К. А. Такер - Десять маленьких вдохов

Мне никто не нужен.

И я хочу сделать этому парню больно.

Я чуть пригнулась и подалась вперед, схватила потную шею этого ковбоя и сильно, быстро дернула вниз. Он крякнул, когда его лицо впечаталось в барную стойку. Я держала его в таком положении, впиваясь пальцами в основание черепа. Сердце колотилось о ребра, а кровь стучала в ушах. Прекрасное ощущение. Я чувствовала себя живой.

– Как тебе сейчас нравится моя упругая попка? – прошипела я.

Руки Нэйта хлопнулись ковбою на плечи, оторвали его от стойки, я слышала, как он прорычал сквозь громкую музыку:

– Вам нужно покинуть помещение, сэр.

Нижняя губа у того кровоточила от пореза, а на лбу краснела яркая отметина, которая завтра определенно превратится в синяк. Но он не сопротивлялся. Я сомневаюсь, что даже Невероятный Халк сможет сопротивляться Нэйту.

Бен склонился ко мне удостовериться, все ли со мной в порядке.

– Все нормально, – заверила его я. Рядом появилась обеспокоенная Шторм.

Я последовала взглядом за Нэйтом и внезапно увидела Кейна, сидевшего за боковым столиком. Меня накрыло дурным предчувствием. Должно быть, он видел это представление целиком и, возможно, был категорически против, чтобы его клиентов впечатывали головами в барные стойки. Похоже, я только что заработала себе увольнение.

Но Кейн показал мне поднятый большой палец, и я громко с облегчением выдохнула.

– Я просила тебя улыбаться, а не влезать в драку, – пошутила Шторм, ткнув меня локотком.

– Хотел приватного шоу, – объяснила я, адреналин все еще гнал кровь по венам. – А я ему взамен устроила публичное.

Впечатленный Бен, ухмыляясь, склонился ближе и облокотился на стойку.

– Ты определенно знаешь, как за себя постоять.

– Меня воспитали волки. Приходилось бороться за еду.

Он запрокинул голову, смеясь.

– Извини, если вел себя как придурок. Насмотрелся уже, как симпатичные свеженькие девушки, что сюда приходят, уходят потрепанными и заезженными. Ненавижу это.

– Что ж, со мной тебе повезло. Я уже заезженная. – Я осмотрела его с ног до головы, – Может, тебе не стоит тогда работать в стрип-клубе?

– Ага, мне все это говорят. Но здесь очень неплохо платят, а я учусь на юриста. – Он заметил, как я удивленно вытаращилась на него, и его ухмылка стала шире. – Не ожидала?

– Ты не источаешь юридических флюидов.

Бен развернулся и облокотился на стойку лицом к толпе, беседуя со мной.

– Я слышал, ты только переехала?

– Ага. – Я принялась протирать стойки и расставлять только что вымытые стаканы.

– Ты, смотрю, та еще болтушка?

– Нам, полностью одетым девушкам, приходится работать в усиленном режиме за наши денежки.

Он развернулся, чтобы посмотреть на меня.

– Справедливо. Слушай… Когда в следующий раз увидишь меня в зале, подходи. Устроим пару спаррингов. – Он отошел, не дожидаясь моего ответа.

«Ох, я устрою тебе пару спаррингов, но, возможно, не в том виде, в котором твои извилины их себе представляют».

Я проводила его взглядом, чуть не крикнув вослед: «Ты еще получишь, юристик!» – но эти слова вдруг застыли на губах.

За столиком в одиночестве сидел Трент.

И таращился вовсе не на девушку, изображавшую на сцене обнаженный кренделек. Он следил за мной.

Поправочка. Пялился на меня.

Трент – здесь, и он на меня пялится.

– Какого… – пробормотала я, ни к кому не обращаясь, и опустила голову. Сейчас я не смогу справиться с ним и с тем, как на меня действует его присутствие. Не здесь. Не сегодня. Черт!

Я заметила фигуру, шагнувшую к бару, и осторожно подняла глаза. Нэйт, слава богу. Он уже вернулся с задания «Изгнание ковбоя».

– Тот парень тебя беспокоит, Кейси?

Я сглотнула.

– Не, – «Да, но не так, как ты думаешь».

– Уверена? – Он развернул свое массивное тело, рассматривая столик. Трент мирно сидел, растянувшись на стуле и потягивая напиток через соломинку, только теперь его внимание было сосредоточено на Черри. – Полчаса уже сидит. И все смотрит на тебя.

– Правда? – пискнула я, а затем добавила уже нормальным голосом: – Это мой сосед. Все нормально.

Темные глаза Нэйта обследовали остальную часть помещения на предмет распускающих руки мужчин, которых он мог бы без вопросов вышвырнуть за дверь.

– Ты точно скажешь мне, если он тебя побеспокоит, хорошо, Кейси?

Я не ответила, тогда он снова посмотрел на меня, его грозный голос смягчился.

– Хорошо?

– Ага, определенно, Нэйт, – кивнула я.

Слегка кивнув, он вернулся на свой пост, словно часовой. Часовой, который, приложив небольшое усилие, мог вырвать кому-нибудь ноги.

– Что это было? – Шторм подкралась ко мне сзади.

– А, так, ничего.

Мой голос все еще подрагивал, и я никак не могла заставить язык работать как надо.

Я рискнула еще раз взглянуть на Трента. Он наклонился к столу, поигрывая с соломинкой, пока средиземноморская барби, кажется, ее зовут Белла, прижималась своим скудно одетым телом к его бедру. Я увидела, как она махнула в сторону ВИП-комнат, нежно скользя рукой по его затылку.

– Ты в порядке? Выглядишь так, словно хочешь кого-то задушить.

Я поняла, что она права, когда заметила, как скручиваю руками посудное полотенце, словно это чья-то шея. Шея Беллы…

– Ага, все нормально.

Я бросила полотенце и осмелилась еще раз взглянуть на Трента, в этот самый момент его прекрасные синие глаза встретились с моими. Я подпрыгнула. Он одарил меня той дразнящей улыбкой, что снимала всю мою защиту, оставляя меня такой же обнаженной, как танцовщицы на сцене. Почему он так на меня влияет? Это нервирует!

– Эм… это не «ничего», Кейси. Ты смотришь на того парня? Кто это? – Она прильнула к моему плечу, чтобы проследить за моим взглядом. – Это не…

Я мягко отвернула ее лицо в сторону.

– Не смотри! Теперь он знает, что мы о нем говорим.

Шторм сложилась пополам от смеха.

– А Кейси втюрилась, – пропела она. – Наш сосед тебя просто глазами раздевает. Иди, поговори с ним.

– Нет! – прорычала я в ответ, бросая на нее свой лучший ледяной взгляд.

Он отвернулась, убирая стаканы со стойки. Уверена, что ее ужалила злоба в моем голосе, и меня мгновенно затопила волна раскаяния. «Черт тебя побери, Шторм!»

Я пыталась не смотреть на столик Трента, но это было равносильно попытке игнорировать крушение поезда. Невозможно не смотреть. К концу смены я была измучена и раздражена накатывающими на меня сейсмическими волнами ревности, когда стриптизерши вереницей подходили к его столику, дотрагиваясь до Трента, смеясь, а одна даже скользнула ему на колени, чтобы поболтать. Единственным облегчением был тот факт, что он всем им вежливо отказал.