Мария Воронова - Клиника измены. Семейная кухня эпохи кризиса (сборник)
– Послушайте, Елизавета! Я не мешала вам учиться на врача и не виновата в том, что вы этого не сделали. Вы – медсестра, вот и выполняйте свои обязанности, к которым постановка диагноза не относится. – Может быть, взглянете еще раз? Гиперемия[3] слишком яркая для флегмоны, с четкими границами. Или вы определили флуктуацию[4]?
– Я не обязана отчитываться перед вами. Пишите!
Через два дня на планерке Дубикайтис «порадовал»:
– У нас расхождение. Направили с флегмоной, а оказалась рожа.
Юля втянула голову в плечи и покосилась на Елизавету. Сейчас та начнет обличать наглую самозванку, которая не только ничего не знает, но и не слушает советов более опытных людей.
– Это пациентка Бородкина? – уточнила медсестра. – Тут, Александр Кимович, немудрено было ошибиться. Сильнейший отек конечности, а сами знаете, при глубоких флегмонах флуктуация не определяется. Вот мы и выставили более грозный диагноз из предполагаемых.
Юля сидела как оплеванная. Она оскорбила Елизавету, а теперь та защищает ее! Дубикайтис, приписав растерянность на ее лице тому, что Юля сожалеет о допущенной ошибке, принялся утешать:
– Такое бывает, Юлия Евгеньевна. Болезнь не всегда выглядит как в учебнике. Главное, вы не пропустили пациентку, а направили в стационар.
«Кажется, я начинаю понимать, почему Филипп тянется к ней, – мрачно думала Юля, – только мне никогда не стать такой, как она…»
Вернувшись домой, Юля бессильно рухнула на диван. Сегодня она приняла сорок пациентов – далеко, конечно, до заоблачных показателей Дубикайтиса и Веры Борисовны, но для нее это рекорд. Тело ломило, и хотелось только одного – спать. Нет, пора завязывать с этой чертовой работой, иначе она превратится в собственную тень. Не хватает времени ухаживать за собой, сегодня она даже не сделала прическу. Опасаясь разноса за опоздание, Юля на ходу скрутила волосы в хвост. Такое случилось с ней чуть ли не в первый раз в жизни, и теперь она переживала, что это начало деградации. «Эдак я совсем расслаблюсь и через год превращусь в страшилище, и то, что муж имеет любовницу, никого не будет удивлять».
Она самыми страшными клятвами поклялась себе, что станет подниматься на полчаса раньше.
Тут зазвонил телефон.
– Юлия Евгеньевна, – раздался в трубке незнакомый голос, – дежурный хирург беспокоит.
– Слушаю.
– Вы не могли бы приехать, помочь на резекции желудка?
– Я? Но у вас полно более компетентных специалистов.
– Вот и нет. Рабочий день кончился, все компетентные специалисты разбежались. По инструкции мне должен ассистировать дежурный травматолог, но у Самурая в приемнике завал. Человек двадцать сидит, и если он сейчас уйдет со мной на операцию, кто-то из них обязательно напишет жалобу. Приезжайте, а?
– Хорошо. – Язык повернулся независимо от ее воли.
– Спасибо, очень выручили! Спускайтесь к подъезду, «скорая» за вами уже едет.
В приемном ее встретил Дубикайтис. Дежурный хирург не соврал, народу действительно сидело очень много.
– Привет, хорошо, что пришла. – Заведующий вдруг отбросил всякие церемонии. – Пойдем, провожу тебя, а то ты дороги не знаешь. Это я сказал, чтобы тебя вызвали, – тараторил он в пути. – Тебе будет полезно. Видишь ли, для того чтобы классно зашивать раны и выписывать больничные, нужно уметь делать резекцию желудка. Диалектика!
– Вот спасибо, – процедила Юля.
Они вошли в реанимационное отделение. Оглянувшись вокруг, Юля была приятно удивлена – оснащение не хуже, чем в клинике сердечно-сосудистой хирургии.
– О, как быстро, молодец! – Навстречу ей поднялся мужичок совершенно затрапезного вида.
Лицо обветренное, так обработано морозом, что теряются черты. Только удивительно яркие, льдистые серые глаза выделяются на этой краснокожей маске. Разбитые крестьянские руки тоже не выдавали хирурга.
– Ассистент на месте! Подавай больного! – крикнул мужичок анестезиологу.
– Подождите, мне нужно еще его подготовить, покапать. Гемодинамика нестабильная, – ответил тот.
– Ты мне это прекращай. Ты в него заливаешь воду, а из него выливается кровь! Хорошенькая подготовка!
Юля поежилась. Она никогда не стояла первым ассистентом, боялась не справиться, а этот суровый мужичок не станет с ней церемониться. Еще как даст зажимом по рукам!
– Поехали! – скомандовал хирург.
Под маской операционной сестры Юля неожиданно узнала Елизавету. Оказалось, кроме поликлиники, та еще берет дежурства в больнице. «Ничего себе! – изумилась Юля. – Как только у нее хватает сил? Я еле могу после приема сварить обед, а она на операциях стоит!»
– Я совсем не знаю вашей манеры оперировать и, вообще, училась на сосудистого хирурга, резекцию желудка только один раз издали видела, – конфузливо призналась Юля. – Так что вы сильно меня не ругайте…
– Разберемся. Бери тампон!
Мужичок работал быстро, но методично, и Юля, в голове которой неожиданно начали всплывать страницы учебника по оперативной хирургии, понимала, как помогать ему. Узлы она вязала прекрасно, спасибо сумасшедшему преподавателю, который часами заставлял их тренироваться в двух парах перчаток, смазанных растительным маслом, на нитках, спрятанных в полуоткрытом ящике стола. Даже он, строгий до жестокости, признавал, что у Юли очень ловкие руки.
– Слушайте, если это у вас первая ассистенция, я просто потрясен, – заявил хирург, ушивая рану кожи. – Или вы наврали, чтобы произвести на меня впечатление?
– Что вы! Раньше я только держала крючки.
– Тогда вы настоящий самородок, Юля!
– Это верно, Юлия Евгеньевна – очень хороший врач, – сказала Елизавета. – Мы все очень рады, что она пришла к нам работать. Вы бы видели, как она вскрывает панариции[5]! Сам Джанелидзе не мог бы сделать лучше.
– Ну где ему, – засмеялся доктор. – Он небось только свои дурацкие «принципы трех О» формулировал, из-за которых столько студентов погорело. Вы сами-то, Юля, знаете, что это такое?
– Обстановка, обезболивание и обескровливание!
«Принцип трех О по Джанелидзе» – классическая ловушка. В учебнике он не упоминался, и преподаватели таким образом проверяли, был студент на лекции или нет.
Хирург восхитился:
– Высший пилотаж! Нужно будет серьезно выругать Кимовича за то, что пытался утаить от нас такого специалиста. Вот собственник! Юлечка, милая, не хороните себя в поликлинике, приходите к нам дежурить!
– Я? Но я так мало знаю о неотложной хирургии…
– Так где ж узнать, как не здесь? На первых порах я подстрахую, если что, будете меня из дома вызывать. Но я чувствую, вы быстро освоитесь. Юля молчала.
