Девятый для Алисы - Дарья Волкова
— Да.
— Вот и молодец. В спальню пошли.
***Новый год она традиционно, как и последние пять лет, встречала одна. Владимир проводил это время с семьей. Первый раз или два Алисе было это дико. А потом… потом она кайфовала от этих новогодних праздников в одиночестве. Открывала бутылку брюта, резала себе тазик оливье, тарелку бутербродов с икрой — и днями наполет смотрела по телевизору старые советские комедии. В которых все было так одновременно не по-настоящему — и по-настоящему.
Но в этом году было все иначе. Алиса вдруг ощутила одиночество. Одиночество, которое было ей таким сладким в новогоднюю ночь в прошлом году, и в позапрошлом, и в позапозапрошлом — сейчас горчило. И оливье горчил, и икра, и брют. И первое лицо страны еще не окончило свое поздравительное слово, еще не начали бить куранты, отмеряя последние секунды старого года — а Алиса уже натягивала пуховик и шапку.
У нее на телефоне всегда включена геолокация — по требованию Владимира. Но сейчас — плевать. Придумает какие-нибудь объяснения — зачем она выходила на улицу в новогоднюю полночь. На салюты смотреть. Мусор выносить. Голова заболела. Ах, да, у нее не должна болеть голова. Да плевать!
В воздухе пахло дымом. Оглушительно гремели салюты, лаяли собаки, кричали дети, пьяно смеялись женщины и что-то выкрикивал мужчины. Здесь, в толпе на улице, было чуть легче. И желание позвонить и прошептать в трубку «С Новым годом, Миша!» почти поддавалось контролю.
***— О-ей-о-ей-о-ей! — вопли били по ушам. И фейерверки били по ушам. Шампанское было кислым, мандарины уже осточертели. Но Мишка улыбался, размахивал руками, в одной — пластиковый стаканчик с шампанским, в другой — бенгальский огонь. Новый год в горах — это аттракцион, это шоу. И сам Михаил — ездовая лайка в этом забеге. Обучай, развлекай, работай! Поэтому он сейчас, в новогоднюю ночь под горой пьет — точнее, делает вид, что пьет — шампанское и изображает веселье — надо же развлекать гостей курорта. Новогоднее время — сезон большого бабла. Только успевай поворачиваться. А потом — небольшой передых, а за ним — снежные школы. Которые, если повезет, совпадут со снегопадами. Еще два месяца работы без продыху, но эта работа — в кайф. А там и весна. И уже другая работа — весенний горнопляж, девчонки в бикини на сноубордах и горных лыжах, шашлыки днем и коктейли вечерами, вечеринки у бассейна в отеле. А потом сезон закроется и настанет лето. Вот такой план на наступающий год. Который год подряд. Мишка сунул нос в стаканчик, поморщился. Сунул догоревший бенгальский огонь в сугроб. Завтра тут будет все в остатках новогодних огней. Наутро то, что так красиво и волшебно горело в ночной темноте, выглядит как самый обыкновенный мусор. Радует только то, что это все быстро уберут — за порядком на курорте следят. А Миша достал из кармана телефон.
Работаю.
Не буду тебя отвлекать.
Идиот. И что ему стоило не быть таким надменным ослом?! Он так и не придумал, о чем ей написать. Фотку борща он ей уже присылал. Разве что плов намутить…
— Девятый!!! — оглушил его женский не совсем трезвый визг. — Мишка! Давай целоваться!
Он обернулся. Юльча.
— А что, твой принц столичный менаж а труа одобряет? — Миша едва успел поймать потерявшую равновесие Юлю за рукав.
— Пошел он… — неприличное направление движения Юля буквально выплюнула. — Хочу с тобой целоваться, Миха!
Миша поднял руку, водрузил ее на Юлины плечи и прижал ее к себе плотно.
— Обнять могу. Целоваться — это к Пашке или к Мурзе. Или к Сулу — он вообще прямо профессионал.
— А у тебя что — целибат? — фыркнула Юля, но к плечу прижалась.
— А я коллег не ебу.
***На Новый год Владимир подарил ей айфон последней модели. Подарок Алису не обрадовал, но она наскребла в себе сил изобразить многословную благодарность. Но на это все силы и ушли. Сил на то, чтобы хотя бы стонами изобразить страсть — уже не нашлось. Но Владимир этого, кажется, не заметил — так заскучал за новогодние праздники.
А потом он лежал и пыхтел одышкой после секса. А Алиса смотрела в потолок и вяло размышляла о том, что ее может обрадовать. Вот последний айфон не радует. И очередная цацка золотая не обрадует. И новая шмотка брендовая — тоже. Что там говорил Ходжа Насреддин про вкус халвы?
— Крольчонок, — Владимир похлопал ее по бедру. — Сообрази-ка мне вискаря со льдом.
Подавив раздражение и накинув халат, Алиса пошла исполнять распоряжение.
И под виски со льдом Владимир, сам того не понимая, вдруг вернул Алисе вкус халвы.
— Алиска, а как насчет того, чтобы снова махнуть на лыжах покататься?
Она не сразу поняла, что ей сказал Владимир. Сначала как-то по-детски обрадовалась, что ее назвали по имени, а не ненавистным крольчонком. И только потом осознала все.
— Что?! — получилось громко.
— Ну ладно, я, как человек, на лыжах, а ты на своей доске, — ухмыльнулся Владимир, отхлебывая виски. — Ты ж хотела перед Новым годом в этот Крылатский. Там-то, на курорте, покруче Крылатского будет, а? — он пихнул ее в бок.
— Да я просто… — пролепетала Алиса. Она была настолько не готова к тому, что то, о чем она не смела даже мечтать, вдруг вот так раз — и сбудется. Она боялась в это поверить.
— Что, не соскучилась по своему красавчику-тренеру? — хохотнул Владимир. И это вдруг враз привело Алису в чувство. Так. Главное сейчас — ничем не выдать затапливающий ее обморочный восторг.
— Володь… — Алиса аккуратно поправила ему одеяло на груди. — Ты же сам мне нашел этого тренера. Если по нему кто и соскучился — то ты. Я в принципе уже вполне научилась сама кататься, мне тренер не требуется.
— Ладно, это я так, в шутку. Ты у меня девка понятливая, глупостей делать не будешь, — Владимир приложился к бокалу. — Ну все тогда, собирай вещи к пятнице. На неделю, не больше.
Неделя. На Новый год ей судьба подарила неделю счастья.
***
