Помоги вернуть сына - Елена Левашова
Губы Евгения изгибаются в плотоядной улыбке. От вида его неровных мелковатых зубов по телу пробегает омерзение… Успокойся, Ладка, не важно, какой он. Тебе нужен фиктивный муж. Фиктивный, и точка!
Герман прищуривается и провожает Евгения подозрительным взглядом. Отбрасывает окурок в сторону и распахивает передо мной пассажирскую дверь. Маргоша садится в машину сама.
– Куда сейчас, Лада Григорьевна? – со вздохом произносит он. Неужели, знает о моих проблемах? Догадывается-то он точно…
– В психиатрическую больницу, в наркологический диспансер, в МФЦ… Куда еще… – отвечаю надломлено, словно речь идет не о сборе справок, а о тяжкой повинности.
– Принято, Ладочка Григорьевна. Сейчас быстренько все объедем. С ветерком.
Машина и правда мчит нас обходными путями. Честное слово, я бы с большим удовольствием вышла замуж за Германа – он хотя бы хороший водитель и добрый человек. А этот Евгений… Скользкий какой-то…
– А кто этот… паренек? – Герман словно читает мои мысли. Убавляет звук радио и крепче сжимает руль. Волнуется…
– Ладкин будущий муж, – отвечает вместо меня Маргоша, оторвавшись от экрана айфона. И кто ее за язык-то тянул?
– Ужас. – Герман словно обмякает. – Простите, если обидел! – тут же тушуется он. – Просто какой-то он… А вы… Вы ведь красавица, Лада Григорьевна.
– Так, может, вы на ней женитесь? – протягивает Марго.
– Что же это такое? Я, по-твоему, ответить не могу за себя? – фыркаю, бросая на бессовестную болтушку строгий взгляд. – Это мой будущий фиктивный муж. Так надо… Не спрашивайте, пожалуйста.
– Хорошо, не буду. Я бы женился, только уже женат.
Спустя три часа мы подъезжаем к загсу. Евгений ждет нас на входе. Белая рубашка, голубой блестящий галстук, букет красных роз в руках… Я не сразу узнаю в неказистом пареньке своего будущего «мужа»…
– Привет! Ну вот… другое дело! – Маргоша довольно лыбится. – Держи квитанции об оплате пошлин. Идите уже, молодожены! А мы с Германом внизу подождем.
Все получается? Точно? Неужели, мне остается облегченно выдохнуть? Сейчас я преодолею последнее препятствие и… От предвкушения в груди сбивается дыхание. Я почти осязаемо чувствую на себе поцелуй Вселенной, ее снисходительность и благосклонность. Расслабляюсь, погружаясь в сладкую негу собственных мечтаний. Я, Левушка, бабуля… Скоро мы будем вместе.
– Давайте квитанции и паспорта, – произносит симпатичная регистратор, распахивая перед нами журнал в ярко-красном кожаном переплете. – Церемония бракосочетания неторжественная, я правильно понимаю?
– Д-да, – блею я, заливаясь румянцем.
– А можно и торжественную забацать? А, Лада? – расплывается в улыбке Евгений.
Набираю в грудь воздуха, чтобы построже отшить «женишка», но слова рассыпаются в горле, оставаясь невысказанными… Дверь с грохотом распахивается, а в проеме вырастает побелевший от ярости Руслан…
– Руслан, что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, не узнавая своего голоса – он походит на мышиный писк.
– Спасаю тебя от глупости. – Рычит он, нависая надо мной и сверля потемневшим взглядом.
– Да что ты знаешь? Да ты… Ты же все портишь?
– Что здесь происходит? Молодой человек, что вы себе позволяете? – миловидное личико регистратора искажает недовольная гримаса. – Кто вас сюда пустил? – ее мелкие русые кудряшки возмущенно подрагивают.
– Эй, ты! – Рус хватает со стола паспорт Козлитина и сует в нагрудный карман Евгения. – Беги, если хочешь остаться целым.
– А…Я… А Лада сама попросила…
– Вон пошел отсюда! – рычит Рус.
Евгений трусливо прячет голову в плечи и снует из кабинета – только его и видели! Глаза вмиг затапливают жгучие слезы. Ну почему у меня все так сложно?
– Ненавижу тебя! – всхлипываю и что есть силы бью Руса в грудь. – Зачем ты пришел? Ты только портишь все! Ненавижу… У меня ничего не получится из-за тебя!
– Лада… Послушай… – Рус даже не пытается увернуться. Я продолжаю сыпать удары о его твердую широкую грудь. Сильный, высокий, не такой, как хилый Евгений… Такого не сдвинешь с места, не прогонишь…
– Молодые люди, кто жениться будет? Я ничего не понимаю. – Регистратор растерянно разводит руками.
– Возьмите квитанцию. Я жених… Данилевский Руслан Анатольевич. И… вот. – Он всучивает в цепкие ладошки регистратора конверт. – Нам надо завтра. Максимум послезавтра. Моя невеста… рожает через неделю. Или… я уезжаю на войну. В общем, что угодно напишите.
– Зачем? – утираю слезы, не веря своим ушам.
– Идем. – Он подхватывает меня под локоть и тянет к выходу. – Мы выйдем на минутку. Вы… заполняйте пока все. – Благосклонно взмахивает рукой, указывая сотруднику загса, как поступать.
Коридор на удивление пуст. Конец рабочего дня, в воздухе кружатся пылинки и висят ароматы свежих чернил и бумаги. Рус останавливается возле большого панорамного окна. Отпускает, наконец, мой локоть.
– Зачем ты все портишь? – нарочито дергаю рукой, демонстрируя, как мне неприятен его жест. – Какое тебе дело до меня? Я могла бы сама…
– Дура, – Рус привлекает меня к груди и нежно целует. Собирает слезинки с щек, касается губами век, а потом… целует в дрожащие губы. Неуверенно, с опаской, словно сомневаясь, стоит ли? Раскрывает губы языком и ворует дыхание. У меня подкашиваются ноги от его чувственной ласки, скользящего во рту языка, ладоней, путешествующих по спине, плечам, бедрам… Руслан хрипло стонет, когда я делаю неуверенное движение навстречу. Обвиваю его затылок ладонями и целую в ответ. Боже, как же сладко-горько… Слёзы, объятия, жар его горячего большого тела… Надежда и разочарование. Страсть и обида…
– Зачем? – отрываюсь и шепчу задыхаясь. Тону в карей бездне, похожей на буран или смерч.
– Ты не читала последний пункт в списке? Школа приемных родителей. Восемьдесят часов обязательных занятий для кандидатов на усыновление. – Рус продолжает гладить меня по распухшему от слез лицу.
– Нет… – отвечаю, не уточнив, откуда у него список. Хотя чего думать – наверняка Зоя Фёдоровна отправила дубликат своему спонсору!
– Ты собиралась представить комиссии этого ушлёпка? Провал, Лада… Ты потерпела бы фиаско.
– А ты, значит, благонадежный? Будешь посещать все занятия? – прищуриваюсь. – Звучит неправдоподобно. У нас же фиктивный брак…
– Фиктивный, не волнуйся. Я никогда не женюсь по-настоящему. Решишь свои проблемы, и я тебя отпущу… – Рус отлипает от меня. Отступает на шаг. Сразу становится холодно…
Мы смотрим друг на друга долгую минуту. Дышим, как спринтеры после бега. Убиваем слова, не позволяя им вырваться из груди… Все в прошлом. Объяснения, прощение, второй шанс. Иногда и для прощения бывает слишком поздно…
– Данилевский, Аракчеева! – из дверей выглядывает регистратор. – Регистрация послезавтра в одиннадцать. Устроит?
Глава 21
Рус.
– Простите за беспокойство, Руслан Анатольевич. Вы просили звонить в крайнем случае… – мямлит Герман на том конце провода.
– Что случилось? Что-то с
