Только с тобой - Ники Сью
Глава 14
Домой мы возвращаемся уже затемно. Разговор по душам затянулся, да и пицца оказалась слишком вкусной. Мама даже обиженно косится в нашу сторону, но ничего не говорит. И я боюсь, что это недобрый знак. Однако стараюсь не думать о плохом. Сегодня произошло много хорошего. Встреча с Кириллом. Долгожданная. Как глоток свежего воздуха. Я снова почувствовала себя той самой девчонкой из девятого класса. Кажется, я и правда, по нему очень сильно скучала. Только сейчас это поняла. Только когда снова увидела его.
Плюхаюсь на кровать, и не ставлю телефон на зарядку. Он сегодня устал не меньше меня. Столько вызовов от Игната, не удивлюсь, если завтра смартфон будет глючить. К слову, Богданов не поджидал меня возле подъезда. Хотя я то и дело оглядывалась. Мне даже в голову пришла дикая мысль, что как только переступлю порог дома, увижу Игната. Но ничего не произошло. Мама была одна, без настроения правда. Однако одна.
Закрываю глаза, но при этом минут пять рассматриваю браслет на руке. Лилька мне сегодня отчетливо дала понять, что во многих ситуациях не нужно горячиться. Я была неправа. И возможно, если еще не слишком поздно, стоит признать свою вину и дать заднюю. Не знаю, получится ли. Прошло три года. Кирилл вырос, живет в Лондоне. У него своя жизнь, у меня своя. Нас больше ничего не связывает. Я о нем ничего не знаю. Но от одной мысли, что у нас может что-то получится, внизу живота начинает сладко припекать. Дурочка. Наивная дурочка, Арина. Или влюбленная. Пока не решила. Пусть будет второй вариант.
Утром просыпаюсь, но не под звук будильника, а под голос мамы. Тревожный знак. Подскакиваю, засовываю ноги в тапочки-зайчики и подкрадываюсь к кухне. Стараюсь быть незаметной настолько, насколько это возможно.
— Наташ, ты чего так завелась? — Спокойно интересуется папа, не могу видеть его лицо, а было бы интересно.
— Ты такой простой, Дим. Как два пальца, ей Богу. — На повышенных тонах отзывается мама. Судя по активным шагам, она ходит туда-сюда, видимо нервничает.
— Они сами разберутся. Не надо вам с Ленкой вмешиваться.
— В смысле сами? Ты знаешь, что наша дочь заявила? Я просто ума не приложу! — Каким-то до ужаса возмущенным тоном отзывается мама. Уверена, сейчас она держит руки на поясе и расхаживает в позе генерала.
— Наташ, что бы ни сказала Арина, она уже взрослая.
— Дим, взрослая говоришь? Она заявила, что у нее отношения были до Игната. Ты представляешь? Отношения были! — Родительница особенно подчеркивает слово «были» и «отношения», а потом едва слышно цокает. Выходит, Богданов нажаловался тете Лене. Все рассказал от и до. Хотя он не маленький мальчик, но решил вмешать-таки в наши разборки посторонних.
— Ты сейчас ведешь себя как твоя мать. Вспомни, как она тебя вечно пихала к Савельеву. И чем все кончилось?
— Чем?
— Мордобоем, милая. И если бы твоя мать не остановила свой внутренний танк, мы бы и не поженились. Натусь, — отец делает глубокую паузу. Но по ощущениям, между ними с мамой, сейчас тонкая струна, покрытая током. Дотронешься, и не поздоровиться. Атмосфера не из приятных.
— Прекрати. Моя мать не хотела тебя потому, что ей не нравился твой отец. А у Савельевых тогда запорожец был. И жили они на Ленина, а там тогда потолки какие, ух. Она мерила все в деньгах. Тут другое.
— А что другое? — Возмущается папа, кажется, он вышел из-за стола, и направляется к выходу. Делаю шаг назад, но не спешу уходить.
— Они год встречались. И все было хорошо. Да и ты глянь на Игната! Он же такой правильный: не курит, не пьет, матом не ругается. У него отличное будущее. Хорошие родители. И Аринку любит. Души в ней не чает. Это у твой дочери бзык какой-то. Хватит одной такой бзыкованной.
— Наташ, еще раз повторяю, — уже более строго чеканит отец по слогам. Злится, по интонации чувствую. — Не надо лезть в личную жизнь детей. Занимайтесь с Ленкой собой, своими подругами. А детей не трогайте. Поняла меня?
Мама молчит. Папа тоже. И я вдруг ощущаю себя лишней. Слишком личное витает между ними. Пора бы и честь знать. Крадусь мышкой обратно в комнату. Думаю, что после слов отца все должно наладиться. Но ошибаюсь. Людям свойственно ошибаться, видимо.
Через два часа, когда мы с Лилькой толкаемся перед зеркалом у меня в комнате, в дверь раздается звонок. Я с опаской оглядываюсь на сестру, она молча пожимает плечами. Всякое ведь возможно. И самым возможным оказывается приход тети Лены.
Мысленно я готова ко всему, даже встретиться с Игнатом лицом к лицу. Однако в реальности слишком спокойно. И это напрягает. Будто ходишь под прицелом, будто ждешь, когда тебя посадят на электрический стул.
Лилька решает первой пойти проверить ситуацию, а мне ничего не остается, кроме как попробовать отвлечься. Открываю шкаф и просматриваю одежду. Разные майки, шорты, джинсы, но почти ни одной юбки. Платьев нет совсем. Когда я перестала любить наряжаться? Сколько не думаю об этом, свожусь к мнению, что для Богданова мне никогда не хотелось выглядеть самой лучшей, самой красивой, единственной. Зато на ту злополучную дискотеку в девятом классе я собиралась как Золушка на бал.
Глаз не падает ни на одну вещь. Все какое-то не то. Хватают первые попавшиеся под руку джинсы и розовую майку с блесками. Смотрю на себя в зеркало и думаю, как-то побито выгляжу. Синяки, опухшие веки, тот еще видок. Снова сажусь на пуфик перед зеркалом, однако и с макияжем что-то не вяжется. Все это длится до тех пор, пока Лилька не возвращается с новостями.
— Ну что? — Спрашиваю ее, нервно теребя волосы, повязанные в конский хвост.
— Мне Эрик звонил, — говорит она абсолютно не то, что мне хочется услышать. Проходит мимо, дефилируя бедрами, и плюхается на мою кровать. Спина ровная, нога на ногу закинута, а глазки блестят, будто звездочки в ночном небе.
— Очень хорошо. — Отзываюсь сухо, и думаю спросить на счет ситуации на кухне, но сестра не дает мне продолжить.
— Он в киношку пригласил.
— Вдвойне хорошо. — Злиться начинаю, явно ж Лилька знает, что меня волнует другое. Хоть
