Я выбираю... (СИ) - Евстигнеева Алиса

Это ещё сильнее отдалило меня от родителей.

Однажды я попыталась сбежать из дома. Но Макс вернул меня, хорошенько промыв мне мозги.

— Лиза, учись подстраиваться под ситуацию, — учил он меня в очередной раз. Потом, правда, смягчившись, добавил. — Побег не решит проблемы. Тебе надо попробовать навести мосты с родителями. Семья — это важно.

Я ещё попыталась возразить, что моя семья — это они с Артуром. Но Реброва было не переубедить.

— Мы никуда не денемся, я тебе обещаю.

В итоге виделись мы редко и урывками.

С родителями старалась вести себя ровно, притворяясь, что приняла ситуацию, смирилась. В итоге закончила школу, поступила в университет и… и сорвалась с катушек.

Парни учились на последнем пятом курсе, когда я поступила на первый. Теперь можно было пропадать с ними напропалую, не ночевать дома и на равных гулять с ними на всех вечеринках и посиделках. Я как-то очень резво вписалась в университетскую тусовку, ещё бы, я ж почти всех уже здесь знала.

В один момент стала самой популярной первокурсницей, и это мне до безумия нравилось.

Правда, моя семья и скандалы стали практическими синонимами. Мне даже брата перестали доверять, потому что я в любой момент могла сорваться и исчезнуть. Денег мне тоже не давали, в надежде хоть как-то сдержать мои широкие порывы. Но они мне уже были не нужны. Я научилась сама зарабатывать. Решала контрольные, писала рефераты, помогала разобраться с проблемами — договариваться с преподавателями я научилась моментально. Кирсановские советы не проходили мимо.

Удивляюсь, как меня ещё из дома не выгнали. Должно быть, чувствовали, что я и этого не боюсь. Мне и море было по колено.

А через год пацаны уехали, и мой мир рухнул.



Глава 12

Hо есть на свете ветер перемен,

Он прилетит, прогнав ветра измен,

Развеет он, когда придет пора

Ветра разлук, обид ветра.

(с) из к.ф."Мэри Поппинс"

Всё было как-то до предела просто и банально. Парни окончили университет, получив свои заветные корочки, выслушали последние наставления со стороны родителей Макса и с лёгкой руки Кирсанова-старшего отбыли к нему на север набираться нового жизненного опыта. Не знаю, чему они там могли научиться, от нефтедобывающей промышленности оба были крайне далеки, но видимо рассудив, что где большие деньги, там и перспективы, послушно собрали вещи и отправились в путь. Сами до конца не осознавали, что это значит, воспринимая всё как очередную возможность для приключений.

— Лизка, не кисни, — уговаривал меня Ребров. — Мы же не навсегда уезжаем. Грустно расставаться, но я знаю, ты и без нас здесь со всем справишься.

Я не отвечала, лишь молча прижималась к его груди, пуская многочисленные слёзы. Артура я в те дни толком и не видела, он решил напоследок оторваться и ушёл в бесконечный загул.

На вокзал я сбежала посреди ночи под недовольные взгляды родителей. Заставляла себя выглядеть сильной и независимой, чтобы не нарушать основные выученные уроки. К тому же вокруг была толпа друзей-приятелей. Очень походило на проводы в армию. Произносили громкие тосты с пожеланиями не пропасть в глухой тундре и избежать встречи с медведем. Никого не волновало, что жить они будут в городе, а не в лесу. Презрительно морщилась от этого балагана. Впервые за долгое время, вся эта тусовка показалась мне сборищем идиотов, а от очередных скабрезных шуток уже начинало тошнить. Стояла в стороне и честно пыталась себе представить, как это, жить без любимой парочки.

Оставалось минут пять до отправления, когда Артур нашёл меня.

— Эй, Малая! — закричал он. Глупое сердце тут же затрепыхалось и провалилось куда-то в пятки. Ара налетел на меня быстро, перекинув через своё плечо, и начал кружиться по перрону вместе со мной. Люди вокруг смеялись, бросая какие-то шутливые замечания, кто-то хлопал и свистел.

Кирсанов был доволен, а я безжизненным кулём болталась на его плече. Отбиваться и кричать, тем самым развлекая публику, я не собиралась.

— Ну, ты чего? — спросил он, поставив меня на ноги. — Мы же не на войну уходим.

Кирсанов как всегда проинтерпретировал всё так, как было удобно ему. Я ведь страдала не из-за их отъезда «за пределы цивилизации», а потому что это был отъезд из моей жизни, в которой я оставалась одна.

— Скоро увидимся, слышишь меня? — клялся он мне, говоря тихо в самое ухо, чтобы другие не слышали. — Скоро вернёмся. Дождись только.

И я ждала. Они уехали в конце июня сразу после защиты дипломов. А у меня было целое лето, чтобы осознать всю безнадёжность своего положения. Вот уже четыре года жизнь Лизы Илюшиной крутилась вокруг Артура Кирсанова и Максима Реброва. Их интересы были моими, мой распорядок дня выстраивался вокруг их, я даже книги читала те, что Макс мне говорил. Они были со мной в каждом моём деле, в каждой стороне моего бытия.

И вот, они уехали, лишив меня всего. Больше не было многочисленных друзей и подруг из универа. Нет, от меня никто не отвернулся, мне самой не хотелось никого видеть или общаться. Не понимала, зачем это нужно, ведь вряд ли кто-нибудь смог заменить тех двоих. Не было квартиры, за столько лет ставшей мне родной, где было так удобно скрываться ото всего остального. Чувствовала себя рыбой, выброшенной на берег, которая лежала у кромки воды и задыхалась.

Почти всё лето провела дома, сначала просто валялась на кровати, бессмысленным взглядом рассматривая потолок. Чем ужасно бесила Дашку, в последнее время она привыкла, что наша комната практически только её, меня почти всегда не бывало дома. Если приходила ночевать, уже хорошо. А тут сестра оказалась вынуждена всё время терпеть меня, и уже было не понятно, кто из нас большая фурия, она или я.

Родители отнеслись настороженно к неожиданным переменам. Они были довольны, что я присмирела и осела дома, регулярно отсвечивая перед их глазами. Но при этом они не знали, что со мной делать. Я ходила мрачная, молчаливая и подавленная. Дома стало тихо. Но успокоения это тоже никому не принесло.

Они радовались, что легендарная парочка исчезла из моей жизни. Их воображение рисовало самые ужасные картины того, какой образ жизни мы вели, когда были вместе. Они давно записали меня в пропащие.

Одному брату как-то удавалось меня расшевелить. Андрюхе тогда было пять, и он был очень болтливым и настырным парнем. Постоянно лез ко мне с какими-то идеями, играми, ну или просто залазил ко мне на кровать, чтобы подёргать меня за волосы, нос, уши.

Пыталась огрызаться на него, но в ответ слышала лишь одно:

— Лиза поиграй со мной!

Приходилось вставать и идти развлекать мелкое чудище, иначе было не отвязаться.

Уже потом проснулись какие-то другие интересы. Стала что-то читать, иногда смотрела фильмы. В жизни вновь появились люди, которым требовалась моя помощь в решение тех или иных проблем. Без особого энтузиазма я выходила из дома и шла решать дела. Но всё равно, я уже была не я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

С началом нового учебного года стало немного легче: можно было с головой уйти в учёбу и ни о чём не думать. Правда, от людей я предпочитала держаться в стороне. Тусовки, чужие вписки, шумные компании меня интересовали мало.

Поразительно какие перемены преподносит нам время. Когда-то я с таким упоением бежала из жизни учёба-дом, что сейчас сама же пугалась тому рвению, с которым пыталась изолировать себя ото всего остального.

Макс иногда звонил, видимо это было сложно. Их с Арой всё-таки вывезли куда-то на вышку, чуть ли не в тайгу. Реброву было сложно среди простых работяг, но он держался. А вот Ара откровенно сходил с ума. Максим пытался юлить, но я понимала, что Кирсанов творит там, что попало, перекочёвывая из одного происшествия в другое.

Но Артур смог меня удивить. Первый раз когда я нашла в почтовом ящике конверт, не поверила своим глазам. Он начал писать мне письма: смешные, странные, местами горькие, местами нежные. Он изнывал там от скуки, словно впервые столкнувшись с бренностью этого бытия. Не знал, что делать с кучей свободного времени, которое нельзя было заткнуть не толпой людей, не очередной попойкой. Но для меня самым главным было то, что он скучал по нашей Золотой поре. Так мы и тосковали втроём, разбросанные по разным концам страны.