Пошел к черту! - Ксения Громова
— Ты меня напугала, нельзя так подкрадываться к матери, — или она отыгрывала, или же была идиоткой. У меня действительно кончилось всякое терпение к ней. Она не жалеет никого. Почему тогда я должна думать о ней? Она эгоистка. До мозга костей. И я уже действительно устала от нее. Почему она жалеет только себя? Да, нашу семью постигло горе. Но нельзя так себя вести. Нельзя.
— Где ты шлялась всю ночь? — проговорила я дрожащим голосом. Впервые мне захотелось ударить ее. Мне было жутко за такие мысли, но я действительно себя еле сдерживала. Но вместо этого я боролась с тем, чтобы позорно не расплакаться перед ней.
— Как ты разговариваешь с матерью? — мама приложила пальцы к вискам, как будто ее мучила мигрень, — Мне нужно отдохнуть.
Она попыталась обойти меня, но я слегка толкнула ее. Она не уйдет, пока я с ней не поговорю.
— Нет, — ответила я, — ты ответишь мне. Где ты была? Отвечай, мам! Где ты была всю ночь?! Почему не отвечала на звонки?!
Я не удержалась. Начала кричать. Как же во мне бурлили эмоции. Я просто была не в себе от ярости.
Мама тут же стала оборачиваться по сторонам, будто боялась, что кто-то в это время будет на улице. Она всегда боялась осуждения. Но почему это не останавливало ее от безумных поступков?
— Прекрати кричать. Пошли в дом.
В этот раз я позволила ей обойти меня, но тут же пошла за ней следом. Мы зашли в дом, и мама тут же направилась в свою комнату.
— Мама! — позвала я ее, но она проигнорировала меня. — Мама, ответь! Где ты была? Где?!
В ответ мне послужил лишь хлопок двери. Как же я ненавидела ее в этот момент. За что она так со мной? Разве я не заслуживаю хотя бы правды? Зачем так поступает? Я действительного этого не понимала.
На глаза навернулись слезы, и я прижала рукав кофты к глазам. Я не хотела плакать из-за этого. Но мне было очень больно.
Зажмурилась, а потом указательным пальцем надавила на кончик носа. Где-то я прочитала, что так можно остановить слезы. Вроде помогло. Мне понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя.
Равнодушие матери просто выбило меня из колеи. Все остальные проблемы просто стали казаться блеклыми. Даже Власов не пугал. Я просто не думала о нем. Хотя были мысли, что это он приложил руку к исчезновению матери. Но я ошиблась. Мама просто эгоистка, которая где-то развлекалась всю ночь. Я была в этом уверена. Сомнений не возникало. Иначе где она пропадала? Тут все очевидно. Будь все по-другому, будь я неправа, то она бы без проблем бы рассказала, где она была. Но она скрывала свое местонахождение. Не говорила правду. Значит, ей есть, что скрывать. И все же я была благодарна этой ночи. Она мне, наконец-то, помогла снять розовые очки. Теперь я перестану жалеть маму. Она взрослый человек. Она — мама, не я. Я — ее дочь. Она не беспомощная пенсионерка, за которой нужно ухаживать. Я готова оказывать ей поддержку, но когда она самостоятельно губит себя, когда она прекрасно осознает, что творит… Она взрослый человек, отдающий отчет своим действиям. Вот и все.
Я медленно поднялась в свою комнату. Сейчас мне не хотелось никого видеть. Я вообще хотела уйти из дома. Даже страх исчез. Если мать могла всю ночь напролет, и с ней все в порядке, то и я могу.
Я планировала немного почитать, чтобы отвлечься, а потом пойти по магазинам. Но неожиданно для себя уснула. Я была цела физически, но истощена морально. Мать выжила все соки из меня.
Я проснулась ближе к вечеру и почувствовала сильный голод. Я проспала весь день, поэтому пропустила все приемы пищи. Но из комнаты выходить не хотелось. Я не хотела ни с кем пересекаться. Ни с Севой, ни с мамой. Тем более с ней. Проснулась я уже совершенно в другом настроении. Мне было плевать, где она была. Но долго ли продлится мое равнодушие? Это все от злости. Я была в этом уверена. Пройдет несколько часов, и я вновь буду переживать. Пока буду наслаждаться своим равнодушием.
Я спустилась вниз, на кухню. И никого не встретила, к счастью. Быстро перекусила бутербродами, а потом стала собираться. Я была решительно настроена, чтобы пойти в торговый центр, прогуляться и развеяться. Казалось, будто я напрочь лишилась чувства самосохранения.
Я заперла дом и пешком направилась на остановку. Мне нравился наш городок. Здесь было тихо и спокойно. Мне нравилось здесь жить, правда, если бы Антона не был моей бедой, то жизнь была бы в тысячу раз прекрасней. Но не будем о козлах и других рогатых.
Следующие два часа были просто прекрасными. Я забыла обо всех проблемах, гуляя между книжных полок. Я выбрала себе два романа по акции, тетрадки, ручки и несколько выделителей. Вроде бы все нужное купила. Но не спешила уходить. Не хотелось возвращаться домой. Там наверняка мама, которая с недовольным лицом, и Сева, который будет издеваться надо мной. Все как обычно. И хоть сегодня я хотела отдохнуть от этого.
Но я не могла надолго задерживаться, близится осень, быстро темнеет, а по темноте не хотелось идти домой.
Я вышла из торгового центра и замерла, наблюдая, как красив сегодняшний закат. Я так погрузилась в насущные проблемы, что совсем позабыла про такие простые, но красивые вещи. И иногда они доводили меня до слез. От такой красоты хотелось плакать, так сильно щемило в груди.
Я постояла несколько минут, любуясь последними лучами солнца, а потом направилась к остановке, чтобы успеть на последний автобус.
И все же я немного опоздала. Когда я вышла из автобуса, сумраки уже накрыли город. И тут я начала жалеть, что затеяла эту прогулку. Вспомнилось, как Антон выловил меня, и если бы не соседка… Страшно представить, чтобы этот негодяй со мной сделал. Но ничего. До дома всего пятнадцать минут. Ничего со мной не случится. Но гадкое предчувствие никак не покидало меня. Я то и дело оборачивалась, думая, что меня кто-то преследует.
И, как оказалось, чуйка меня не предала.
Их было трое. И они появились, словно из тени. Им не нужны были деньги. Они окружили меня, и на тело посыпались тяжелые удары… Было больно. Очень больно. Я не помню, как оказалась на земле. Я не могла даже сопротивляться. Я слабая. Слишком слабая. Да и что может сделать
