Белла Джуэл - Жизнь после Тайлы

— Сейчас только полпервого ночи, — отвечаю я, бросая ключи и скидываю свои ботинки.

— Я хотела, чтобы ты был дома, и мы могли бы провести время вместе. Но ты отправил меня домой с Мейси и оставил меня сидеть здесь весь вечер.

Я раздраженно смотрю на нее.

— Ты можешь нормально реагировать? Мейси устала, а ты не просила меня поехать с тобой. Ты сказала, что отвезешь ее домой. Если ты хотела, чтобы я присоединился, должна была попросить. Я, черт подери, не умею читать мысли.

— Я сказала быть дома к полуночи.

— Сейчас пятнадцать минут первого, — рявкаю я.

Она скрещивает руки на груди.

— Ты был на пляже или еще куда-то поехал?

Я поднимаю брови.

— Ты ведь не начнешь?

— Ну, ты опоздал, и я знаю, как женщины ведут себя с тобой. Они видят тебя и сходят с ума.

— Я бы на пляже с парнями. Там не было женщин.

— Эйвери — женщина.

— Эйвери — их семья, — возражаю я.

— Это не значит, что она становится менее привлекательной.

Я разворачиваюсь и ухожу в комнату.

— Я не хочу продолжать этот разговор.

Она бормочет что-то, но я не хочу слышать. Я вхожу в свою комнату, захлопываю дверь и сажусь на кровать. Мое сердце бешено стучит. Я не могу объяснить чувства, когда прихожу домой к женщине, которая заставляет так себя отвратительно чувствовать. Депрессия все глубже проникает в меня, когда я здесь нахожусь, и это медленно пожирает меня. Как же найти счастье, когда ты так поглощен темнотой?

Я не вижу выхода.

Я в ловушке.

Глава 8

Эйвери

Три недели спустя.

Нейт: Нет.

Эйвери: Да.

Нейте: Нет, танцовщица.

Эйвери: Да. Нейт.

Нейт: Н. Е. Т.

Эйвери: Д. А.

Нейт: Ты всегда так командуешь?

Эйвери: Почти. Это значит «да»?

Нейт: Нет.

Эйвери: Не будь ребенком.

Нейт: Укуси меня.

Эйвери: Приезжай, и я укушу.

Нейт: Хорошая попытка.

Эйвери:С тобой так тяжело.

Нейт: Тебе придется убить меня, прежде чем я оденусь, как гребаный танцор и буду кружить тебя.

Эйвери: Тебе не обязательно одеваться. Мне просто нужно, чтобы ты помог мне на тренировке.

Нейт: Нет.

Эйвери: Отлично. Дружба окончена.

Нейт: Ты разбила мне сердце. Помни меня.

Я смеюсь.

Эйвери: Ты пожалеешь об этом, Натаниэль Александр.

Нейт: Трясусь от страха.

Эйвери: Я уже еду. Возможно, возьму парочку бездомных мужчин с улицы и буду умолять, чтобы они стали моими партнерами. Думаю, будет грязненько.

Нейт: Береги себя. Проверь свои прививки от гепатита.

Эйвери: Ты ужасен.

Нейт: Позвоню позже.

Я закрываю свой телефон с улыбкой на лице. Чертов Нейт.

За несколько последних недель я провела много времени с Нейтом. Наша дружба естественная, легкая, и беззаботная. Никаких неловких пауз или моментов, когда я думаю, что она надуманная. Она просто есть. Мы смеемся, разговариваем, шутим — вместе нам невероятно хорошо. Он рассказывает мне о своей семье, своей жене, Мейси, и своей карьере. Он своего рода небольшой огонек в моей жизни, который я могу держать обеими руками, и не бояться ожогов.

Он помогает мне обрести себя.

За это стоит бороться.

***

— Боже, Бобби! — вскрикиваю я, вскидывая руки вверх.

Мой восемнадцатилетний ученик, Бобби, недоумевая, смотрит на меня. Он пытается помочь мне с поворотами, но все еще недостаточно силен. Он занимается два года, и, в общем, Бобби отличный танцор, но еще не достиг того уровня, как другие танцоры его возраста. В любом случае, мне не нужен танцор, мне просто нужен кто-то сильный, чтобы удержать меня, а я могла бы прорепетировать те движения, которые еще не совсем получаются.

— Я стараюсь, Эйвери, — возражает он, скрещивая руки на груди. — Ты как слон в посудной лавке.

От удивления я изгибаю брови.

— Ты вообще знаешь, что это значит?

Он смотрит на меня как на дуру и даже закатывает глаза. Пфф.

— Хорошо, я потренируюсь сама.

— Отлично, — он выходит через боковую дверь.

— Что за представление!

Поворачиваясь, я вижу Нейта, облокотившегося на дверной косяк со скрещенными руками на груди и с самодовольной ухмылкой на лице.

— Ох, я рада, что для тебя это представление. Я не могу представить, что ты поймешь каково это — быть с мужчиной, который не мужчина, и пытается помочь, когда даже не может удержать твой вес.

Его улыбка становится еще шире. Будь он проклят.

— Не улыбайся мне, Натаниэль. Ты в этом виноват.

Он отталкивается от стены и подходит, его обувь скрипит на отполированном деревянном полу. Он встает напротив меня, бросает взгляд на мое балетное трико и улыбается.

— Даже не смей.

— Сексуально, Эв.

Я скрещиваю руки на груди и смотрю на него.

— Ну, ты однозначно хоть не натянула их так, что видно твою киску.

— Ты отвратителен! — я ударяю его по руке.

Он смеется, берет меня за руку и начинает кружить.

— Ну, я здесь, и у меня есть час. Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Я таращусь на него.

— Я думала ты ни за что на свете не согласишься танцевать со мной!

Он пожимает плечами.

— Я передумал. Не заставляй меня сделать это снова.

— Хорошо, — говорю я, повернувшись к нему. — Я пытаюсь сделать маленькое правое аллегро. Преподаватель думает, что мое тело в неправильном положении, когда я двигаюсь. Я пыталась сделать правильно, но мне нужен кто-то чтобы поддержать, эм, меня... тогда я смогу сконцентрироваться на позе и положении.

— Покажи мне, где мне нужно держать, — говорит он.

Мои щеки краснеют, как вовремя. Я не думала, что Нейту придется прикоснуться ко мне, чтобы сделать это. Не знаю, почему это так волнует меня, но это так. И когда я говорю волнует, то имею ввиду, сексуально волнует. Я доверяю себе, когда я с ним, и доверяю ему, но иногда его прикосновения заставляют меня нервничать.

— Знаешь, — выдавливаю я. — Я могу просто использовать балетный станок.

Его брови изгибаются.

— Нет, блин. Ты приволокла меня сюда своей сопливой историей о бездомных. Используй меня.