней стороне моей ладони, заставляя мое дыхание учащаться, пока наконец моя рука не выскальзывает из его объятий.
— Садись, — говорю я тихо, пытаясь прийти в себя от нахлынувших чувств, — сейчас чайник поставлю.
Потупив взор, стараюсь не смотреть ему в глаза, чтобы опять не попасть в их омут.
Отойдя к плите, щелкаю кнопкой электрического чайника. Тянусь на верхнюю полку кухонного шкафчика, чтобы достать упаковку с чайными пакетиками.
— Давай помогу, — чувствую дыхание Максима прямо возле своего уха.
Оборачиваюсь от неожиданности и оказываюсь с ним лицом к лицу. Его крепкая рука ложится мне на талию. Он смотрит на меня не отводя взгляд.
Высокий, широкоплечий. Он так близко ко мне, что я слышу как бьется его сердце. Чувствую себя такой маленькой и беззащитной перед этим высоким красавцем.
Его волевое лицо, с небольшой аккуратной щетиной. Так хочется прикоснуться к ней. Провести ладошкой, ощущая легкие покалывания.
Его голубые глаза, что внимательно меня изучают, улавливая, кажется, каждый мой вздох. Легкая улыбка в уголках его губ, которые так близко…
Закрываю глаза. Чувствую его горячее дыхание вперемешку с ароматом парфюма. Запах кожи и легкие нотки цитрусовых и сандала будоражат сознание.
— Вот, держи.
Что? Открываю глаза.
Максим протягивает мне коробочку с чайными пакетиками.
— Спасибо, — выдыхаю я.
Он отдает мне упаковку с чаем, продолжая держать за талию.
Щелк! Вздрагиваю, услышав звук закипевшего чайника.
— Вот и чайник вскипел, — бормочу я, выскальзывая из объятий Максима.
Беру с посудной стойки две чашки и, забросив в каждую по чайному пакетику, наливаю в них кипятка.
По кухне разносится приятный запах клубники и бергамота.
Дождавшись, когда кипяток достаточно напитается восхитительным напитком, несу чашки на стол.
А теперь, настал черед и кексиков.
Под восхищенным взглядом Максима, ставлю на стол блюдо со своим "кулинарным шедевром".
Максим, сглотнув голодную слюну, аккуратно, двумя пальцами, берет один из капкейков и медленно, будто опасаясь, что он рассыпется у него в руке, подносит его ко рту. Откусывает кусочек.
— Ну, как? Вкусно?
Жаль, что я сама не успела их попробовать до прихода Максима. Все же первый раз испекла диетические кексики по рецепту из интернета. А вдруг гадость получилась?
Затаив дыхание, жду его вердикта.
Максим медленно пережевывает и поднимает глаза на меня:
— Ну…
Глава 25
— Ну… — Максим замолкает на полуслове, смотрит задумчиво в сторону, стараясь не встречаться со мной взглядом.
От этого я начинаю нервничать еще больше.
— Что, настолько плохо? — спрашиваю его, но ответ я, кажется, и так уже знаю.
Беру с тарелки капкейк, верчу в руке, недоверчиво осматривая. А пахнет вроде вкусно. Вот и доверяй после этого рецептам из интернета.
— Да нет, — грустно дожевывает свой капкейк Максим.
Я прямо вижу по его глазам, что ему это доставляет страдания.
Мысленно ругаю себя, что заставила его есть эти невкусные капкейки, а он боится меня обидеть и из вежливости вынужден жрать эту гадость.
Блин, какая же я дура. Возомнила себя великим кулинаром.
Насмотрелась передач по телевизору, да сходила на пару мастер классов. Дальше, окрыленная собственной затеей, бросилась стряпать различные тортики и десерты.
Которые сама же и лопала.
Блин, их ведь даже Виталик не ел, все ссылался на то, что у него спорт и режим питания.
В итоге, получается, никаких особых навыков в кулинарии я не приобрела. Только пару лишних килограммов прилипло.
От этих мыслей мне стало так грустно и обидно за зря потраченное время, что глаза сами собой стали мокрыми от выступивших слез.
Блин, ну почему я такая наивная оптимистка?
Хочу схватить тарелку с дурацкими капкейками и выбросить их в мусорное ведро. И тут вдруг замечаю хитро сощуренные глаза Максима.
Застываю с тарелкой капкейков в руках. Непонимающе смотрю на Максима. Его рот расползается в довольной улыбке.
Он что, смеется надо мной? Такая я вот, мол, неумелая стряпуха? От злости хочется треснуть его тарелкой по голове.
— Это самые удивительные капкейки, что я пробовал, — улыбается Максим.
— Ага, — шмыгаю я носом, не в силах сдерживать слезы, которые уже ручьем текут, — удивительно противные?
— Да нет же, — спешит он успокоить меня, — Удивительно вкусные. Я и правда никогда не пробовал таких замечательных капкейков.
У меня даже слезы перестают течь, от его неожиданного заявления. Он что, похвалил мои капкейки?
— Издеваешься, да? — смотрю на него насупившись.
Конечно, я от обиды за свои кулинарные таланты разревелась, как истеричка, вот он и пытается теперь сгладить ситуацию.
Видя, что я настроена скептически воспринимать все его "шуточки", он молча встает, берет с тарелки, которую я все еще держу в руках, капкейк и целиком засовывает себе в рот.
— М-м-м, фкушнятина, — мычит он с набитым ртом. — Объедение.
Гладит себя ладошкой по животу.
Выходит это у него так забавно, что у меня вырывается непроизвольный смешок.
— И правда, очень вкусно, — он подходит ближе ко мне и берет с тарелки еще один капкейк, подносит его к моим губам. — Сама попробуй.
Мои руки заняты тарелкой с диетическими кексами, а этот широкоплечий красавец навис надо мной, в тесном пространстве кухни, и напирает, чтобы я попробовала капкейк.
Приоткрыв рот, откусываю кусочек.
— М-м-м! — а это и правда вкусно.
— Вот видишь, — улыбается он, пока я урча от удовольствия заглатываю остатки кекса, — Я же говорил.
Блин, а капкейки и правда вкусные получились. Все же, есть возможно у меня талант к кулинарии.
Замираю, когда он дотрагивается до моих губ, чтобы убрать крошки из уголка рта.
— Только вкус у них какой-то необычный, — задумчиво произносит он, продолжая водить большим пальцем по моим губам.
Я даже слегка начинаю возбуждаться от этого.
— Это потому, что они диетические, — говорю я и сую ему в руки чашку с остывшим уже чаем. — На, запей. Чего всухомятку.
— Диетические? Никогда бы не подумал, — он делает большой глоток из чашки.
— Ага, нашла в интернете рецепт.
— Все диетическое, как по мне, имеет весьма специфический вкус. Какое-то оно … — он замолкает на секунду, подбирая пример для сравнения. — Безвкусное что-ли. А тут
