Личная помощница для мажора - Кира Рысь
Олег периодически спрашивал про моё самочувствие. Он уже созвонился со Львом Николаевичем, и тот обещался быть через полчаса, так как сегодня находился в районе Юго-Западной.
А мне так хотелось спать...
«И колы холодной», - несмотря на неприятную боль в горле, подумала я.
- С ума сошла? Какая холодная кола? У тебя же горло болит, - изумленно посмотрел на меня Олег.
- Я сказала вслух? – растерянно пробормотала я.
Олег улыбнулся.
- Вслух. Так что твой план раскрыт.
Теперь уже улыбнулась я. Улыбнулась и посмотрела на Маковецкого. Он в свою очередь смотрел на меня, и его ответная улыбка была такой теплой, ободряющей. Он переживал за меня. Чисто по-человечески, по-дружески. А я всё думала о том, как бы это было, если бы он был влюблен в меня.
Дура я. Вот и всё.
Хорошо, что он мой друг. Могла бы я мечтать хотя бы об этом?
* * *
Мы поднялись в квартиру спустя сорок минут. Как только вошли – позвонил Лев Николаевич. Я успела раздеться, помыть руки, и он как раз пришел.
Я смущенно поздоровалась, и Лев Николаевич приветственно улыбнулся мне, затем с поддержкой поспрашивал о моем самочувствии и планах на неделю.
Минут через пятнадцать мы сидели на кухне, заканчивая разговор.
- В общем, ничего серьезного, но пролечиться надо, - сказал Лев Николаевич. – Все лекарства я выписал, список здесь. Олег, курьера попросишь?
- Да ну, - отмахнулся Маковецкий. – Сам дойду, не развалюсь. Аптека в соседнем доме.
- Ну, тогда держи список. Как и что принимать я написал. При правильном лечении ко вторнику, Катерина, будешь полностью здорова.
- Ко вторнику было бы неплохо…
Олег нахмурился, глядя на меня.
- А что во вторник?
- Как это что? – буркнула я. – Кольца.
- А, чёрт, и правда.
Лев Николаевич улыбнулся мне и потрепал за локоть.
- Катя, по поводу ссадин не переживай – мазь уже завтра даст прекрасные результаты. Вот увидишь. А сейчас – выпьешь чаю с малиной и мятой, потом ложись отдыхать. Тебе сейчас надо побольше спать.
- Вот-вот, - покивал Олег, указав на меня пальцем. – Давай-ка иди на боковую, а я пойду в аптеку.
Мы попрощались со Львом Николаевичем. Пока Олег разговаривал с ним в прихожей, я быстро застелила себе диван и отправилась в душ. Когда вышла оттуда, Олега уже не было в квартире. Видимо, ушел в аптеку. Я выключила свет в гостиной. Ох, какой вид на город!
Я бы полюбовалась подольше, но спать хотелось просто неимоверно. Поэтому, выпив чаю, я сняла очки, положила их на тумбу и забралась под одеяло. Заснула уже через минуту.
* * *
Я проснулась через часа полтора. Голова трещала так, что я не сразу поняла, где нахожусь, и что вообще со мной происходит. Мало того, разболелась челюсть от удара, который достался мне сегодня днём. В общем, единственное, чего мне сейчас хотелось – это выпить обезболивающего.
Я нашарила очки на тумбе, надела их и огляделась. Свет был выключен, и город светился сквозь шторы прекрасной панорамой. В прихожей теплилась маленькая лампочка, Олега при этом я не видела и не слышала, зато хорошо различала в тишине клацанье по клавиатуре.
«Занят, наверное. Не буду отвлекать, - подумала я.- Итак со мной носится все выходные».
Кристина, конечно же, не знала, что я у Олега дома. Я вдруг подумала, а что будет, если она сюда заявится завтра утром или тем паче сегодня ночью? Приятного будет мало…
Я вздохнула и встала с постели. От жара меня так и вело куда-то в сторону. В прихожей заштормило совсем сильно, и я бы упала, если бы Олег не подхватил меня.
- Эй-эй, ты куда собралась, Соколова? Тебе лежать надо. - Олег тихо выругался: – Черт, да ты вся горишь! Идем на кухню. Там лекарства.
Я выпила жаропонижающее, иммуностимулирующее, оросила горло ментоловым спреем и натерлась «Звёздочкой». И мазь от ушибов – обязательно. Теперь, укутанная в плед Маковецким, я сидела на кухне, и наблюдала за тем, как Олег нахлобучивает себе вина в пузатый бокал на тонкой ножке.
- Я тоже хочу, - прохрипела я.
- Не сегодня.
Маковецкий сел за стол напротив меня. Я вдруг вспомнила про Елену Борисовну.
- Слушай, Олег, - шепнула я и опустила глаза, уставившись в одну точку на столе. – А… Я… Я вчера видела, как Елена Борисовна плачет… И… Хотела узнать… Может быть, что-то случилось?
Маковецкий мгновенно помрачнел. Взгляд его стал холоден, на скулах заходили желваки.
- Это всё из-за отца, - сказал он.
- Что-то серьёзное?
Олег посмотрел на меня – взгляд его был пронзительным, как никогда.
- Баба у него, - сказал он резко. - Не знаю кто. Они давно скрываются, мама страдает, но сделать ничего не может – не уйти, иначе останется без всего, не поймать, потому что если отца поймают – он должен будет при разводе выплатить маме компенсацию. Маме и мне. Такой договор они заключили при браке.
- Но как вы узнали о том, что у него кто-то есть? – растерянно спросила я.
- Это не так сложно понять, - сказал Олег. – Но на все улики у него хорошие оправдания, так что: не пойман – не вор.
- Мне жаль, - только и смогла сказать я.
Мы помолчали.
- Если бы я смог поймать их, всё было бы иначе. Весь этот фарс был бы разрушен.
- А как же бизнес?
Олег невесело хмыкнул.
- Бизнес… А что бизнес? Развалилось бы всё к чертям собачьим. И поделом. Я смог бы развить своё дело. Мы надоела эта отцовская тюрьма и каторга. – Маковецкий залпом опустошил бокал, затем встал и налил себе ещё один. Он остался стоять возле столешницы, облокотившись на неё спиной и глядя на меня. – Если бы я мог стать отцом, я бы сделал всё, что бы в моей семье не повторилось того, чего было у моих родителей. Это я знаю наверняка.
Я нахмурилась.
- В смысле? – пробормотала я. – Если
