Я без тебя не могу (СИ) - Рахманина Елена

Сестра влезла в долги чтобы покрыть счет клиники и оплатить перевозку тела бабушки через океан, и я не могла, имея свободные средства, не перевести большую часть полученного вознаграждения на её счет.

Через пару дней мне позвонил Данилевский и сказал, что «сверху» пришел приказ о том, чтобы ни один клуб не брал меня. Эта информация стала известна ему по своим источникам даже раньше, чем того бы хотел Самгин-старший.

– Сергей Архипович, но как же так? Я ведь единственная гимнастка, которая принесла медали России.

– Я не знаю, девочка, не знаю. На моей памяти еще такого не было. Вероятно, очень могущественный человек смог этого добиться, несмотря на все твои заслуги перед страной.

– Но как же мне быть?

Данилевский уверил меня, что власть этого субъекта не может распространяться на весь мир, и если я хочу продолжить выступать, то мне стоит рассмотреть возможность выступать не за Россию.

После этого разговора я приняла еще снотворного и легла спать.

С подачи моего тренера, уже во время моего пребывания в Америке мне действительно предложили вступить в один из местных клубов, и, если я хорошо себя проявлю, меня будет ждать грин–карта и все блага успешной спортсменки в США: контракты на большие суммы, возможность бесплатного обучения в одном из престижных университетов и прочее, прочее.

Моё тело было так измучено, что мысль о том, что я должна трудиться, изматывая себя в тренировочном зале ради «золота» не для своей Родины, показалась совершенно дикой, пусть даже эта Родина переступила через меня.

– Лада, ты не понимаешь, – ругалась я с сестрой, которая не могла понять, почему я отказываюсь от предложения, о котором многие могут только мечтать, – я оставляла в зале все силы, я трудилась ради этого «золота», чтобы слышать гимн России, а не США! А теперь что? Как я могу тренироваться и побеждать своих же? Это невозможно!

– Лё, ну хочешь, выступай за любую другую страну, – смягчается Лада, – можем попробовать Грузию – у них, наверное, и нет спортивных гимнасток. Будешь Аленой Комаридзе. Или поможешь украинской команде. Алена Комаренко – как тебе?

Кидаю подушку в совершенно не серьёзную сестру.

– Ты абсолютно не политкорректна.

Тогда я так и не смогла заставить себя стать частью спортивной элиты чужой страны.

Пришла к гимнастическому залу клуба, за который мне предложили выступать, и просто стояла у входа, рассматривая яркую вывеску. Все здесь было таким красивым, словно я оказалась в американском молодежном сериале.

– Может, не так страшно, что ты прекратишь выступать? – рассуждала сестра, видя моё настроение. – Ты же после Олимпиады ходила хромая.

Моё здоровье действительно было подорвано тренировками, когда я не чувствовала пределов своих сил, изо дня в день переходя грань. Возможно, все дело в психосоматике: я ощущала себя разбитой, но не столько в физическом, сколько в психоэмоциональном плане.

Но что я без спортивной гимнастики? Решение о завершении спортивной карьеры было одним из самых трудных в моей жизни. И самое болезненное заключалось в том, что я приняла это решение не добровольно! Меня лишили права выбора, меня лишили возможности выступать за свою страну, мне просто вырвали крылья и выбросили, как ненужный отработанный материал, лишив возможности летать!

Боли в мышцах от отсутствия нагрузки были мучительными и преодолевались только долгими пробежками и самостоятельными тренировками. Моя потребность выбрасывать излишнюю энергию никуда не делась, и все последующие годы я продолжала упорно заниматься, меняя виды спорта, но уже исключительно для себя.

Я возвращалась в Россию с мыслью завершить образование и работать по специальности. Не могла смотреть на свои медали, грамоты. Собрала все и отдала на хранение, лишь бы не мозолили мне глаза. Когда по телевизору транслировали соревнования по спортивной гимнастике, сразу переключала. Это был еще один вид пыток, которым меня подверг Анатолий Самгин, украв у меня самое дорогое: своего сына и спорт.

Конечно, когда спустя год я явилась в банк, ни о какой встрече с Самгиным-старшим и речи не шло. Банковский служащий сообщил, что ячейка раскрыта и на данный момент находится в аренде у другого лица.

Я знала, что совершаю огромную ошибку, еще тогда, когда подписывала договор, лелея призрачную надежду на то, что у Анатолия Борисовича есть хотя бы какие-то остатки порядочности. Но какой тогда был выбор? Оставить бабушку без шанса выжить?

И уже в банке я поняла, что когда-нибудь этот договор прилетит мне в спину.

Глава 15

Клим продолжает держать меня, а я в своей злости чувствую лишь слабость в мышцах, да и противостоять ему физически совершенно бесполезное занятие. Сжимаю пальцами рубашку и тяну на себя, по-детски желая нанести ему хоть какой-то ущерб.

– Ты решила начать расплачиваться прямо сейчас? – нагло ухмыляется он, видя мое мышиное копошение, приведшее к тому, что оторвалась пуговица на рубашке.

Перестаю барахтаться, сжимая зубы.

– Выпусти меня отсюда. – Смотрю в его глаза, тяжело дыша, и он спокойно отступает назад.

– Иди.

Не теряя времени, я покидаю кабинет, жалея о том, что на мне не кроссовки. Слышу позади себя неспешные шаги Клима. Конечно, один его шаг – как три моих. Снова этот дурацкий гравий, в котором утопают мои каблуки. Подхожу к маленькой двери, примыкающей к воротам, ожидая, когда охрана получит приказ своего хозяина и отворит дверь. Раздается сигнал, и я дергаю за ручку, которая тут же поддается мне.

На улице уже стемнело. Погода этим летом в столице такая переменчивая, и сейчас холодный ветер пробирается под платье, пока я направляюсь к выходу из дачного поселка богатых и вечно голодных господ. Резко останавливаюсь, понимая, что ярость настолько мешала мне ясно мыслить, что я не подумала о том, как собираюсь добираться до дома без денег и телефона, которые остались в ресторане.

Оборачиваюсь и только теперь замечаю, что за мной следует автомобиль – тот самый на котором я сюда приехала. Стекло со стороны пассажира опускается, и я слышу голос Самгина:

– Алена, садись в машину.

Не собираюсь никуда ехать с ним. Ни за что! Не выдержу еще одну такую поездку, хотя мысленно подсчитываю, что даже будь у меня с собой телефон, «убер» отсюда до дома мне обошелся бы в копеечку.

Клим остановил машину, ожидая, когда я приму его предложение, но я продолжаю следовать вперед, игнорируя его присутствие, пока почти параллельно мне движется автомобиль Самгина. Остатки мозгов продолжали функционировать в моей голове, поэтому я и не думала протестовать против такого преследования. В конце концов, идти по загородной дороге в его сопровождении куда безопаснее, чем без оного. Если бы не одно «но» – стало накрапывать. И поначалу это было безобидно и терпимо.

С каждой минутой дождь все больше и больше набирал обороты, превратившись в итоге в тропический ливень, так что через пару минут с кончика моего носа просто стекала вода, а платье промокло насквозь. Я шла по проселочной дороге, с мыслями о том, что отморожу назло ему уши. В какой-то момент мне стало так обидно и жалко себя из-за всей этой дурацкой ситуации, из-за несправедливости, с которой мне всегда приходилось сталкиваться, что я впервые за долгое время позволила себе распустить нюни, вспоминая, что я самая настоящая плакса и всегда ею была. Слезы стекали по щекам, и я успокаивала себя только тем, что никто не поймет, что сейчас я постыдно реву.

– Комар, кончай уже строить из себя королеву драмы и садись в машину! – Автомобиль Клима преградил мне путь, так что пришлось остановиться, а сам водитель вышел из машины, рискуя промокнуть, чтобы запихать меня на пассажирское сиденье.