Загубленная добродетель - Кора Рейли
«Действительно. Вы были ответственны за безопасность Анны в течение многих лет, и я доверяю вашему суждению. Мне нужно быть уверенным, что Анна будет в безопасности, живя в Париже. Для этого потребуется, по крайней мере, твое присутствие.»
Я глубоко вздохнул. «Париж, вероятно, безопаснее, чем Чикаго для Анны, учитывая, что Каморра и Семья далеко. Если мы убедимся, что присутствие Анны в Париже не широко известно, и мы устроим так, чтобы она жила там как обычная студентка, я сомневаюсь, что она столкнется с большей опасностью, чем здесь».
«На время учебы Анны в Париже тебе пришлось бы выкорчевать всю свою жизнь. Ты можешь навещать дом только тогда, когда Анна возвращается в Чикаго на светские мероприятия, что будет происходить часто, но тебе все равно придется пожертвовать своей жизнью ради нее».
Какая жизнь? Я хотел спросить. С тех пор, как я стал телохранителем Анны, я работал почти каждый день. И это была не просто гребаная работа с девяти до пяти. Больше похоже на семь-десять вечера. Я должен был всегда быть доступен, когда она хотела куда-нибудь пойти. Я был у нее на побегушках. Так что единственное, что сделало бы Париж еще более тяжелым опытом, это то, что я бы даже не выходил ночью и что мне пришлось бы спать с открытыми глазами, чтобы убедиться, что Анна не прокралась в мою постель. «У меня нет жены или подруги, и моя сестра больше не живет дома. И я уверен, что увижу своего отца всякий раз, когда вы с Валентиной приедете в гости или когда мы с Анной приедем в Штаты».
«Тебе пришлось бы жить во лжи. Вероятно, было бы возможно притвориться, что ты ее брат на публике, чтобы объяснить, что вы двое все время вместе».
Брат? Конечно, Данте не хотел бы, чтобы мы притворялись парой, что, вероятно, было к лучшему в любом случае. Пересечение границ позволило мне оказаться здесь в первую очередь, поэтому ключевым моментом было заставить меня снова увидеть Анну под запретом.
«У тебя не может быть выходных, даже на ночь», — продолжил Данте, не подозревая о моих скачущих мыслях.
Я кивнул. «Это правда. Это будет непросто». Я прочистил горло. «Я сделаю это, и я уверен, что смогу обеспечить ее безопасность, но после того, как я понаблюдаю за Анной в Париже, я бы хотел уйти с поста телохранителя и вернуться к работе с Артуро. Я скучаю по этой работе».
Брови Данте сошлись на переносице. Я не был уверен, был ли это хороший или плохой знак. Несмотря на то, что я знаю этого человека десятилетиями, мне было трудно понять его. Он, наконец, склонил голову. «Я даю тебе слово, что ты станешь Головорезом наряда, как только вернешься».
Черт возьми, да!
Я не мог дождаться, чтобы однажды рассказать Анне, но определенно не в ближайшее время. «Лучше пока не говорить Анне. Я не хочу, чтобы она думала, что я не буду работать должным образом, потому что у меня голова в другом месте». Маленькая дьяволица только нашла бы способ убедить Данте оставить меня в качестве своего телохранителя или шантажировать меня, чтобы я осталась. После Парижа я был чертовски готов. Отношения между Анной и мной выходили из-под контроля, и Париж уже был смехотворно высоким риском.
«Я сказал Анне, что она может уйти в феврале. Мы должны дождаться ее помолвки и нескольких важных общественных мероприятий, прежде чем она сможет уехать».
«Согласятся ли Кларки на ее поездку во Францию?»
«Они следуют совсем другим правилам, чем мы, что подводит меня к следующему пункту».
Я ждал. У меня было чувство, что я знал, к чему это приведет, и, вероятно, отчасти это было связано со мной.
«Из-за ее связи с Клиффордом у Анны больше свобод, чем у большинства девушек в нашем мире. Я уверен, что Клиффорд сказал ей об этом. Он не производит на меня впечатления человека, которого волнует, чем она занимается до брака и, возможно, даже после».
Неодобрение в голосе Данте удивило меня. Он и Валентина решили вступить в связь с Кларками, но я предположил, что это немного похоже на сделку с дьяволом. Иногда это необходимо, но не приятно. Данте не любил Максимо Кларка, даже его собственная жена не любила.
«Верность не гарантируется ни в их, ни в нашем мире», — сказал я. У меня было слишком много романов с замужними женщинами, которые искали утешения в объятиях другого мужчины после того, как их обманывали годами и молча страдали. Может быть, именно поэтому я больше не верил в брак или любовь. Мои родители любили друг друга, и это чуть не убило папу, когда умерла мама. Любовь трахнула тебя в любом случае.
«В нашем мире любой мужчина знал бы лучше, чем предавать Анну».
«Это правда». Большинство наложило бы в штаны от страха перед Данте. «Но Анна жесткая. Я уверен, что она в мгновение ока обведет Клиффорда вокруг пальца». Слова действительно стоили мне. Анна была большой занозой в заднице и почти каждый день доводила меня до белого каления, но она также была принцессой мафии, гордой и умной, не говоря уже о том, что она великолепна. Она заслуживала лучшего, чем Клиффорд. Она заслуживала человека, который знал бы ей цену, который действительно понимал, кто она и какой груз она несет на своих плечах. Клиффорд был слишком поглощен своими проблемами с папой и мамой, не говоря уже о планировании своей будущей карьеры, чтобы понять, какая драгоценность ему досталась, без какой-либо собственной работы.
«Я поднимаю этот вопрос потому, что, хотя я хочу, чтобы Анна наслаждалась Парижем, даже иногда посещала вечеринки с тобой рядом, мне все равно нужно, чтобы ты убедился, что она соблюдает наши правила и находится в безопасности».
«Я полагаю, вы говорите о мальчиках».
«Если Клиффорд и Кларки решат разорвать помолвку по какой-либо причине, они не связаны нашими клятвами и честью, поэтому я не буду полностью исключать это, мне нужно убедиться, что Анна не столкнется с досадным скандалом, если она вступит в брак с одним из наших мужчин. Наш мир остается старомодным в этом отношении, и наши с Валентиной усилия привести к изменениям не увенчались успехом, по крайней мере, в этом вопросе».
«Я прослежу, чтобы Анна держалась подальше от парней, не волнуйся». Мне бы очень понравилось трахать любого парня, который хотел наложить на нее лапы. Я старался не зацикливаться на том, почему это доставило мне такой гребаный кайф.
«Я ценю это», — протянул Данте и медленно подошел ближе ко мне. Теперь
