Дочка для владельца Империи - Татьяна Тэя
Меня сметает волной осознания собственной ничтожности. Сижу тут в мятом платье на белоснежном диване, тогда как хозяин одет с иголочки в идеальный деловой костюм. И галстук на месте.
Всеволод, будто читая мои мысли, распускает узел и отшвыривает «удавку» в сторону.
- Ненавижу работать по выходным, - усмехается он.
А я жму плечами, ну не говорить же ему, что у меня их, выходных этих, почти нет. Вся моя неделя – сплошные подработки и учёба с короткими перерывами на сон и еду.
- Ты ужинала? – спрашивает Сева, и я отрицательно мотаю головой. – Здесь холодильник затарен едой, могла бы что-то взять.
Жму плечами, голода особого я не чувствовала, пока он мне на это не указал.
- Ты чего молчишь?
Он упирается ладонями в столешницу и смотрит на меня как-то строго. Мы словно в зале суда, и островок между нами – трибуна, с которой мне будет вынесен приговор.
Я собиралась поговорить с ним нормально, но, видимо, моё возмущение до конца не угасло, поэтому буквально выплёвываю:
- Вы меня тут оставили. Вы меня заперли. Я пленница, что ли?
Несколькими часами ранее я обследовала первый этаж и пыталась выйти наружу, но мне не удалось. В панике искала чёртову кнопку вызова лифта, не понимая, как ещё можно спуститься с этой верхотуры, кроме как открыть окно и прыгнуть вниз на тросе.
- Так… - Сева наклоняет голову к плечу, - во-первых, почему снова на «Вы»?
- Это не принципиально, - отмахиваюсь.
- По-моему, даже очень, - он усмехается, и моё возбуждение разгорается лишь ярче.
- А по-моему, это не смешно.
- Во-вторых, каким образом я тебя запер? Ты можешь выйти из квартиры сейчас, могла и до этого.
- Нет, не могла.
Сева вопросительно приподнимает брови и молчит. Не знаю, какого приёма он ожидал, но явно не думал, что я начну с обвинений. Вот такая благодарность спасителю от потерпевшего. И пусть никто не смеет говорить, что у меня стокгольмский синдром.
- Да, дверь открывается, - киваю я, - а вот лифт вызвать не могу. Там нет кнопки, - яростным обвинительным шёпотом заканчиваю.
Хозяин дома делает глубокий вдох и кивает в сторону выхода.
- Пошли, - видя мою нерешительность повторят: - Пошли-пошли, кое-что покажу.
Через несколько секунд мне уже стыдно.
- Вот замок, вот кнопка вызова, она просто внутри квартиры, а не снаружи, так как это приватные апартаменты и других на этом этаже нет, лифт также индивидуальный. Нажимаешь вот сюда, давай жми…
Я всё ещё не двигаюсь.
- Ну жми давай… давай-давай.
Взгляд Севы темнеет. Ему определённо весело.
- Не стесняйся, Бэмби.
Я возмущённо вздыхаю и делаю, как он просит. Всеволод, распахивает дверь, и мы оба смотрим, как разъезжаются створки лифта.
- Вот так… можно зайти внутрь и спуститься… Правда, обратно уже не попадёшь, - он окидывает меня взглядом с ног до головы, - у тебя ключа нет и карты.
На этаже гаснут светодиоды, работающие от датчиков движения, потому что мы замерли. Тёмный мраморный холл мрачнеет, но за панорамным окном разгорается «золотой час». Солнце косыми лучами врывается внутрь, добавляя тепла и света.
Тяжело сглатываю, а когда дверцы лифта сходятся, оборачиваюсь. Всеволод стоит в дверях, подпирая косяк плечом. За весельем на его лице я вижу усталость, он ведь, наверное, совсем не выспался. Ушёл до полудня, до этого полночи возился со мной. След от удара на припухшей губе виден довольно отчётливо, а ещё справа снизу на челюсти проступает синяк. Ох, ему же досталось из-за меня. А теперь ещё и выносить эти странные истерики вынужден.
Что за ерунда поселилась в голове? Почему я на него кидаюсь с обвинениями, а не благодарю?
- Вернёмся? – взмахом руки он приглашает обратно в квартиру и ждёт моей реакции.
Конечно, я возвращаюсь. А куда мне деваться?
- Пошли поужинаем. Я жутко голоден. Ты подруге звонила?
Он, видимо, не собирается акцентировать внимание на моих бреднях, ну и на том спасибо.
- Она не отвечает. Я не знаю, почему. Может, мне стоит ещё раз к ней съездить?
- То есть фактически тебе некуда идти? – вопрос в лоб заставляет меня покраснеть.
- Я найду, где переночевать, если ты об этом.
Моё «ты» к Всеволоду звучит странно даже для собственных ушей. Особенно когда он одет по деловому, «тыкать» ему как-то ещё более некомфортно.
- Можешь, оставаться здесь, - он усмехается, - мне ты совсем не помешаешь.
- Это неправильно.
- А что правильно, Арина? Шататься по чужим квартирам или принять помощь, когда её предлагают?
Жму плечами. Ответ очевиден, я бы так не колебалась, если бы Всеволод не был Всеволодом: привлекательным мужчиной, к которому меня по странному стечению обстоятельств тянет. Между нами проскочила искра, она и до сих пор тут: мечется от него ко мне и обратно, ищет, где бы полыхнуть. И меня это пугает. Боюсь, не выдержу вспышки.
Интересно, он тоже это чувствует?
Впервые с момента его прихода смотрю ему прямо в глаза: долго и пристально.
Чувствует…
Может, я и наивная девочка, но влечение, плескающееся у него в глазах жидким серебром, перепутать невозможно.
- Я поднимусь к себе, избавлюсь от этой брони, - он скидывает пиджак, поддевая указательным пальцем за ворот, - потом вернусь, мы поужинаем и поговорим, хорошо? Ты тоже можешь пока отдохнуть. Минут через тридцать встретимся здесь. Надеюсь, Арина, ты не сбежишь? Можешь, пока в душ сходить, переодеться.
От его взгляда, задержавшегося на моих коленках, мне не по себе.
- Переодеться? Мне не во что переодеться.
- Я привёз твои вещи.
Он выходит на пару секунд, а возвращается уже с сумкой.
- Заехал в кафе, где ты ночевать собиралась.
Меня в принципе удивляет, что он этим озадачился. А в его голосе удивление, будто для него это шок, что кто-то вовсе не имеет дома и ночует, где попало. Хотела бы я ему сказать, что это временные проблемы, но чувствую, что тему лучше не развивать. Вместо этого спрашиваю:
- Как тебе их отдали?
- Немного вежливости и можно получить всё, что тебе надо, представляешь?
Я не представляю, потому что не обладаю такими талантами, но киваю и забираю у него сумку. Она лёгкая до безобразия. Самое тяжёлое и ценное в ней – это
