Здравствуй, мама! (СИ) - Борн Амелия
Единственно важным казалось догнать ее и заставить меня выслушать.
Часть 25. Тамара
— Тамара, стой! — раздался позади голос, когда я улепетывала от Разумовского.
В голове проносились мысли, хаотично и вразнобой. Мне нужно бежать от Игоря куда подальше! И как можно быстрее! Вообще навсегда. Потому что ему будет плевать на меня и мои чувства и дальше.
Подумать только — он все же связался с Веро! С этой дамочкой, о которой я ему открытым текстом сказала все, что о ней думаю. Но я тоже хороша… надо было просто настоять на том, чтобы инста-няня была уволена. И пусть бы они с Разумовским занимались непотребствами где-нибудь в других местах.
— Да стой же ты! — выдохнул «жених», хватая меня за локоть и разворачивая лицом к себе.
Мой взгляд тут же метнулся туда, где в полной боевой готовности располагался Игорь-младший. Во всей красе, между прочим!
Вскинув руку и не думая о том, что делаю, я выписала Разумовскому звонкую пощечину.
Значит он бросился за мной, предварительно возбудившись в постели с Веро! Каков наглец!
— Однако! — только и вымолвил Игорь. — Давай еще!
Божечки! Да меня два раза просить не нужно!
Я снова вскинула ладонь, которая мгновением позже приложилась о лицо Разумовского. И вместе с тем пришло облегчение. Но не успела я его прочувствовать, когда Игорь вдруг… впился в мои губы поцелуем! Да таким, каким меня никто и никогда до него не целовал.
Мы ввалились в какую-то комнату. Слава всем святым, в ней никто не заночевал.
— Ты просто дура, Тома, раз поверила во все это, — процедил Разумовский, отрываясь от моих губ.
Его руки стаскивали с меня одежду, отбрасывали ту прочь. Я не оставалась в долгу, возбудившись за мгновение ока так, что мне уже стало откровенно плевать, что там вытворял Игорь в постели с Веро.
— А что… я не должна была верить своим глазам? — задыхаясь, прошептала, помогая Разумовскому избавить меня от одежды.
Теперь поцелуй стал не просто жадным. Он стал в некотором роде злым. Причем с обеих сторон.
— И что увидели твои глаза?
Ну, надо же! Вот тебе и вопрос! Особенно вкупе с тем, что Игорь повернул меня к себе спиной и начал вытворять такооооое…
— А… что… они… могли увидеть? — возмутилась я, впрочем, секундой позже поняла, что думать здраво в данный момент не могу от слова «совсем».
— Что я… я принял ее за тебя!
Некоторое время мы яростно отдавались друг другу. Ну как другу другу? Верховодил Разумовский, а я была этому только рада. Не представляла, что можно испытывать с мужчиной такое!
Все же развернувшись лицом к Игорю, я прошептала, пытаясь совладать с дыханием, которого мне не хватало:
— Как ты мог принять ее за меня, если она весит в два раза меньше?
Боже, Тома, зачем ты это говоришь? Просто закрой рот и наслаждайся тем, от чего у тебя уже пару раз случился пароксизм страсти.
— Ты думаешь, это для меня важно? — хмыкнул Разумовский, и я почувствовала, как он мягко, но уверенно толкает меня спиной на кровать.
А когда Игорь очутился между моих ног и продолжил то, от чего я сходила с ума, у меня в голове остались только те мысли, которые никак нельзя было назвать конструктивными. Да и желания генерировать подобные измышления у меня не осталось тоже.
Я проснулась, когда мне в лицо угодил луч солнечного света, падающего в окно. Зажмурилась, инстинктивно натянула до подбородка сползшую простыню.
В висках застучало страхом, что все, случившееся ночью, мне попросту привиделось.
Это было настолько отрезвляющим, что я мгновенно села на постели и проморгалась. Вроде бы находилась в той комнате, где у нас с Разумовским случилась ночь любви, но самого Игоря рядом не наблюдалось.
Зато нашлась небольшая записка, лежащая на соседней подушке.
«Я уехал на работу. Будить не стал. Уволишь Веро? Или сделаем это вместе, когда вернусь?»
На моих губах, помимо воли, появилась широкая улыбка. О, конечно же, я не собиралась терпеть и дальше присутствие этой инста-красотки! И если Игорь в этом сомневался, он жестоко ошибался.
Потянувшись, словно большая и сытая кошка, я откинула простыню, нашла глазами одежду, которая оказалась сложенной на одном из стульев комнаты, и принялась одеваться.
— Ма… ой, Тамара, а мы тебя ждали! — заявил Адам, когда я оказалась в гостиной.
Близнецы обнаружились в ней в компании их няни, которой я сейчас и собиралась сообщить, что на этом ее услуги нам не нужны.
Но меня сбило с толку обращение Адама. Он что, хотел назвать меня… мамой?
— А я так разоспалась. Долго не могла улечься, — поделилась, глядя на Веро.
Она, кстати говоря, усиленно делала вид, что ее в помещении нет. Странно… может поняла, что минуты ее сочтены, как я и обещала?
— Мы с Диной подумали и решили, — совершенно серьезно заявил Адам. — Хотим собаку. Ты же не против?
— Да… ты же поможешь нам, чтобы уговорить папу? — вступила Дина.
Весь этот разговор выстроил четкие границы между нами с детьми и няней. И я, не теряя времени, объявила:
— Конечно, помогу. Но! Если ваш папа будет против, вы должны понимать — мы будем обязаны его послушаться.
На самом деле, исход этой затеи был заведомо ясен. Разумовский наверняка согласится, уж в этом сомнений нет.
— И скажите, вы хотите кобеля, или суку? — уточнила у детей.
Адам и Дина переглянулись.
— Девочку, — выдохнула Дина. — То есть, суку.
— Просто прекрасно. Значит, избавимся от одной, чтобы взять нормальную, — проговорила я, и Веро, отчаянно делающая вид, что занята перепиской в телефоне, вскинула на меня глаза. — Вы уволены, Вероника, — отчеканила я. — Мой жених не просто знает об этом. Он попросил меня сообщить вам эти новости, — прерывая поток слов, который мог политься, сразу расставила я все точки.
Веро встала с дивана и посмотрела на меня презрительно. После чего перевела взгляд на детей. Адам и Дина, как по команде, сложили руки на груди и отвернулись. А их няня просто ушла.
Хотя, не совсем просто.
— Я всегда нахожу способ, чтобы такие, как ты, знали свое место, — процедила она, когда проходила мимо.
А через несколько секунд скрылась с наших глаз.
— Мое место здесь, — просто подернула я плечами, после чего раскрыла объятия для Адама и Дины, которые бросились ко мне с радостным криком:
— Урааааааааааа!
Часть 26. Игорь
Какая-то странная, прежде незнакомая, улыбка, блуждала по лицу все утро. Ну кто бы мог подумать, какая моя царица жаркая штучка! А впрочем, я, наверно, всегда это подозревал. И потому меня к ней так безотчетно и неконтролируемо тянуло. К ее энергетике, к ее колкостям и даже — к ее молчаливому пониманию. Все это не было похоже ни на что из того, что испытывал прежде.
— Игорь Валерьевич!
Секретарша склонилась надо мной, и, судя по ее обеспокоенному виду, я ни на что не реагировал уже, должно быть, несколько минут. Черт возьми! Все же женщины — чертовски коварные существа, способные свести с ума! Неужели и я превратился в такого идиота, который думает о какой-то девице больше, чем о собственных весьма немаловажных делах?
Упрямо тряхнув головой, я сосредоточил взгляд на своей секретарше.
— Ты что-то говорила, Лара?
— Да. Игорь Валерьевич, у вас через час встреча по поводу того заказа на строительство…
— Черт, точно, — выдохнул, поспешно поднимаясь на ноги и накидывая пиджак.
Надо же, насколько похоть затуманила мозги! Я действительно едва не забыл об этом проекте, принципиально важном для фирмы. Если мы получим этот заказ — сорвем весьма недурной куш, не говоря уже о том, что данный проект сам по себе станет говорящей рекламой компании.
— Скажите Свечникову и Лядовой, что я жду их в машине, — отдал распоряжение на ходу, поспешно направляясь к лифтам.
— Они уже ждут внизу, — донесся мне в спину голос Лары.
Переговоры, на которые потратил полдня, вышли трудными и пока не привели к конкретному желаемому результату. Я возвращался в офис уже практически под вечер и все, о чем мечтал — это осушить в один присест бутылку старого доброго бренди. И был вовсе не готов к тому, что застану у себя в кабинете, когда туда войду.
