Непокорный (ЛП) - Солсбери Дж. Б.

— Да. — Коулман слегка приподнимает подбородок. — И по моим наблюдениям, твои братья, похоже, не разделяют того же напряжения в общении с Августом, что и ты.

Я не отвечаю словами или реакцией, но она права. Я всегда был белой вороной, изгоем, досадным пятном на имени великого Норта.

— Разве ты не хотел бы…

Официантка появляется с нашими напитками, и я разочаровано принимаю маленький стаканчик скотча.

— Спасибо. — Делаю глоток, но почти не чувствую вкуса.

Коулман потягивает вино, пока официантка не оказывается вне пределов слышимости, затем опирается локтями на стол.

— Разве ты не хотел бы, чтобы Август, наконец, оказал тебе уважение, которого ты заслуживаешь?

Я опрокидываю то, что осталось в моем стакане, и глотаю.

— Думаешь, я заслуживаю уважения? — Я немного пьяно хихикаю, поднимаю свой стакан в сторону официантки и жестом прошу принести другой. — Ты даже не знаешь меня.

— Я знаю, что Август…

— Избавь меня от подробностей.

— …не заслуживает успеха «Норт Индастриз».

Возмущение в ее голосе привлекает мое внимание. Ее челюсть тверда, а кожа на шее красная и кажется горячей на ощупь.

— Продолжай.

— Август имеет над тобой власть, а ты хочешь освободиться от его контроля. Так ведь? — Ее плечи расправляются, а спина напрягается. — Я могу помочь тебе выбраться.

— Как?

Она откидывается на спинку стула и потягивает вино.

— Достань мне компромат на Августа. Я сброшу его с пьедестала, а взамен ты останешься пожизненным консультантом в «Норт Индастриз».

Официантка ставит передо мной вторую порцию, но я игнорирую его, потому что то, что предлагает мисс Коулман, приносит больше удовлетворения, чем напиток.

— Хочешь сказать, что, если я дам тебе компрометирующую информацию об Августе, ты займешь его место в «Норте» и оставишь меня?

Она кивает.

— Тебе не придется показываться в здании, когда все будет сказано и сделано, но ты продолжишь получать зарплату.

Я присвистываю, откидываюсь на спинку стула и подношу свой скотч к губам. Возможность навсегда избавиться от Августа слишком привлекательна, чтобы ее не рассматривать. Но есть только одна вещь…

— А как насчет моих братьев? Хейс скорее умрет, чем позволит постороннему руководить семейным бизнесом.

— Я разберусь с Хейсом, когда придет время.

Я болтаю свой напиток в стакане и представляю себе жизнь, свободную от Августа и его ожиданий. Коулман предлагает мне эту свободу, но какой ценой? Обменять одного хозяина на другого?

— Неполноценный.

Я поднимаю на нее взгляд.

— Так тебя называет Август. «Кингстон, мой неполноценный отпрыск».

Я хихикаю, потому что он не ошибается.

— Тебе больше не нужно будет терпеть его издевательства, если ты этого не хочешь. Я предлагаю тебе выход.

Я залпом допиваю остатки своего напитка, роюсь в кармане и бросаю на стол пятидесятидолларовую купюру.

— Ты дала мне пищу для размышлений. — Я встаю, чтобы уйти. — Приятного ужина.

Когда выхожу за дверь, тяжелое чувство страха давит на мои плечи. Я не привязан к своей фамилии, как некоторые из моих братьев. И шанс навредить Августу там, где это имеет значение, его бизнесу — довольно привлекательное предложение.

Но мои братья — это моя семья. И причинение вреда Августу причинит боль им, в основном в профессиональном плане. И я не могу так поступить с ними.

ГЛАВА 12

Габриэлла

В комнате тихо и мрачно. Последние члены семьи миссис Лоуренс ушли, попрощавшись с ней в последний раз. Она скончалась чуть больше часа назад в окружении своих близких. А теперь пришло время доставить миссис Лоуренс в морг.

Эван стоит на противоположной стороне ее кровати, и мы накрываем ее тело простыней. Он оглядывается через плечо на дверь, а затем поворачивается обратно, как только убеждается, что мы одни.

— Ты избегаешь меня, — шепчет парень.

Я опускаю миссис Лоуренс в горизонтальное из слегка приподнятого положения, в котором она находилась для осмотра.

— Нет, ничего подобного.

Ладно, я вроде как избегаю. Поэтому предпочла поужинать в кабинете Риты, а не в комнате отдыха, потому что знала, что Эван там. И когда прохожу мимо него по коридору, притворяюсь, что отправляю важное текстовое сообщение, пока не скроюсь из виду.

Прошло всего несколько дней с нашего катастрофически провального свидания, и, к счастью, с тех пор наши смены пересеклись всего дважды, так что его было легко избегать.

— Дай мне еще один шанс. — Он пинает замок на колесиках кровати и толкает ее к двери. — Я могу сделать лучше.

Я еще не открываю дверь.

— Эван, ты мне нравишься, правда нравишься. Но свидание заставило меня понять, что ты мне не нравишься в том смысле. Понимаешь?

— Мне не следовало водить тебя в спортивный бар, — сетует парень и качает головой. — Теперь я это понимаю.

Весь наш разговор ведется шепотом над трупом миссис Лоуренс.

— Я уверена, что есть много женщин, которым понравилось бы свидание в спорт-баре. — Я толкаю дверь в надежде, что уйти из уединения этой комнаты положит конец неловкому разговору.

Мне хочется быть честной с Эваном. Думаю, он этого заслуживает, но не могу сказать ему правду. Что я влюблена в красивого гея, и пока эти чувства не пройдут, не смогу смотреть на Эвана ни с чем иным, кроме как с теплыми дружескими чувствами.

Если бы сказала ему это, он бы подумал, что я жалкая.

Черт, даже я думаю, что я жалкая.

У меня не хватило смелости связаться с Кингстоном и рассказать ему об ужасном свидании, к которому тот помог мне подготовиться. Мне слишком стыдно. Он был бы в ужасе, узнав, что я ела картофельные чипсы и пила дешевое вино в платье от «Баленсиага» за две тысячи долларов.

Я открываю дверь в заднюю комнату, где миссис Лоуренс будет находиться, пока ее не отвезут в морг. Эван отодвигает ее кровать к стене и блокирует колеса.

— Габби, подожди, — слышу его голос.

Большая рука обхватывает мой бицепс и кружит меня, а затем его рот оказывается на моем.

Жесткая щетина его верхней губы царапает мою кожу, я вздрагиваю и отстраняюсь.

— Что ты делаешь?

— На что это похоже? — Его горячее дыхание касается моих губ, и парень снова прижимается своим ртом к моему, на этот раз используя свой язык, чтобы проникнуть между моими губами.

Я сильно толкаю его в грудь. Но Эван другой рукой обхватывает мою поясницу, удерживая меня на месте.

— Нет, — говорю я и отворачиваю голову.

Я не понимаю, пока не слышу тихий вздох, что повернула к нему свои шрамы, показывая свою уродливую сторону, чтобы оттолкнуть его. Это работает. Парень разжимает хватку, и я бегу к двери, ведущей в переулок.

— Габби, подожди, — говорит он, следуя за мной. — Мне жаль, хорошо? Не будь такой.

Мое сердце бешено колотится в груди, пока бегу вокруг здания к главной улице. За этот короткий промежуток времени я разбираю наш разговор, гадая, что такого сказала, чтобы навести его на эту мысль, но ничего не придумываю. Мне следовало оттолкнуть его раньше. Зачем ему это делать? Я не знаю, правильно ли было убегать, но инстинкт возобладал над рациональным мышлением.

Я достаю свой телефон, чтобы вызвать такси.

Моя смена заканчивается через час. Уйду пораньше и скажу Рите, что у меня возникли семейные проблемы. Она никогда не спорит, когда я использую свою семью.

— Габриэлла.

Я сразу узнаю гладкий, ленивый тембр, и меня переполняет облегчение.

— Кингстон?

Он вылезает из того же черного внедорожника, на котором мы ехали в тот день, когда ходили за покупками в Сохо. Мой пульс успокаивается при виде него. Парень сногсшибателен в своей черной рубашке на пуговицах и серых клетчатых брюках. На свете нет ни одного мужчины, который мог бы использовать смелый узор так, чтобы все еще выглядеть мужественно.