Все, чего он хочет - Оливия Торн
Впервые в жизни Себастьян действительно усмехнулся. Затем он взглянул на спину Коннора, покачал головой и посмотрел на меня, подняв брови, как будто говоря: «Удачи».
— 3:30 утра, — крикнул он Коннору.
— Я буду готов, — ответил тот, не оборачиваясь.
— Спокойной ночи, Лили, — сказал Себастьян.
— Спокойной ночи, — отозвалась я, когда он закрыл дверь.
Мы с Коннором остались одни.
Я подождала около двух секунд, прежде чем напасть.
27
— Ты гребаный мудак, знаешь это? Себастьян пытается тебе помочь, а ты напиваешься. Как ты смеешь так с ним разговаривать? Как ты смеешь так разговаривать со мной…
Коннор, не оборачиваясь, спросил:
— В лимузине?
— Да, в лимузине, — отрезала я. — Может ты и миллиардер, но вести себя подобным образом…
— Прости, — сказал он, глядя в ночь.
Я замолчала.
Вот уж не ожидала.
Однако я все еще была в ярости, и то, как именно он извинился, меня не успокоило.
— Лучше хотя бы смотреть на людей, перед которыми пытаешься извиняться.
Он повернулся ко мне лицом — в его чертах не было ни раздражения, ни гнева, ничего. Он просто выглядел усталым.
— Мне жаль. Я не должен был так с тобой разговаривать. И я не просто пытался извиниться. Мне правда жаль.
Я сжала кулаки, не совсем понимая, что делать.
— Тебе стоит извиниться и перед Себастьяном, — наконец выдавила я.
Он резко рассмеялся, отвел от меня взгляд, затем закрыл глаза и кивнул.
— Завтра утром.
— Я думаю, ты должен сделать это сейчас…
— Завтра утром, — сказал Коннор, отвернувшись к окну и отхлебнув из своего стакана.
Я стояла на месте, все еще злая, как черт, все еще не зная, что делать.
Он пытается меня игнорировать?
Отлично.
Да пошел ты, Коннор.
— Спокойной ночи, — выплюнула я и повернулась, чтобы уйти.
— Знаешь, почему я потерял его в Вегасе? — спросил он, все еще глядя в темноту.
Я остановилась и уставилась на него.
— … потерял что?
Он усмехнулся.
— Мое терпение. Когда разозлился из-за фотографий.
— Разве это не очевидно?
Он посмотрел на меня, слегка улыбаясь.
— Не знаю… Очевидно?
— Ты был в ярости из-за того, что Миранда тебя шантажирует.
— Ну, да… но я вышел из себя не поэтому.
— Ты злишься, что она пытается разрушить твои планы.
— Верно… но причина не в этом.
— Тогда… ты злишься, потому что у нее хватило смелости пойти против тебя.
— Да, но опять же, это не главная причина. — Он криво усмехнулся. — Есть еще какие-нибудь предположения?
Я скрестила руки. Следующее предложение было нелегко произнести.
— Ты разозлился, что она предала тебя.
— Я бы не назвал это предательством. Скорее гениальным ходом стервы. Она предала меня раньше, восемь месяцев назад, и тогда я даже не вышел из себя.
Уставшая от этой игры, я вздохнула.
— Так почему же ты потерял над собой контроль сейчас?
Он отхлебнул скотча и уставился в темноту.
— Потому что впервые с тех пор, как девятнадцатилетним вышел из кабинета отца… я испугался.
Это не казалось таким большим открытием.
— Хорошо, значит, ты испугался, что потеряешь все.
— Нет, совсем нет. Если не заполучу эту сделку, потеряю несколько миллионов долларов. Да, я вложил в этот проект много времени, но финансовые потери можно назвать мизерными.
— Ты испугался, что все твои планы будут разрушены.
— Разозлился, не испугался.
Я сжала челюсть. Я устала от его поведения в лимузине, устала от его таинственности сейчас, устала от этой игры в угадайку.
— Так чего же ты испугался?
— Впервые у меня появилась слабость, которую Миранда нашла и использовала.
Я нахмурилась.
— Фотографии?
Он повернулся и посмотрел на меня. — Нет. Ты.
28
Я почувствовала, как кровь отливает от моего лица. У меня подкосились ноги.
— Но я сделала это, чтобы тебе не пришлось жертвовать своими мечтами… Я согласилась, чтобы…
— Я не это имел ввиду. — Он подошел к дивану, стоящему напротив окна, присел и похлопал по месту рядом с собой. — Иди сюда.
Я замерла на месте.
— Думаю… нам нужно лечь спать.
— Сначала нам нужно поговорить.
Мой желудок завязался узлом. Двойным, а то и тройным.
— Я…
— Лили… пожалуйста. Мне нужно с тобой поговорить, — тихо сказал он.
Я стояла там, испуганная и неуверенная, целых пять секунд… а потом медленно подошла и села рядом с ним на диван.
Коннор вздохнул и посмотрел на почти пустой стакан в своих руках.
— Будь на твоем месте кто-то другой, я бы просто заплатил. Выписал бы чек, неважно на какую сумму, лишь бы избавиться от этого… сказал бы «Да пошли вы» Миранде, моей семье… а затем пережил бы ударную волну. Постарался бы спасти ситуацию.
Я выпрямилась, взбешенная и обиженная.
— Мне не нужны твои деньги…
Он обернулся и посмотрел мне в глаза.
— А я и не предлагал, потому что знаю, что ты не примешь. И потому что не хотел, чтобы ты их приняла.
Я нахмурилась.
— Не понимаю… Я не уходила…
— Знаю, — грустно улыбнулся Коннор. — Знаю.
— Так..?
— Поэтому я в ужасе. Потому что ты по-прежнему моя ахиллесова пята.
— О, мне так жаль, — усмехнулась я.
Он рассмеялся.
— Я не это имел в виду.
— Тогда что именно ты имел в виду? — язвительно спросила я.
Он откинулся на спинку дивана и уставился в никуда.
— Я никогда ни о ком не заботился… особо. Я мог легко выкинуть людей из моей жизни, — сказал Коннор, щелкнув пальцами. — Люди были важны ровно до тех пор, пока они были полезны. После этого они только тянули вниз.
— Ты не относишься так к Джонни или Себастьяну, — заметила я в ужасе — Хотя не уверена, что правильно выразилась. Это ужасает еще больше.
— Нет… они друзья. Я позабочусь о них, если что-то случится. Но если бы пришлось пожертвовать ими сегодня, я бы это сделал, — сказал Коннор. В его голосе не слышалось и отголоска вины.
Я уставилась на него.
— Ты серьезно?
— Я сказал, что позабочусь о них. Им не придется больше работать и дня. Но неважно, через какой бы ад им пришлось пройти, я, наверное, выбросил бы их за борт. Если бы их присутствие в моей жизни рушило мои планы.
Я была потрясена и возмущена услышанным.
Но… несмотря на мою первоначальную реакцию… я поняла, что Коннор только что сделал мне поразительный, просто невероятный комплимент.
В самом сумасшедшем из всех возможных способов.
— А Миранда? — тихо спросила я.
Он посмотрел на меня и усмехнулся, будто бы говоря: «Шутишь что ли?!»
— Я бы с удовольствием перерезал ей
